Одна ночь - Татьяна Александровна Захарова
Я откинулась на спинку стула и уставилась на скатерть, обдумывая вопрос.
– Я не могу знать, как поступит Дмитрий, – попробовала я отвести вопрос от себя. Но требовательный взгляд мужчины не дал мне этого. Выдохнув, я откровенно ответила.– Я не буду искать с ним встреч. Но почему вы спрашиваете?
– Вчера мне позвонил врач, который ведет беременность дочери. Анализы показывают высокий риск генетической болезни у плода. Синдром Дауна, – после паузы Борис Михайлович все же назвал болезнь. Я прикрыла рот ладонью, чтобы сдержать испуганное восклицание. – В таких случаях показан анализ околоплодных вод, при этом есть небольшой риск выкидыша. А Аня ещё и затянула с этим делом, надеясь, что проблема сама по себе решится. Да и если диагноз подтвердится…
– Возможно, Аня захочет родить ребенка независимо от диагноза, – предположила я, вспоминая, как она постоянно оберегала живот. Борис Михайлович покачал головой.
– Я знаю свою дочь, – возразил он обреченно. – Вчера, правда, узнал кое-что новое и об её браке. Аня в порыве истерики призналась, что ребенок – это единственное, что удерживает Диму в семье. Что не будь его, Власов уже целовал бы твои ноги, умоляя о любви. Поэтому она не может потерять ребенка, и тем более не сейчас, когда ты чуть ли не на каждом углу кричишь о своей свободе. Ольга, я был на твоей свадьбе с Витей. Помню счастье в твоих глазах, поэтому сначала подумал, что это бред беременной женщины. Но мой помощник узнал, что ты подала на развод с мужем, – и замолчал, будто ожидая моих комментариев.
– Я должна перед вами оправдываться? – с иронией спросила я. Борис Михайлович промолчал, и я озвучила уже привычную ложь. – Витя мне изменял. Мне жаль ребенка, но… – договорить я не успела, дверь в кабинет резко распахнулась. Я на автомате обернулась и встретилась взглядом со встревоженными карими глазами. Оглядев меня, Дима облегченно выдохнул.
– Значит, мои люди не ошиблись, – со слабой усмешкой произнес Борис Михайлович, окидывая зятя выразительным взглядом. – И ты приставил своих охранников присматривать за Олей.
– Добрый день, Борис Михайлович, Ольга, – поздоровался Дмитрий. Я от растерянности просто кивнула. Что он сделал? Установил слежку за мной? Власов прошел к столу и отодвинул для себя стул. – После выходок вашей дочери я решил подстраховаться. Непонятно, что ещё Ане взбредет в голову. Вот она уже и вас подключила или скажите, что вы случайно столкнулись с Ольгой?
– Не случайно, – подтвердил Борис Михайлович. Дима словно ободряюще сжал мою ладонь, что лежала на столе. И это прикосновение током пробежало по оголенным нервам. Я вырвала руку и поднялась.
– Можно я пойду? Мне на работу давно пора, – не показывая робости под взглядами обоих мужчин, решительно сказала я. – А вам, я думаю, есть, о чем поговорить. Борис Михайлович, я никому не расскажу о нашем разговоре, но я думаю, что Дмитрий имеет право знать, – эти слова выжали последние силы у меня. Поэтому я поспешно направилась к двери и уже на пороге, не оборачиваясь, попрощалась. – Всего доброго.
– Ольга, мой шофер отвезет вас на работу, – распорядился Борис Михайлович.
Уже закрывая дверь, я услышала вопрос Власова.
– Что я должен знать?
Ускорилась и из ресторана чуть ли не выбежала. Шофер, который разговаривая по телефону неподалеку, курил сигарету, сбросил вызов и огляделся по сторонам. Улыбнулся мне и распахнул заднюю дверь, незаметно выкидывая сигарету. Обратно ехали недолго. Уже выходя, попросила у открывшего мне дверь шофера.
– Не одолжите сигарету?
Мужчина, не показывая удивления, протянул мне сигарету. И даже прикурил, заметив, как дрожат мои руки.
– Спасибо, – пробормотала я, смутившись от слишком понимающего взгляда. В этот раз эффект Плацебо слабо помог. Но, по крайней мере, мне уже не хотелось разреветься. И ведь понимаю, что Аня – гадина, а все равно жаль её. Никто не заслуживает такого наказания. Ведь если диагноз подтвердиться, это уже не аборт будет, при таких сроках, насколько я знаю, вызывают преждевременные роды. Сама не знаю, как бы я поступила на месте Ани, но точно бы не тянула до последнего с анализом. Господи, только бы диагноз не подтвердился.
На работе все начало валиться из рук. И мне пришлось усилием воли заставить себя не думать о ребенке Димы. С опозданием начала жалеть, что не взяла телефон у Бориса Михайловича. Хотя я даже не знаю, смогу ли я позвонить и уточнить этот вопрос. Номер мобильного телефона Ани у меня есть, но ей я точно не позвоню.
Рабочий день закончился, как в тумане. А дома за ужином и мама и сестра заметили мое состояние. И всё расспрашивали, что случилось. Но рассказать им я ничего не могла, поэтому просто замкнулась в молчании.
В выходные собрала чемодан, хотя предстоящая поездка на Мальдивы перестала радовать. Но отменять поздно. Да и возможно, получится отвлечься от всей ситуации. Скорее всего, Дима Аню не бросит в такой ситуации. Возможно, они и ребенка оставят, даже если диагноз подтвердится. А если не оставят, то после процедуры, Ане потребуется помощь, чтобы все это пережить.
А в воскресенье вечером, когда я уже ложилась спать, пришло сообщение от Ани. «Моя беременность замерла. Ты выиграла! Радуйся!» Несколько минут смотрела на это сообщение, не зная, что делать. Судя по нему, Аня нашла козла отпущения. И что-то объяснять и доказывать убитой горем женщине не имело смысла. А соболезнования она может принять сейчас за издевку. Поэтому я просто оставила сообщение без ответа и легла спать.
Долгий перелет особо не запомнился. Малолетних детей в ближайшем окружении не было и это было хорошо. А после поездка на катере до резорта. Уже заселившись в номер, поняла, что правильно сделала, что уехала из Москвы. Сейчас мне нужен отдых от всей семейки Власовых. Поэтому решила не терять время зря и, переодевшись в купальник, поспешила на пляж. Солнце, море, пляж – лучшее лекарство в таких ситуациях.
Заказала себе несколько экскурсий, но в основном время проводила на пляже. Даже на дайвинг сходила. Инструктор мне
