Судьба - Наталья Евгеньевна Шагаева
– Яна, ты что-то хотела?
– Эм. Нет. Я просто… – мнется она.
– Так займись работой! – прерываю ее бред. – Иди!
Яна морщится, но выполняет приказ. Разворачивается и уходит. Елизавета оглядывается, провожая ее взглядом.
– Что между вами происходит? – с дерзкой улыбкой спрашивает она.
– Ничего, – отвечаю я. Приглашаю жестом войти. Она проходит в кабинет. Закрываю дверь, на этот раз на замок. Елизавета проходит, садится в мое кресло за рабочим столом. Пристально смотрит мне в глаза. Берет мои сигареты. Подхожу к ней, подношу зажигалку, она прикуривает. – Ревнуешь? – вопросительно приподнимаю бровь. Облокачиваюсь на стол рядом с ней.
– Еще чего. Нет, конечно. Просто спросила, – фыркает Елизавета. Но врать она совсем не умеет. Все написано на ее лице.
– Врете, Елизавета Андреевна. Я еще не наказал вас за утреннюю дерзость. А вы уже опять провинились, – забираю сигарету из ее рук, затягиваюсь сам, тушу окурок в рядом стоящей пепельнице.
– Так накажи, – неожиданно выдает она, отчего я почти давлюсь дымом сигареты.
– Ох, Елизавета, вы сами не знаете, о чем просите.
– Не знаю. А ты покажи мне, – похоже, кто-то настроен очень решительно.
– И чего именно вы хотите? – Моя девочка решила поиграть. Что ж, это даже забавно. Придется принять ее игру.
– Ты говорил, что Яна подчиненная в постели. Покажи мне, как это, – твою же мать, а вот этого я не ожидал. Игра становится интересной. Мой член дергается, как только я представляю, что могу с ней сделать. Долго смотрю ей в глаза и вижу в них решимость.
– Ты уверена, что этого хочешь?
– Да, – твердо отвечает она.
– Хорошо, – протягиваю ей руку. – Поехали.
– Куда? – не понимает она, но вкладывает свою руку в мою. Тяну ее на себя. Прижимаю.
– Ко мне домой. Мы не будем заниматься этим здесь, – не хочу делать это в том месте, где я сотни раз проделывал так с Яной.
– А как же Ксюша?
– Не волнуйся, здесь ее никто не тронет, и охрана позаботится, чтобы она благополучно добралась домой. Поехали! – беру ее за руку. Веду к выходу.
Едем мы в абсолютной тишине. В машине искрит напряжение и желание. Посматриваю на нее в зеркало, иногда мы пересекаемся взглядами. Елизавета улыбается, кусая губы. Она в предвкушении. Но она не знает, что ее ждет. Если я начну эту игру, то не смогу остановиться. Я не знаю ее пределы. Но и отказать ей в этой просьбе тоже не могу. Это все, о чем я только мог мечтать с ней. В моем паху все сводит от желания попробовать. Заезжаю в свой двор. Паркуюсь. Разворачиваюсь к Елизавете, пора начинать. До боли хочется прикоснуться к ней. Но пока нельзя. Достаю ключи от квартиры, вручаю ей, она непонимающие на меня смотрит.
– Сейчас ты поднимешься в квартиру. Я хочу, чтобы ты полностью разделась и ждала меня там. Хотя нет, можешь оставить чулки и сапоги.
Глазки Елизаветы загораются. Она медленно кивает, хочет выйти из машины. Ох, моя девочка еще не знает всех правил.
– Стой. Разве я говорил тебе, что ты можешь выйти?
– Эм. Нет, – тихо говорит она.
– Сегодня ночью ты делаешь только то, что я говорю, беспрекословно выполняешь все мои приказы. И да, ты молчишь. Разговаривать тебе тоже нельзя, пока я не разрешу. Тебе все понятно? – Она медленно молча кивает. Умная девочка, быстро учится. – Все, теперь можешь идти.
Елизавета скрывается в дверях подъезда. Проходит минут пятнадцать. Наверняка она уже голая. Мое воображение рисует картину того, как она, совершенно обнаженная, в одних чулках и сапогах ждет меня там. А моя девочка полна сюрпризов. Хочется бежать туда. Но еще рано. Я должен ждать. Прикуриваю сигарету, смотрю на окно. Свет очень тусклый. Она еще и в полумраке. К черту ожидание. Не могу больше терпеть! Иду к ней.
Подхожу к квартире, медленно толкаю дверь. Квартиру освещает лишь только светильник возле кровати. Елизавета сидит в кресле. Обнаженная и прекрасная. Ее распущенные волосы прикрывают красивую грудь, а эти чертовы чулки и сапоги сводят меня с ума.
«Спокойно, Роберт. Вы играете в подчинение. Ты не можешь сейчас сорваться и просто трахнуть ее», – говорю я сам себе.
Игра подразумевает мою власть над женщиной. Но Лиза даже не догадывается, что это именно у нее вся власть надо мной. Она молчит. Ее грудь медленно поднимается и опускается от тяжелого дыхания. Она быстро учится. Не говорит ни слова, просто ждет. Медленно снимаю куртку, разуваюсь, прохожу в комнату. Иду к холодильнику, наливаю себе виски. Бросаю в стакан лед. Медленно подхожу к Елизавете, ставлю бокал на столик. Снимаю с себя рубашку. Бросаю ее на диван. Елизавета не сводит с меня широко раскрытых глаз. Она вся в ожидании.
– Где твоя заколка? – спрашиваю я. У нее шикарные волосы, но в данной ситуации они будут мне мешать.
Елизавета молча указывает на заколку на столике рядом. Беру ее, подхожу к Елизавете, собираю ее волосы, закалываю их сверху. Чувствую, как моя девочка немного подрагивает. Она не знает, что ее ждет. Что может быть прекрасней этого. Хочется прижать ее к себе, зацеловать, но нельзя. Это не тот случай. Отхожу от нее, сажусь на диван напротив, беру виски, немного отпиваю.
– Встань! – приказываю я. Пора начинать игру.
Она тут же встает, сглатывает. Замолкаю, просто смотрю на нее. Ожидание и неизвестность делают свое дело: Лиза уже возбуждена. А я ведь еще и не прикасался к ней.
– Твое тело прекрасно. Я мог бы любоваться вот так им вечно, – осматриваю ее красивые ножки, бедра, грудь, плечи, лицо.
Она – само совершенство. Лиза закусывает губы. Начинает дышать глубже. Она приняла правила. Подчиняется. Девочка не сводит с меня глаз. Ждет. Красивая и возбужденная. Впрочем, возбуждена здесь не только она. Делаю еще глоток виски. Расставляю ноги шире.
– Подойди сюда, – указываю ей на место между моих ног. Елизавета медленно подходит. Встает там, где я указал. Черт, я чувствую запах ее возбуждения. – Встань на колени!
Она растерянно моргает, но опускается на колени между моих ног.
– Хорошо, умница, – хвалю ее я. Ее вид на коленях у моих ног сводит меня с ума. – Посмотри мне в глаза! – мой голос становится жестче. – Сейчас, Елизавета, я хочу твой прекрасный ротик. Хочу, чтобы твои прекрасные губки обхватили мой член.
Елизавета сглатывает, смотрит то на мой пах, то в глаза. Я не в силах сдержать усмешку – вот оно, воплощение невинности. Неужели она никогда этого не делала? Но ее выражение лица меняется. Из задумчивого
