Самойловы-2. Мне тебя запретили - Инна Инфинити
Дома я закрываюсь в своей комнате и принимаюсь читать контракт. Чем глубже я погружаюсь в документ, тем больше понимаю: если я подпишу его, то стану собственностью Леруа.
Контракт на 5 лет, с ежегодным пересмотром всех пунктов. Здесь оговаривается абсолютно все. Даже мой вес. Я не имею право толстеть больше, чем на три килограмма, с того веса, который будет зафиксирован на момент подписания соглашения.
Я должна посещать все кастинги, на которые Леруа будет меня отправлять. За десять проваленных кастингов подряд он имеет право расторгнуть со мной контракт в одностороннем порядке. Также я не имею права курить и пить больше трех бокалов алкоголя в месяц крепостью в пределах 12 градусов. Интересно, как он будет это контролировать.
Документ оговаривает даже тот факт, что я должна отвечать на каждый телефонный звонок Леруа. В случае любого нарушения с моей стороны его агентство имеет право разорвать со мной контракт в одностороннем порядке. Также Леруа может расторгнуть наш договор, если с моим здоровьем произойдут проблемы, не позволяющие мне дальше работать моделью.
Если же я захочу уйти раньше, чем через пять лет, то должна буду выплатить Антуану неустойку в размере своего трехкратного заработка за тот период, который мы проработали вместе.
И да, он забирает себе 80% моего гонорара.
Но это еще не все. Я должна буду сниматься полностью обнаженной, если Леруа отправит меня на такой кастинг. И в течение следующих пяти лет я не имею права выходить замуж и рожать детей.
Последний пункт меня возмущает больше всего. Я не собираюсь замуж и уж тем более рожать, но сам факт того, что какой-то контракт запрещает это, меня категорически не устраивает.
А если мы с Лешей помиримся…?
Боже, глупость какая.
Быстро трясу головой, чтобы прогнать неуместную мысль.
Следующим утром я звоню Леруа и договариваюсь о встрече для обсуждения положений контракта. Он снова приглашает меня в свой офис, и вечером того же дня я еду
— Ты первая из всех девушек позвонила мне! — встречает с радушной улыбкой. — Значит, у тебя рвение больше, чем у остальных. Это похвально.
— Я внимательно прочитала документ, — присаживаюсь на стул напротив его стола. — У меня есть несколько возражений.
— Слушаю.
— Я не хочу сниматься обнаженной. Это моя принципиальная позиция. В купальнике — да. В нижнем белье — да. Но полностью обнаженной — нет.
Леруа кивает.
— Хорошо, но ты должна понимать, что обнаженные съемки и лучше оплачиваются, и быстрее приводят к славе.
— Ничего страшного, меня не пугает длинный путь.
— Как скажешь. Еще возражения?
— Да. Меня не устраивает, что ближайшие пять лет мне нельзя выходить замуж и рожать детей.
— А ты собираешься?
— Нет, но все равно этот пункт меня не устраивает.
— Его я не буду исключать, — категорично заявляет. — Я инвестирую в тебя свои силы, свое время, свои ресурсы. Я продвигаю тебя везде, где могу. Возможно, я даже буду продвигать тебе больше, чем остальных девушек своего агентства. А в обмен что? Две полоски на тесте и последующая невозможность работать?
— Но ведь множество известных моделей выходят замуж и рожают детей! — спорю.
— Ключевое слово «известных». Вот когда станешь всемирно известной топ-моделью, тогда и обсудим этот пункт. Сейчас же я инвестирую в тебя больше, чем ты мне отдаешь.
Меня начинает распирать возмущение. Что же он в меня инвестирует, интересно? Я буду отдавать ему 80% своего гонорара!
— Еще возражения по контракту?
Я верчу в руках документ, делающий меня рабыней Леруа. Не болеть, не опаздывать, не рожать, не толстеть, не ругаться с клиентами, не делать татуировки, не красить волосы…
Я не буду иметь право ни на что.
Еще и почти весь свой гонорар ему отдавать. А с этих несчастных 20%, что останутся мне, я еще должна буду платить подоходный налог во Франции. А он тут может достигать 47% в зависимости от уровня дохода!
Леруа читает по моему лицу сомнение.
— Ну смотри, — начинает мягко, и я поднимаю на него взгляд. — Контракт хоть и на пять лет, но с ежегодным пересмотром. Если ты меня гуглила, то знаешь, какие известные топ-модели вышли из-под моего крыла.
— Знаю.
— Они все начинали с такого же контракта, — указывает глазами на бумаги в моих руках. — Но сейчас у них совсем другие условия. Давай будем честны: у тебя есть все шансы стать профессиональной моделью, но пока ты девочка ноу-нейм. — Леруа подается чуть вперед. — Чем успешнее ты будешь становиться, тем лучше будут твои условия. Контракт пересматривается каждый год.
— Но он на пять лет.
— С ежегодным пересмотром, — делает на этом акцент. — Любой из пунктов договора может быть изменен ровно через 12 месяцев после подписания.
— А если я захочу изменить какой-то пункт, а вы будете против?
— Это предмет торга.
Я хмыкаю и снова опускаю задумчивый взгляд на бумаги в моих руках.
— Послушай, — по интонации его голоса я понимаю, что Леруа уже теряет терпение. — У меня нет цели тиранить тебя или как-то ущемлять. У меня есть цель зарабатывать на тебе деньги. Чем успешнее ты будешь становиться, тем больше у тебя будет прав. Боишься подписывать такой контракт со мной — хорошо, иди в любое другое модельное агентство. Но я тебя уверяю: там ты получишь точно такой же договор. Они все типовые. Я не придумал тут ничего нового, — издает легкий смешок. — Каждая известная топ-модель начинала именно с такого документа.
Я не хочу добровольно отдавать себя в рабство этому мужчине.
Но еще меньше я
