Сара Харрис - Маленький секрет
— Да.
— И ты не против, чтобы они все пришли к тебе?
— Нет, я люблю готовить. Одна только проблема — все об этом знают и пользуются этим, — рассмеялась Соня.
— Ну, это как обычно.
— Итак, чем ты обычно делаешь по вечерам? — спросила Соня.
Анна, хоть убей, не могла припомнить, чем же она вообще занимается в свободное время. Похоже, она только и делала, что смотрела телевизор.
— Когда как. Сегодня, например, иду на вечеринку, — ответила Анна, на ходу решив, что пойдет на вечеринку к двоюродному брату Ру.
— Здорово. А обычно, в течение недели? — Соня села на диван напротив Анны и закинула ноги на стеклянный столик. Тоненькая как тростинка, в этой позе она напоминала уставшую балерину во время антракта.
— Я хотела сказать… может быть, ты входишь в какой-нибудь клуб?
Анна опять подумала о «Тайном Союзе».
— Я не поняла, ты о чем?
— Ну, например, что-то типа «Блэкс»?[2]
— Э-э-э, нет.
— «Сохо Хаус»?[3]
— Нет-нет, я не вхожу ни в какой клуб.
— Чем же ты тогда занимаешься по вечерам?
— Хожу куда-нибудь. Или смотрю телевизор.
— Понятно. — Казалось, Соня разочарована, и Анна подумала, не выдумать ли ей какое-нибудь хобби. Допустим, йогу или аква-аэробику.
— А что ты смотришь по телевизору? — спросила Соня.
— Да то же, что и все, — ответила Анна, — сериал «Сайнфилд»… Алана Патриджа…[4] сериал «Друзья»…
— Должна признаться, я не видела ни одной из этих программ… — сказала Соня.
— А еще документальные фильмы, — добавила Анна, пытаясь на ходу вспомнить, что же еще она смотрит. — Новости и аналитические передачи, такие как «Панорама», «Горизонт», «Слово и Дело»…
— Я хотела сказать, что у меня нет телевизора. Анна огляделась по сторонам. Так вот в чем дело! А она еще никак не могла понять, чего так не хватает в гостиной, что делает ее такой особенной. Привычные предметы — стереосистема, книги и даже картины на стенах — были не просто сами по себе великолепны — они как-то слишком уж бросались в глаза, слишком громко заявляли о своем существовании. У Анны они бы были развешаны и расставлены как должно; у нее в квартире расположение остальных вещей определял телевизор. Все остальные вещи отдавали ему дань должного уважения и радовались тому, что могут отражаться в его экране. Эти произведения искусства служили бы в любом другом доме просто фоном и своего рода развлечением на время рекламных пауз в мыльных операх Анны и «Очевидце преступления» Мирны.
— У тебя вообще нет телевизора?
У Анны с Мирной было по телевизору в каждой комнате, за исключением разве что туалета, где валялась лишь стопка женских журналов.
— Нет, — медленно ответила Соня, — но я не против, если соседка захочет принести свой.
— Я бы, наверное, захотела, — сказала Анна, вдруг сильно оробев.
— Ну, я бы не возражала. Не то чтобы я ярая противница телевизора, просто мне как-то недосуг было подумать о его покупке.
Анна как раз очень даже много думала о телевизоре. В далеком 1970 году Поттеры стали первыми на их улице обладателями цветного телевизора. Родители купили тогда телевизор с самым большим экраном, чтобы Анна проводила больше времени с ними — последнее средство удержать дочь дома. Она даже пропускала школу, притворяясь больной, чтобы посмотреть «Семью Салливанов», иначе ей пришлось бы пропустить все серии про войну. И как только маме могла прийти в голову ужасная мысль отправить ее сразу после гриппа в школу, ведь тоща она пропустила бы серии с Кити и потеряла бы нить сюжета. Что еще оставалось делать? Конечно, пришлось притворяться. А потом ей надо было обязательно дождаться решения по одному затянувшемуся процессу в Королевском Суде. Телешоу «Фингербобс» и «Улицу Сезам» вызывали у нее умиление. Во время поездок за границу на праздники важнее всего для нее было находиться поблизости от турбазы, и тогда она могла смотреть телевизор. Анна смотрела «Бради Банч»[5] на итальянском языке, иногда передача шла с субтитрами. Но и без субтитров все было не так уж плохо. Если родители отправлялись на пляж без Анны («Нет, нет, идите, идите»), то у нее появлялась возможность понять, что именно говорили Валтоны, когда их одновременно дублировали на английский.
— Мне нужен телевизор, — решительно сказала Анна и вытащила из своей сумки ручку. Вертя что-нибудь в руках, она чувствовала себя увереннее. Ручка придавала ей силы.
— Хорошо, пусть будет телевизор, — сказала Соня примирительным тоном. — Итак, скажи мне еще раз, чем ты занимаешься? В смысле — где работаешь?
— Ну-у, — протянула Анна, сомневаясь, стоит ли ей говорить правду про «Радио-Централ» или лучше что-нибудь придумать. Она положила ручку на журнальный столик. — Я принимаю звонки, — Она решила все-таки сказать правду. — Я принимаю звонки слушателей и перевожу их на пульт к ведущему передачи.
— Это, наверное, интересно, — равнодушно отозвалась Соня.
— А скажи, чем ты занимаешься. Какие фотографии?..
— А как, ты говоришь, называется эта программа?
— Меня только что перевели из одной программы в другую. Я работала в программе «Час Джимми Сэлада», а теперь меня перевели в передачу Пэмми Ловенталь. Я приступаю к новой работе в этот понедельник, — объяснила Анна.
— Джимми Сэлада?
— Да.
— Никогда не слышала. И… ты сказала, Памела Андерсон?
Анна засмеялась и тут же извинилась:
— Нет, ее зовут Пэмми Ловенталь, а не Памела Андерсон.
— А что это за передача?
— Ну, называется «SOS!». Эта передача помогает людям решать их проблемы. Они звонят туда и просят совета.
— Решать проблемы? — переспросила Соня таким тоном, как будто до нее только что дошло, что значит слово «проблема». Казалось, что она вот-вот рассмеется.
— Вообще-то это повышение, — Анна слабо улыбнулась. — Эта передача идет в дневном эфире.
Опять повисла пауза. Тут, к радости Сони, раздался телефонный звонок.
— О боже, мне надо ответить. У тебя есть ко мне какие-либо вопросы?
— Нет, — Анна встала. Она опять увидела свое отражение в зеркале. Господи, неужели она такая коротышка! — Нет, все понятно. Спасибо.
— Алло, Биба?.. — сказала Соня в трубку.
Анна взяла сумку и, проходя мимо Сони в прихожей, улыбнулась ей.
— Биба, подожди секундочку. — И Соня повернулась к Анне, которая на этот раз нашла дружескую поддержку в виде дверной ручки: — У меня записан твой телефон.
— Да-да, — откликнулась Анна, держась за ручку.
— Прошу прощения, что не могу дать тебе ответ прямо сейчас. Но ты, же знаешь, мне надо подумать.
