Наталья Воронцова - Маринкина любовь
— Вот уж нет, еще этого не хватало! — отпрянул тот и спрятался за жену.
— Дима, как тебе не стыдно так говорить! — сказала ему строго Света. — Это же всего лишь ребенок!
— На кого же ты и вправду у меня похож, сыночек? — отозвалась Маринка, всеми силами пытаясь отвлечь малыша от пристального созерцания Димки. — А вашу крохотулечку можно посмотреть?
— Конечно! — разулыбалась Светка и приподняла полог коляски. Там лежало маленькое существо в розовых пеленках.
— Ой, девочка, лапочка! — восторженно выдохнула Маринка. — А как зовут?
— Ленка! — гордо заявил Соловьев. — Моя точная копия, между прочим.
— Ну здесь наши мнения немного расходятся. — Светка хитро подмигнула Маринке. — Этот замечательный отец даже роды проспал, но это сейчас не важно.
Тут Илюшка снова зашевелился и начал улыбаться Ленке во всю ширину большого беззубого рта. Маринка немедленно разулыбалась вместе с ним:
— Ты мое солнышко! Красивую девочку увидел, да? Это почти твоя сестричка…
— Лучше бы он никогда не видел красивых девочек! — неожиданно мрачно заявил Димка. — Светка, нам домой пора. А то Ленка проголодается, опять орать будет. И так голова болит. Поехали!
— Марина, мне было очень приятно с вами познакомиться. Я много слышала о вас от Смелова из райкома, как вы с детьми работали. Может быть, мы как-нибудь увидимся?
— Непременно! Я тоже была бы рада. Заходите!
— А ты разве не на выходные из Москвы приехала? — удивленно спросил Соловьев. — Ты вообще где живешь?
— На Вольной, у Матвеевны. В Москве сейчас жарко, душно, Илюшке там было плохо. Вот и приехала на лето.
— Ладно. Значит, еще обязательно увидимся!
Димка обернулся и вдруг улыбнулся на прощанье. Ветер растрепал его волосы. Совсем как в детстве! У Маринки снова земля поплыла под ногами, как будто она окунулась в глубокие омуты родных серо-голубых глаз. Она покрепче прижала к груди Илью, отвернулась, стараясь не выдать нахлынувших чувств.
На следующий день, как обычно, Маринка сидела в излюбленном укромном местечке на поляне у реки. Здесь ее никто не беспокоил, и она скинула одежду, просто загорала, подставляя усталое тело горячим лучам. Илюшка мирно спал под деревом в коляске, занавешенной от яркого солнышка. Молодая женщина откинула голову и смотрела на бегущую речную воду, отражающиеся в ней облака. Не хотелось ни о чем думать, только целиком отдаться этому мгновению. Природа как будто забирала себе все печали, растворяла их в светлом просторе своей благодати. Вдруг рядом что-то заскрипело, зашуршало, и на поляне появился Димка Соловьев с детской коляской. Он был в коротких шортах и белой футболке, на носу красовались солнцезащитные очки.
— Привет! — помахал он рукой, оставил коляску и подошел к Маринке. — Так и думал, что ты здесь сидишь. Где же еще?
Обомлевшая от неожиданности, Маринка начала торопливо набрасывать на плечи кофточку.
— Димка, ты! Нельзя же так людей пугать! — прошептала она.
— Да ладно тебе! Что я, баб, что ли, в жизни не видел? Вот удивила! Сиди загорай! Я и не смотрю вовсе. — Димка сел поодаль и демонстративно отвернулся от Маринки.
— Ты бы хоть коляску с солнца убрал, а то малышка проснется, беспокоиться будет! — сказала Маринка.
— Ты считаешь? — Димка пружинисто поднялся и откатил коляску в тень. — Слава богу, спит моя дочь. Можно расслабиться.
Он вытащил из кармана пачку сигарет и затянулся:
— Будешь?
— Нет. Ты бы тоже не курил, а то дети рядом…
— Дети, дети… Кругом только дети, никакой личной жизни! Надоело! — проворчал Соловьев, но сигарету потушил и сел поближе.
Несколько минут они молчали, глядя в разные стороны.
— Я все думал, — неожиданно вдруг начал он, — какая ты приедешь? Будут у тебя косы или такая корзинка на голове, как в школе? А ты постриглась…
— Да, чуть-чуть… Много волос во время беременности потеряла, тяжело мне было. Вот и укоротила немного. А что это ты в разгар рабочего дня с коляской гуляешь? — резко сменила тему Маринка. — Сегодня же понедельник, все нормальные люди работают.
— А кто тут нормальный, — подал голос Димка, — я, что ли? — Маринка изумленно на него посмотрела и собралась что-то сказать, но он не дал ей этого сделать. — Не напрягайся, я пошутил. Просто я такой… веселый человек по жизни. На самом деле, в нашей семье работает Светка, у нее это лучше получается. А я занимаюсь домашним хозяйством.
— Но сейчас же лето, занятий в школе нет! Где же она работает?
— Ну не только же в школе работать можно! Она на базе приемщицей летом подрабатывает. У нее там знакомые. Помнишь, фильм такой был «Усатый нянь», это про меня, только усы у меня не растут. Вот занимаюсь Ленкой.
— А живете вы со Светланой где, по-прежнему в коттедже?
— Нет, куда там! Это почти детективная история! — нехорошо рассмеялся Димка. — У меня же прошлой осенью бабка умерла…
— Да ты что! — всплеснула руками Маринка. — Я даже не знала. Почему мне не сказали? Я бы обязательно приехала…
— А ты что, мне свой московский адрес оставила и звонить просила? — ухмыльнулся Соловьев. Маринка густо покраснела.
— И что же?
— А вот что. Приехал отец, продал дом. Нечего, говорит, всяким лоботрясам, которые мое имя позорят, мое честно нажитое имущество портить. И уехал обратно в Штаты. А жена моя уже беременная была. Что делать, мы к Светкиной матери переехали. Там и живем — впятером в двухкомнатной квартире. Весело! Если к осени денег немного скопим — снимать будем. В очередь на жилье встали. Пока откладывать ничего не получается, все на ребенка уходит…
— Знакомая история…
— А ты что, счастлива с твоим этим… — Димка скорчил страшную рожу. — Старпером министерским?
— Димка! — Голубева строго на него посмотрела. — Во-первых, Павел Иванович и не старпер вовсе, ему всего сорок два. Мужчина в расцвете сил!
— Да уж! — Соловьев кивнул в сторону коляски. — По нему это заметно. Где ты только отыскала такого?
— А во-вторых, ты не должен так про него! Он очень хороший человек. И меня любит. Не то, что некоторые! — Маринка вдруг всхлипнула и отвернулась.
— Да ладно, чего ты! Нервная какая, а еще москвичка! Не закаляет тебя жизнь, я гляжу. — Димка придвинулся и обнял Маринку за плечи, от чего она только сильнее стала всхлипывать. — Ну прости, пожалуйста. Дурак я ненормальный, сам не понимаю, что говорю. Павел Иванович очень хороший и молодой красавец, мустанг просто, только ты не реви!
В этот момент раздался громкий писк из Маринкиной коляски. И тут же ему басовито завторил голосок Димкиной дочери.
— Ну вот, даже дети от твоих слов разрыдались, не то что я. Мне-то что, я привычная, кроме слез, что от тебя еще видела? — грустно сказала Маринка и, украдкой смахивая слезы, пошла к коляскам. Димка по-прежнему сидел на месте, глядя на реку.
