Мэхелия Айзекс - Новая встреча
Ведь он совсем не обязан был ехать в Лхоргу. К тому времени, слава Богу, Говард стал уже писателем и, покинув корпорацию восемнадцать месяцев тому назад, еще до того, как продал рукопись старой книги, ничем не был обязан этой фирме. Фабула романа была основана на личных переживаниях Говарда в некоторых горячих точках планеты, и его литературный агент был уверен в том, что книга пойдет нарасхват.
Говард поступил в армию сразу после окончания университета, но, повстречав Конни, решил подыскать себе более спокойное занятие. Для него, специалиста по электронике, работа у самого крупного производителя ракетного оружия в стране казалась просто идеальной. До тех пор, пока он не увидел последствий ракетной атаки на мирное селение и не изменил своего мнения.
Идея попытаться описать пережитое на бумаге оказалась для Говарда спасительной, и только тот факт, что работа в Лхорге заключалась в обезвреживании боевых ракет, захваченных генералом Аллантом у повстанцев, заставил его принять предложение Дика Корбэта. Деньги обещали хорошие, объяснил он Конни, а личные впечатления тоже пригодятся. К тому же, по крайней мере, у повстанцев будет несколькими ракетами меньше.
С этим Говард и уехал, но чем все кончилось? Несмотря на все его обещания, он исчез, был объявлен погибшим, а вот теперь вернулся… почти вернулся… И от нее ждут встречи с распростертыми объятиями. Но где был Говард и чем занимался все это время? Почему он не сообщил никому, что жив?
Мысли были слишком невеселыми. Встречать Барнетов в подобном настроении было нельзя. Она, конечно, была рада тому, что Говард жив, просто все это случилось так неожиданно, вот и все, подумала Конни. Чтобы привыкнуть к этому, понадобится некоторое время.
— О, Конни!..
Как и можно было ожидать, едва раскрылась дверь, Агнес тут же разразилась слезами. Едва успев войти, она заключила невестку в свои объятия, и, освободившись, Конни почувствовала, что ее лицо тоже мокро от слез.
— Пойду поставлю чайник, — сказала она, радуясь возможности уйти из-под испытующего взгляда свекра.
Прошлым вечером Конни так и не смогла позитивно отреагировать на новость, однако родители Говарда полагали, что она разделяет их радость.
Агнес последовала за ней в кухню. Небольшого роста, с седеющими светлыми волосами и голубыми глазами, она явно находилась в состоянии с трудом скрываемого возбуждения. Оставалось только надеяться на то, что ее не постигнет разочарование.
— Какие чудесные новости! — уже в который раз воскликнула Агнес, и Конни с трудом выдавила из себя соответствующую обстоятельствам улыбку. Подумать только, всего пару дней тому назад мы с Джорджем говорили о том, что прошло уже четыре года с той поры, как Говард… исчез. — Она судорожно вздохнула. — О, Констанция, я никак не могу поверить в то, что он возвращается!
— А когда… когда возвращается Говард?
Конни чувствовала, что ее вопросу недостает должного энтузиазма, но мать Говарда, по всей видимости, этого не заметила.
— Согласно письму… ты ведь прочитала его, не так ли? Вчера вечером оно как будто нашлось в твоей почте? — Конни кивнула, и свекровь продолжила. — Они говорят, что у него какая-то кишечная инфекция. Может быть, намекают на дизентерию, как ты думаешь?
— Я… не знаю…
Конни думала в этот момент совсем о другом и была рада, когда в разговор вмешался отец Говарда.
— Это может быть что-то совсем незначительное, — сказал он, — или какая-нибудь тропическая болезнь. Не будем гадать, пока не узнаем наверняка.
— Да, кстати, — продолжила Агнес. — Этим утром Джордж опять звонил в министерство. Хотел узнать, не можем ли мы сами прилететь в Лхоргу. — Она состроила гримасу. — Но эти прививки и все еще продолжающиеся беспорядки… В общем, они посоветовали нам подождать, пока он не вернется домой,
Пока он не вернется…
Руки Конни тряслись, но ничего необычного в этом не было, — все они были потрясены. Впрочем, вряд ли ее чувства можно было описать этими словами. Она сама не знала, что именно испытывает.
— Слава Богу, что этого ужасного генерала Алланга наконец сместили, — сказала Агнес и, вспомнив, как недовольны были родители Говарда тем, что она возражала против его поездки, Конни вынуждена была прикусить язык. До того как выйти в отставку, Джордж сам был военным, и это явилось одной из причин того, что Говард пошел служить в армию. — По-моему, новый президент, генерал Банга, учился в Англии. Он вполне образованный человек.
Наполняющая молочник Конни только кивнула, и инициативой в разговоре завладел отец Говарда.
— Вероятно, повстанцы пользовались помощью Запада. Нефтяные запасы Лхорги весьма значительны, а Алланг в последнее время не пользовался популярностью в цивилизованном мире…
Взяв поднос, Конни понесла его в гостиную.
— Выпейте чаю. По-моему, в буфете есть какое-то печенье.
— Констанция. — Отцу Говарда явно не понравилась ее реакция на все происходящее. Она молча ожидала продолжения. — Никто не предполагал, что Говард может остаться в живых, иначе… иначе правительство сделало бы все возможное, чтобы его вызволить, и мы должны смотреть на случившееся как на чудо. А теперь, дорогая, сядьте. Мне кажется, что вы все еще не оправились от потрясения,
— Мы все не оправились, — заявила его жена, вытерла нос бумажной салфеткой и, усевшись на софу, похлопала ладонью рядом с собой. — Садитесь рядом, Констанция. Нам надо многое обсудить. Когда Говард вернется, вы должны будете устроить себе настоящие каникулы.
Каникулы!
Конни помедлила, надеясь на то, что отец Говарда займет место рядом с женой, но он не сделал этого, и ей пришлось покориться судьбе. Вся беда в том, что она не в состоянии разделить их радость. Этот день мог бы стать счастливейшим в ее жизни, но его пришлось ждать слишком долго.
— Кстати, какое счастье, что нам вчера удалось связаться с преподобным Прайсом, — сказал Джордж в наступившем молчании, присаживаясь в кресло напротив и улыбнувшись Конни. — Я вспомнил, что вы упоминали его имя, отзываясь о нем, как о хорошем друге, и решил, что лучше него вам никто не поможет. Ведь ваша тетя в отъезде, поэтому, надеюсь, вы не были против.
— Я… нет…
Конни содрогнулась, понимая, что в такой момент не может объяснить им, насколько близким другом стал ей Адам. Интересно, подумала, она, бросив взгляд на свои руки, заметили ли они, что обручального кольца на ее пальце больше нет?
К счастью, разговор за чаем с обнаруженным ею шоколадным печеньем поддерживали в основном Барнеты. Агнес призналась, что за завтраком не смогла проглотить ни крошки, но не позволила Конни подать ей чего-нибудь другого. Они говорили только о том, что собираются делать, когда их сын вернется наконец домой.
