Гроза школьной столовки (СИ) - Мелевич Яна

- Зайди в школу, холодно вообще-то. Свалишься, кто играть будет? – равнодушно бросаю ему через плечо, пока мой блондинистый друг не убирает руку, обходя меня и оказываясь лицом к лицу. Выражение решительное: меня будут либо бить, либо воспитывать. Но ни того, ни другого мне не надо сейчас. Эх, лучше бы сейчас Пончи занимался. Может обратно его попросить? У отцовской любовницы аллергия на шерсть, отец взбесится. Сделать им гадость, мама ведь все равно улетит. Поживет со мной, глядишь эта сиропная семья съедет.

Тишина будет, кайф. Картина маслом для школьного психолога – саморазрушение хорошего парня.

- Макс, что там за фигня произошла? – раздраженно спрашивает Олег, ежась от холода. Жму плечами, окидывая его взором и спрашиваю в ответ:

- Сигареты есть?

И чего ты такие глаза делаешь. Не только тебе дымить периодически.

- Н-нет, - мотает головой, отчаянно, удивленно хлопая ресницами. – Бросил.

- Жаль, - тоскливо отвечаю, прикидывая в каком киоске можно прикупить пачку. На всякий случай, вдруг пригодится. Вот только на мои слова Рожков совсем опасливо косится, глядя по сторонам, будто тут есть еще какой-то Макс Еремин.

- Ерема, ты что башкой повернулся? Че несешь-то? Какие сигареты, блин. И что за выходка с майкой была, Колян в шоке вообще, - возмущается друг, пока я спускаюсь по ступенькам, игнорируя его слова. Олег догоняет, продолжает говорить, сунув мне в руки мой смартфон. Еще лучше, не надо будет за ним возвращаться.

- Просто спроси у нашего тренера. Все, иди уже обратно, - оборачиваюсь, кивая на школу, видя синие губы друга. – Смотреть страшно, сейчас прямо тут в Снежную бабу превратишься. – усмехаюсь на средний палец в лицо.

- Я позвоню вечером, - грозит Олег пальцем, подрагивая, спеша обратно. – Обязательно!

- Ага, - машу рукой.

Все равно трубку не возьму.

Ноги сами несут в одном единственном направлении. Обычно я всегда провожаю Надю делал большой крюк, через парк, дабы добраться до дома. Там мимо играющих на старой площадке детей, открытого ролердрома, нескольких новеньких качелей и фонтанов – вела дорога домой. Пиная листья или белый снег, а летом вдыхая аромат полевых цветов и растущих тут кустарников, можно было прогуляться немного, не думая о том, что будет по приходу. Иногда сбегал туда, когда родители ссорились громко, стараясь абстрагироваться от этого шума. Я даже немного понимаю этих енотовидных собак – им до того люди надоели, что они предпочли сбежать, лишь бы снова не слышать голосов и не ощущать чьих-то рук. Можно привыкнуть ко всему, но это не значит, что тебе такое нравится.

Однако сегодня изменил себе. Услышав в динамике домофона удивленный голос Марии Игнатовны, немного сам впадаю в ступор. Где Надя? Неужели занята? Но писк двери домофона и подъездная дверь открывается. Недолго думая забегаю внутрь, почти перепрыгивая через ступеньки. По-хорошему надо было позвонить, но не могу. Надо увидеть лично, услышать, сбежать хоть на секунду от всего давящего на меня сверху: родителей, команды, учебы, даже этого дурацкого расследования. По дороге встречаю ее друга, просто кивнув и замечаю у него в зубах сигарету.

- Эй, чего несешься. Будто горит? – кричит мне вслед. Я почти у цели, дверь открыта, бабушка Нади в дверях, хлопает ресницами. Вид у нее странный, мятные волосы всколочены, сама бледная.

 - Максим? – выдыхает удивленно, пропуская в теплую квартиру и только сейчас понимаю, как замерз, шагая расстегнутым все это время. Спешно запахиваюсь, стягивая шапку с еще влажных темных волос, оглядываясь в коридоре, слыша издали на кухне чьи-то голоса.

- Здравствуйте, а Надя дома? – спрашиваю поздно. На лице Марии Игнатовны отражается беспокойство. Она прикрывает дверь, хмуря светлые брови.

- Я думала она с тобой. Она еще из школы не возвращалась.

Дважды бьет обухом по голове. Не возвращалась? Как такое возможно? Я же видел, как она шла в сторону своего дома. Тут идти минут пять-семь быстрым шагом.

Мысли со скоростью света начинают крутиться в голове. Видимо это отражается в моих испуганных глазах, потому что бабушка Нади словно убеждая себя и меня, отвечает нервно:

- Подожди, не нервничай. Может зашла куда, или с Ариной встретилась? – а у самой руки к телефону на тумбочке рядом с зеркалом тянутся. Ища в списке контактов нужный телефон. Пальцы дрожат, меня самого потряхивает. Даже не понял, как появилась еще парочка действующих лиц, которых я узнал сразу по той единственной фотке в комнате Грозы – ее родители. Живые, здоровые, здравствующие, на лицах которых недоумение. Мама Грозы, на которую Надя удивительно похожа выступает вперед, прикусывая губу.

- Мам, что случилось?

- Рита, подожди, - отмахивается Мария Игнатовна дёргано, слушая голос оператора на то м конце. Абонент не отвечает, или временно не доступен – ненавижу эту фразу.

- Что значит подожди, Мария Игнатовна? - басит голосом отец моей девушки, оглядывая меня изучающим взглядом из-под очков. – Кто это вообще?

- Максим Еремин, Надин одноклассник и… - на секунду горло перехватывает, а губы пересыхают. По понимающему лицу Маргариты вижу, что она поняла, однако все равно смело добавляю, вздернув подбородок. – Друг. Точнее парень.

- Парень значит, - хмурится отец Нади, озадаченно оглядывая меня.

- Мам, что с Надей? – снова подает голос Маргарита, переводя взоры с меня на бабушку Грозы и та мотает головой.

- Максим, позвони ты, - мы все понимаем, что это не имеет смысла, но послушно вытаскиваю смартфон, на быстром наборе находя нужный телефон, который знаю наизусть. Если это ничего не даст, весь чат на уши подниму. Кто-то должен был ее видеть. Та же Магазин. Она всегда все видит, у нее же чуйка. Волшебный навигатор.

- Мам!

- Да может ничего, не кричи раньше времени Рит, - огрызается Мария Игнатовна, сама, нервничая сильнее. Пальцы заламывает, руки сцепила, чтобы фаланги себе не отодрать в отчаянии. Слышу тот же механический голос, а тем временем рядом родители Нади уже вступили в диалог с ее бабушкой.

- Это вот так, по-твоему, она с тобой живет?! Не знамо где болтается и телефон не доступен?!

- Сережа, не кричи на маму!

- Да что кричать! – возмущается мужчина, тыча пальцем то в меня, то в Марию Игнатовну, побледневшую еще сильнее. Схватившись за сердце женщина тяжело дышит, пока ее дочь пытается урезонить супруга.

- Сергей!

- Помолчали бы, тоже мне нашлись тут образцовые родители! – огрызается немного пришедшая в себя бабушка Грозы, а я набираю сообщение в чат, краем уха улавливая каждое слово. И следующее то что произносит Надин отец, заставляет мои пальцы замереть над экраном:

- Во всяком случае ничего подобного больше не будет. Слава Богу, это последний год. Переезд больше не подлежит обсуждению, думаю Надя согласится с нашими доводами, что учится в перспективном заграничном университете для нее лучше, чем болтаться неизвестно где!

 Глава 40

Сидеть в полицейском бобике в наручниках рядом с Гринчем – так себе удовольствие. Особенно, если в это время дяденька в форме набирает номер твоей бабушки, пока водитель недовольный задержкой курить в приоткрытое окно. Где-то там знакомая рыжая голова мелькает – куда же без Магазинчиковых. Птички кричат, вечер на дворе, а Наденька Грознова готовится впервые в жизни посетить детскую комнату для особо невоспитанных детей, Ага, именно. Правильно подумали. Сейчас позвонят в школу, семье, инспектору по делам несовершеннолетних и классной руководительнице.

Как все началось?

Ой, сейчас расскажу.

В тот момент, когда я решила нагнать Валерия Арсеньевича, настигнув мужчину в самой арки и не пойти домой, все пошло кувырком. Едва успела коснуться его руки, мужчина чуть ли не с воплем бросился от меня. Еле догнала, схватив за руку и разворачивая в свою сторону, наткнувшись на испуганный светлый взгляд. Челюсть чуть подрагивала, сам выглядел неопрятно, похоже сегодня не соизволил даже побриться.

- Грознова? – в голосе столько изумления, будто не меня ожидал увидеть, а как минимум толпу варваров за спиной. Он вытянул шею, опасливо оглядываясь и перехватив меня за рукав светлой куртки, потянул на выход из арки в люди, откуда доносился шум проносящихся автомобилей. Пару раз чуть не споткнулась по дороге, пока Гринч тащил за собой, в итоге решив, что хватит с меня. Затормозила каблуками, дернулась, заставляя библиотекаря замереть на месте и озадаченно обернуться.