Не угрожай боссу, опасно! (СИ) - Светлова Маргарита
— Люда, закрой хранилище и на выход. А ты, — посмотрел в упор на Леню, — держись от моей женщины подальше, иначе… — парень вздрогнул, — ты понял меня.
— Да, Глеб Владимирович, — проблеял парень и вместе с Настей направился на выход.
Глеб смерил меня осуждающим взглядом и вышел вслед за ними. Я закрыла хранилище и только вышла из архива, как тут же наткнулась на своего ревнивца. Тот, не говоря ни слова, положил мне руку на талию и резко прижал к себе.
— Не советую вырываться, я в бешенстве, — процедил он, пришлось подчиниться и идти с ним. Как назло начался обед и в коридоре было много сотрудников. Глеб с невозмутимым видом направился к лифту, продолжая удерживать меня за талию. Если бы видели лица людей! Они на нас смотрели как на восьмое чудо света. Мы зашли в лифт, и я попыталась завести разговор.
— Глеб…
— Ни слова, — отчеканил он, смотря на дверь.
Пришлось опять подчиниться, иначе будет хуже. И вновь ошиблась, хуже стало немного позже: когда высветилась на панели цифра два, мой мужчина резко притянул меня и впился в губы болезненным поцелуем. Это дезориентировало меня на некоторое время, а когда пришла в себя, дверь лифта открылись и я услышала удивленные возгласы людей. Я была готова провалиться под землю от стыда! Глеб же с невозмутимым видом вывел меня, и мы направились в другое крыло, где он работал. Пройдя пост охраны, мы вновь зашли в лифт. Он посмотрел на часы и выдал:
— Через пять минут все будут знать, что ты моя.
— Ну, знаешь! — начала я возмущаться, что он выставил наши отношения на обозрение коллегам.
— Вот именно, знаю. И нечего меня испепелять взглядом, не меня ты в объятьях бабы застукала.
Меня просто распирало от возмущения. Я понимаю, что мой меня застал весьма в пикантном положении. Но, блин, это же случайность! Тем более, из нас двоих только он достоин порицания — скрыл, что босс, и устроил целое представление для сотрудников. Посему, когда мы вышли из лифта и направились в его приемную, я выразила одним словом, что думаю о нем:
— Клоун! — В ответ он сжал сильнее мою талию, и только мы оказались в приемной, он мельком посмотрел на секретаря, попутно давая указания:
— Паша, никого ко мне не пускать и не соединять. — Стоило нам войти в его кабинет, Глеб встал напротив меня, и, сложа руки на груди, начал допрос: — Какого черта ты вытворяешь?
— Обычные рабочие моменты…
— Уволю! — прервал меня Глеб чересчур громко.
— Из жизни? — От моего вопроса он дернулся, как от удара.
— И не надейся, мне проще тебя будет закрыть дома, чем отпустить. Так что твоя рабочая деятельность закончилась, не можешь вести себя нормально…
— Остановись, иначе потом жалеть будешь о сказанном. Дай мне объяснить.
— Хорошо, я жду объяснений.
— Ты запугал своих сотрудников до колик. Они боятся даже рабочего беспорядка, считая, что за это ты можешь уволить. Скажи, вот какая тебе разница, в какой обстановке люди работают?
— За беспорядок на столе еще никто не был уволен, а вот в делах, уж извини, имею право. Я им плачу весьма неплохо, чтобы они делали то, что я требую от них. Не нравится — свободны, никого не держу. Но это к делу не относится, меня интересует, какого черта этот хмырь тебя лапал?!
— Ты не прав, очень даже относится. Я попросила Леню, чтобы он достал коробки, где есть документы, ксерокопии которых нужно срочно отснять. Я посчитала, это поможет быстрее сделать работу, а не бегать туда-сюда. Так вот, мы с бедолагой в две руки делали ксерокопии, забегает Настя и говорит, что босс идет сюда и за бардак может уволить. Ну, мы и рванули коробки возвращать на место. В процессе бешеного забега я запнулась за провод принтера и непременно расквасила нос, если бы Леня не поймал меня. А теперь ответь, что лучше: мой расквашенный нос…
— Не продолжай, — от тут же перебил меня. — Я все понял. — Он подошел ко мне и, заключив меня в объятья, начал катиться: — Извини, просто, как увидел тебя с этим мужиком, чуть умом не тронулся. Ты же знаешь, что на почве ревности у меня планка падает. Кровавая пелена перед глазами, непреодолимое желание крушить все вокруг.
— Знаешь, а ты все-таки не такой уж и псих. Меня выслушал и парню не врезал.
— Я ревнивый, а не невменяемый. Но вот врезать мне ему хотелось, пришлось выйти, чтобы не наломать дров. А насчет выслушать — это сугубо твоя заслуга. Ты знаешь, когда промолчать, а когда мне мозги вправить. Закатила бы ты истерику, то результат был бы другой.
— Мой ревнивец… — не скрывая улыбки, произнесла чуть слышно, уткнувшись носом в его грудь.
— Нужно извиниться перед парнем, что-то я не по делу вспылил, — нежно поглаживая мою спину, усмехнувшись, произнес он.
— Нет, не нужно, он в принципе это заслужил. — Руки моего мужчины застыли.
— Подробнее…
— Если коротко, то пришлось павлина стукнуть увесистой папкой по голове, чтобы хвост не пушил. — Глеб рассмеялся в голос.
— Я, конечно, оценил твой поступок, но впредь давай я сам буду разбираться с твоими ухажерами… — выпуская меня из своих объятий, начал вновь нарываться на скандал.
— Ты хоть сам понимаешь, что сказал?
— Поясни.
— Ты же не можешь находиться целый день рядом со мной! Также ты можешь вновь в командировку уехать, как мне в таком случае поступать? Дать себя облапать и потом пожаловаться? — Мой недовольно поджал губы, обдумывая услышанное.
— Насчет командировок — я с ними практически завязал. Если и поеду, только в случае крайней необходимости.
— Например? — холодея в душе, интересуюсь.
— Крайний случай, это когда… — он замолчал, обдумывая, как выкрутиться, — бойцы попали в переплет.
— И часто попадают?
— Люда, закроем эту тему, я только вернулся оттуда. Лучше давай поговорим о твоем новом месте работы.
— Все-таки уволишь… — тут же расстроилась.
— Милая, я увольнять тебя не собираюсь. Хотя и не вижу смысла тебе работать, денег у нас много. — Только я хотела возмутиться, он приложил свой палец к моим губам. — Опять перебиваешь, — покачал он головой. — Если ты хочешь работать, чтобы быть независимой, не позволю. Но если тебе это необходимо для самовыражения, препятствовать не буду. И все же прошу подумать над выбором другого хобби. Годами в грязи копаться чертовски утомительно.
— Это не хобби!
— Милая, не хочу тебя разочаровывать или злить, но минимум через восемь месяцев ты уйдешь в декрет. Возможно, через три-четыре года второго заведем. Ты ведь хочешь детей? — В ответ махнула головой. — А теперь ответь: ты хочешь, чтобы посторонняя женщина воспитывала наших детей?
— Разумеется, об этом и речи не может быть. И все же меня бесят твои манипуляции.
— Я бы назвал это предусмотрительностью. А теперь давай поговорим о твоем хобби. Ты с завтрашнего дня будешь работать со мной. У меня много бумажной работы, которую я терпеть не могу. А мой помощник завтра уходит в отпуск на две недели. Ну так как, поможешь мне?
— И ты после этого будешь говорить, что не манипулируешь? — посмеиваясь, подколола его.
— На этот раз ты права — нагло манипулирую и бессовестно лгу. Никуда мой помощник не ушел. Но я хочу, чтобы ты была рядом. Заодно и поиграешь в детектива, я буду давать тебе дела, а ты поломаешь голову над ними.
— Знаешь, я себя чувствую пятилетним ребенком, которого посадили в манеж, чтобы не набедокурил. — Глеб взял меня за плечи.
— Люда, — начал он, — пойми, на данный момент небезопасно находится вдали от меня. Я не врубаю тирана только потому, что надеюсь на твое благоразумие и понимание. Или ты думаешь, я не знаю о твоей шпионской деятельности, пока не было меня?
— Я знала, что твой человек всегда рядом. А на работу с тобой я согласна, не хочу, чтобы ты переживал из-за меня. Единственное, что меня напрягает, — сейчас твои сотрудники начнут грязью меня поливать, а мне хватило этого с Петровичем. Или ты думаешь, я от хорошей жизни себя оговорила?
