Ты - Моя Вера - Яна Войнова
Анна хихикнула и осторожно спросила:
— А какой ты персонаж в мультике?
— Я — главный герой, Кей. Самый умный и смелый. Папа — поезд Альфа. А Альфа лучший друг Кейя. А ты — Сейли! Ты всегда нас всех чинишь!
— Чиню? — удивилась Аня. — Это как?
— Ну, если я поломаюсь, заболею или что-то не понимаю, или меня не понимают, то ты меня исправляешь. Ты мне все объясняешь, обнимаешь, целуешь, хоть я этого не люблю. Но ты всегда мне помогаешь, и я становлюсь снова собой. А еще, ты чинишь папу. Он когда приходит домой грустный и злой, то сразу идет к тебе. Ты ему мелодии свои играешь, или тоже целуешь и обнимаешь, а потом папа сразу становится… папой! — ответил малыш. — А Сейли из мультика ответственна за ремонт других поездов! Ты точно Сейли! Уже не отвертишься! — хмыкнул малыш, делая глоток чая. Вдруг он взглянул на часы и монотонно добавил: — Ты опаздываешь!
— Что? Куда? — удивилась Анна, заслушавшись сына и забыв про свои планы.
— Как куда?! — воскликнул Миша. — Ты сказала за завтраком, что у тебя сегодня репетиция в пять часов. А сейчас уже четыре! Если ты выйдешь позже, то попадешь в час пик! Передай шоферу ехать либо по улице Грибоедова, либо по Пушкина. В приложении написано, что сегодня они меньше всего перегружены. А по Тульской не надо ехать, там ремонт. И возьми зонт! Вероятность дождя сегодня семьдесят процентов. А это много! Я слежу за приложением на телефоне, который мне купил папа. И люблю запоминать названия улиц. А еще слежу за дождем. Дождь я очень не люблю. Он мокрый. И, пожалуйста, не называй меня как Армине энциклопедией! Мне это не нравится, — попросил Миша, закатывая глаза. — Мне очень трудно, но я и об этом молчу.
— Потому что любишь Армине? — нежно спросила Аня, присев на корточки перед ребенком.
— Наверное, — ответил Миша, пожав плечами. — Но мне со всеми вами очень трудно.
— Мы тебя очень любим, сыночек. И я, и Армине. И папа.
— Я знаю. Поэтому и терплю вас всех, — буркнул Миша и деловито добавил. — Почему ты еще здесь? Опаздывать нехорошо. Сама говорила.
Анна засмеялась и поцеловала сына в лоб на прощание. Затем направилась в клубно-ресторанный комплекс Bourlesque. Она с радостью приняла предложение владелицы Алисы Бариновой. За последние пару месяцев они организовали два концерта классической музыки и несколько джазовых вечеров для элитной публики. Анна была в восторге от бурной фантазии и высокого профессионализма Алисы. Она даже не ожидала, что ей настолько понравится работать с этой молодой и талантливой женщиной. Вместе они расписали выступления Анны на несколько месяцев вперед. Выступая в небольшом концертном зале, исполняя разную по стилю музыку, у Анны словно открылось второе дыхание. Миша подрастал, и ей уже не нужно было столько времени уделять ребенку. Тем более, что сын уж очень любил одиночество. Он мог днями не выходить из своей комнаты, изучая какую-то новую для себя науку. Миша был привязан к матери, но легко отпускал ее из дома. Поэтому Анна надеялась на дальнейшее плодотворное сотрудничество с Бариновой, ведь теперь ей можно было заниматься любимым делом, не покидая страну.
Слушая советы своего маленького вундеркинда, она прибыла вовремя. Потребовалось несколько часов, чтобы определиться с программой для нового выступления и выбрать лучшие мелодии, написанные Анной. Закончив работу и выйдя из клуба, Анна уже собиралась сесть в машину, когда услышала громкий женский голос.
— Монастырская, стой!
Она немного удивилась. Анна настолько привыкла к фамилии Волкова, что теперь ее девичья звучала несколько странно. Как Миша и говорил, над городом сгустились тучи, и мелкий холодный дождь мерзко моросил, затмевая видимость. Анна прищурилась и заметила, как бдительная охрана загородила дорогу высокой блондинке, в которой она узнала свою бывшую школьную приятельницу.
— Кира, здравствуй! Пропустите ее! — отдала приказ охране. — Чему обязана?
— Мне поговорить с тобой нужно, — заявила Кира, кутаясь в легкую куртку. Девушка явно занервничала, теребя замок.
— О чем?
— О твоем муже и Ростике.
— Я ничего не хочу знать о твоем брате, — отрезала Анна, вздрогнув от гадких воспоминаний.
— А я вот очень хочу! — рявкнула Кира, схватив ее за локоть. — Аня, пожалуйста! Я уже шесть лет не знаю, что с ним и где он!
— О чем ты говоришь?! Что значит, ты не знаешь, где он? И причем здесь мой муж?!
— У меня есть информация. Мы можем поговорить наедине? Аня, пожалуйста! — взмолилась Кира, нервно покашливая и дергая ворот куртки. Анна кивнула, и они присели на небольшую закрытую террасу клуба. Кира достала пачку сигарет и нервно закурила.
— Его видели в последний раз с тобой в ночном клубе. Даже не с тобой, а с людьми твоего мужа. А после… он пропал, Аня! Моя мать все глаза выплакала. Она молчит, но я-то знаю, что она до сих пор места себе не находит!
— Мне очень жаль, — тихо сказала Анна, наблюдая, как слезы застилают глаза подруги. — Может, он уехал? В другой город, страну?
— И не сказал мне? Или родителям? Быть такого не может! — возмутилась Кира. — Я так давно хотела с тобой поговорить, спросить… но твоя охрана меня к тебе не подпускала. Тебе же даже не передавали, что я тебя искала, ведь так? — хмыкнула она, стряхивая пепел с сигареты. Анна отрицательно замотала головой. — Я так и думала. Хорошо, что ты здесь начала выступать. А то к тебе уже и не подобраться, Монастырская! Я тебя здесь днями и ночами караулила. — Кира шумно выдохнула. — Что случилось в вашу последнюю встречу? Что Ростик тебе говорил?
— Ничего. Твой брат подсыпал мне в стакан наркотики и пытался меня изнасиловать, — отрезала Анна. С одной стороны она не желала вспоминать эту историю, с другой стороны замешкалась. Она нахмурилась, пытаясь понять, почему охрана без ее позволения не давала Кире с ней связаться.
— Изнасиловать! — скривилась Кира. — Подумаешь! Могла бы за столько времени и сама ему дать. Ты же всегда строила ему глазки, а держала на коротком поводке. Ты его довела до этого, Монастырская. Так что не плачься, сама виновата!
— Разговор окончен! — отчеканила Анна и резко вскочила из-за стола.
— Подожди, —
