Николь Рейш - Мое небесное счастье (CИ)

С моими «талантами» последний вздох Кайла наступит раньше положенного.

С виду блюдо получилось довольно неплохим, только вот пробовать его я все равно побаиваюсь. Может ну его, от греха подальше? Я еще успею заказать из ресторана что-нибудь более съедобное.

- Я дома! – Радостно сказал Кайл, заходя в нашу квартиру, как раз в тот момент, когда я взяла в руки телефонную трубку.

- Черт! – Выругалась я, понимая, что не успела убрать место преступления и заказать нам ужин. – Ты сегодня рано.

- Да, решил вернуться пораньше, - он прошел на кухню и обняв за талию, поцеловал в щеку. – А чем у нас тут так вкусно пахнет?

Кайл выпустил меня из своих объятий, и я поспешила освободить свое новое платье из плена, пропитанного запахом риса, фартука. Пока я боролась с туго завязанными завязками, Кайл уже вовсю возился со сковородой с рисом. Зачерпнув кухонной лопатной приличное количество Паэльи, Кайл принялся дегустировать мое творение.

Я поморщилась, ожидая крики ужаса и отвращения, но мой парень простонал, словно ему понравилась еда ПРИГОТОВЛЕННАЯ МОИМИ РУКАМИ. Да быть такого не может.

- Ты сама это приготовила? – Удивленно приподняв брови, спросил Кайл, в неверии уставившись на меня.

- Да… - Да ладно, я сама не верю в то, что это съедобно, чего уж винить Кайла за то, что он слишком подозрительный ко всему, что я готовлю. Странно, что я до сих пор его не отравила или не отравилась сама.

- Любимая, - с набитым ртом проговорил ангел. – Теперь ты будешь каждый день готовить это блюдо. Как кстати оно называется?

- Паэлья, - его слова меня рассмешили. Не уверена, что готова проделывать весь этот ритуал с морепродуктами, овощами и курицей каждый день. – Ну, уж нет, если я буду готовить это каждый день, то от нашей кухни, а возможно и от меня совершенно ни чего не останется.

Ангел вернул сковороду на плиту и вытер перепачканные руки кухонным полотенцем. Я обошла барную стойку и села на высокий стул, лицом к Кайлу.

- Ладно, это разумно. Тогда, мы будем готовить ее вместе, - широченная «Чеширская» улыбка расползлась по его лицу, пока ее обладатель не спеша подкрадывался ко мне. – Каждую субботу.

- Новая традиция? – Обхватив его лицо руками, я притягиваю Кайла к себе и нежно целую.

- Да. – Между поцелуями произносит он. – Одна из многих вещей, которые нам всю жизнь предстоит делать вместе.

- Вместе, - шепчу я, стаскивая с Кайла футболку. - Звучит, как обещание…

- Это не обещание, Эмили. Это клятва.

Глава 4

Даниэль привел меня в небольшую квартирку, состоящую из одной квадратной комнаты. Одну из четырех стен занимает большое окно от потолка до пола. Я даже боюсь думать о том, чтобы подойти к нему не то, что сделать это.

В квартире минимум мебели: диван, два кресла и кофейный столик. Ни цветов, ни ламп...

- Я бы сказала, что здесь уютно... - проговорила я, со смешанными чувствами осматривая комнату. - Но здесь совершенно не уютно.

- А чего ты ожидала? - Усмехнулся Даниэль, уголки его губ слегка дрогнули в грустной улыбке. - Кровать королевских размеров? Полный бар спиртных напитков? Бесконечные полки с книгами?

Я присела на краешек дивана, пытаясь осмыслить колкие слова Уорнера, но они просто не вмещались в моей голове. Здесь в междумирье все кажется таким нормальным и в тоже время чем-то фантастически-необычным... Пробудь я здесь столько, сколько пробыл Дани, то наверняка бы уже сошла сума.

- Не пытайся понять этот мир, - беззаботно сказал Дани, с видом человека, который знает, о чем говорит. - Это еще ни кому не удавалось. Просто существуй... И давай, лучше расскажи мне, как сложилась твоя жизнь, после того как я...

- После того, как тебя не стало? - Даниэль не смог заставить себя произнести слово «погиб», да и стоит ли винить его за это. Сложно признать, что ты умер. Даже такому отважному парню, как Дани.

Кто бы мог подумать, что спустя столько лет, находясь по другую сторону смерти, я буду сидеть с Даниэлем Уорнером и говорить о том, что было после его смерти.

Я никогда не верила в загробную жизнь. Надеялась на нее? Да. Думала, что она и вправду есть? Да никогда в жизни.

И все же, вот она я. Все еще разумно мыслю, помню свое прошлое, но не имею будущего, так же как и тела. Я вижу его, чувствую, но как-то иначе. Если бы из моего тела взяли и удалили все кости, сделав его на значительный порядок легче, я чувствовала себя, наверное, примерно так же. Я как гелиевый шарик на длинной веревочке, стремлюсь в небо, но на земле меня все еще кто-то держит и совершенно не желает отпускать. Вот бы кто взял ножницы и перерезал эту чертову нить. Я бы улетела далеко-далеко и ни когда не вернулась.

- Ну, я вышла замуж за Алекса. У нас с ним родились двое замечательных детей: Эдисон и Эйден.

Я замолчала.

- И это все? - Даниэль скривил мину. - А как же твой ангел? Ты его прогнала, и он больше не вернулся? Не боролся за тебя?

- Нет. - Робко ответила я, отчего-то стыдясь за то, что от моей любви так легко отказались.

- Вот идиот, - он потер пальцами глаза. - Дубина. Кто же отказывается от любви?

- Тот, кто слишком сильно любит, сделает все, чтобы спасти свою вторую половину.

- Отказаться от своей второй половины, это не спасение, Эмили. Это трусость. И твой Кайл самый настоящий трус.

Считала ли я его трусом? Нет, я не видела в его поступке слабости или страха. Я не знаю, почему он не боролся за меня, но уверена что на это были свои причины. Просто так он бы не отступил, так же как и я без веской причины не отказалась бы от него. Все что мы когда-либо делали, было во благо друг друга, и никогда во вред.

- Это я трусиха, Дани. – Внутри меня что-то защемило, и я приготовилась сглатывать горькие слезы, но их не было. Машинально я провела ладонью по щекам, вытирая дорожки от слез, которых нет. Я больше не могу плакать. От этого в моей груди образовался тяжелый камень, и я пока еще не знаю, как от него избавиться.

- Мне было страшно остаться и продолжить борьбу за него, – я уставилась на свои дрожащие пальцы, стыдясь посмотреть в глаза своему старому другу. Я боялась, что он не поймет. – Я могла послать Алексея к черту, рассказать все Кайлу и вместе решить, как потупить дальше. Могла, но не стала.

Даниэль наклонился вперед, накрывая своей большой ладонью мои дрожащие руки. Я не почувствовала ни тепла ни холода, просто прикосновение, которое не влекло за собой ни каких ощущений. В этом мире все так странно: солнце – мягкое; тело – легкое; окружающий мир – четкий; прикосновение – безвкусное, а внутри душ – пустота.

Не о такой загробной жизни мечтают люди.