Ева Модиньяни - Миланская роза
Джулио разбился во время испытательного полета при невыясненных обстоятельствах. Альберто перенес тяжелый сердечный приступ и, казалось, пошел на поправку, как вдруг неожиданно скончался. Он умер на больничной койке между десятью вечера и пятью утра, в часы, когда в клиниках царит спокойное равнодушие. Так умирают тяжелобольные, стоит только отойти.
На столике резного дерева рядом с камином расположился старинный бакелитовый телефон. Он напоминал черную бесстрастную черепаху, служил уже пятьдесят лет и, казалось, несмотря на свой умиротворенный вид, вполне сознавал собственную значимость в аристократической обстановке кабинета. В этой комнате, похожей больше на гостиную, чем на кабинет, пользуясь этим ветхозаветным аппаратом, Роза много лет держала в руках нити управления концерном.
— А что теперь? — спросила сама себя старая женщина и горько усмехнулась. Она взглянула на наручные часы «Ягер Ле Культр», сделанные на заказ: цифры на белом диске были укрупнены, чтобы Роза могла их видеть без очков. Часы показывали девять вечера.
«Кто знает, где он сейчас?» — подумала она и протянула руку к телефонной трубке.
Вот уже десять лет, как она не звонила младшему сыну Риккардо, единственному оставшемуся в живых. Но номер его она помнила прекрасно. Пришла пора разрушить стену молчания. Глория никогда не узнает, как тяжело дался бабушке этот звонок. Еще не умолк и первый гудок, а на том конце провода уже подняли трубку. Роза услышала громкий и звонкий голос Эстер, секретарши Риккардо.
— Я хочу переговорить с сыном, — решительно заявила Роза.
Эстер ответила не сразу; видимо, приходила в себя от изумления: случилось что-то исключительное, раз старуха позвонила сыну.
— Здравствуйте, синьора Роза, — отозвалась наконец секретарша. — Синьора Риккардо нет. Подождите несколько минут, я постараюсь разыскать его.
— Пусть он сразу же позвонит, — приказала мать. — Я дома; буду ждать звонка.
Глава 4
Синьор Риккардо Летициа, президент авиастроительного концерна «Роза Летициа и сыновья», вышел из апартаментов, что занимал в «Палас-отеле» в Сент-Морице, и направился в сопровождении двух сотрудников компании к служебному лифту; ему не хотелось, чтобы его заметили. Никто на знаменитом швейцарском курорте не знал, что Риккардо Летициа здесь, да еще в начале декабря.
Прехорошенькая горничная поспешила убрать с дороги тележку с постельным бельем, пропуская важного гостя.
Она слегка склонила голову и робко улыбнулась. Риккардо Летициа прошел мимо, бросив на нее тот особый взгляд, которым одаривал красивых женщин — от принцесс до служанок. Девушка лишь на мгновение привлекла его внимание, и он тут же забыл о ней. Молоденькая горничная провожала его взглядом до самого лифта, восхищаясь изяществом и элегантностью мужчины.
В отличие от братьев, Риккардо в сорок три года все еще выглядел молодым человеком. Те в сорок лет смотрелись уже зрелыми мужчинами, но у Риккардо была иная судьба, иная кровь, иное воспитание. Он унаследовал черты своего настоящего отца — американца, которого Роза любила. От отца достались ему сдержанная грация в движениях, светло-каштановые, почти белокурые, волосы, синие глаза. Стоило Риккардо бросить нежный взгляд, и он становился неотразимым.
У входа в отель Риккардо уже ожидала машина. Из автомобиля выскочил Джанни, шофер президента, и распахнул дверцу. Рядом с Риккардо сел Синклер Уординг, технический директор концерна. Франко Серра, личный секретарь, занял место рядом с шофером.
Бронированная «Альфетта» проезжала центр Сент-Морица. Риккардо разглядывал дорогие витрины, заполненные разной мишурой, сделанной с отменным вкусом. Машина выехала из города и двинулась в гору по шоссе, змеившемуся вдоль заснеженных склонов. Никто не произнес ни слова. Сотрудники не решались завести беседу, ибо президент хранил ледяное молчание.
Деловая встреча, на которую они направлялись, была жизненно важна для будущего концерна. Риккардо собирался добиться успешного завершения переговоров. Он уже не раз выходил победителем из таких испытаний, но сегодня предстояло особо трудное сражение. С недавних пор ситуация для корпорации «Роза Летициа и сыновья» менялась не в лучшую сторону. Риккардо чувствовал, что кто-то пытается утопить его компанию, но пока не обнаружил противника среди сорока самолетостроительных и ста семи электронных фирм, работавших в Италии.
Густая сеть информаторов, компьютерные данные, сведения, собранные по секретнейшим каналам, — так и не прояснили тайну.
Риккардо ехал на встречу с одним высокопоставленным иранским военным, который после исламской революции стал фигурой первой величины. Звали его генерал Хуссейн Ала.
Хуссейн, разделяя религиозный фанатизм Хомейни, питал здоровое уважение к деньгам и был не слишком щепетилен: генерал не колебался, когда речь шла о том, чтобы заработать. Его имя числилось в записных книжках всех торговцев оружием.
«Альфетта» остановилась у ворот заснеженного парка, в глубине которого виднелась трехэтажная вилла. Риккардо припомнился блестящий новогодний праздник на этой вилле, где собрался цвет европейской аристократии. Он помнил, как сверкала волшебными огнями эта вилла, но сейчас она выглядела уныло, точно жалкий призрак былого. Генерал устроил здесь нечто вроде оружейной ярмарки, куда приезжали лишь торговцы оружием да юные красавчики, которыми любил окружать себя Хуссейн.
Вооруженный часовой включил фонарь и осветил автомобиль. Убедившись, что приехали именно те, кого ожидал хозяин, он сделал знак, и автоматическая решетка ворот распахнулась. «Альфетта» подъехала к дому.
Генерал ожидал гостя у дверей. Иранец и итальянец, широко улыбаясь, крепко обнялись, но тревога в душе Риккардо не улеглась. Напротив, такое открытое проявление чувств показалось ему дурным предзнаменованием. Риккардо Летициа с первой встречи невзлюбил Хуссейна Ала: его раздражал двусмысленный взгляд генерала, сладкая улыбка, извращенные вкусы и лицемерие. Внушали отвращение и сексуальные пристрастия Хуссейна. Но сегодня в интересах дела приходилось обниматься с этим гомосексуалистом да еще терпеть генеральских дружков.
— Добро пожаловать, друг мой! — произнес иранец, дружески похлопывая гостя по плечу.
— Рад встрече, генерал! — ответил Риккардо, изображая улыбку.
Глава 5
Всю обратную дорогу президент компании упорно молчал. Он всегда заранее предчувствовал поражение. Победы воодушевляли Риккардо, но подлые удары в спину не ослабляли его. Он научился предвидеть их, хотя далеко не всегда удавалось от них уклониться.
