Эмма Дарси - Повелительница грез
— Когда автобус будет у нашей гостиницы? спросила она. — Алан хочет заранее подготовить группу.
Гостиница! Он чуть не сказал, что ее братцу самому придется забрать вожделенный автобус из автопарка. Однако чувство гордости остановило его. Если он не выиграет эту партию сейчас, то навсегда останется побежденным. Он не вынесет этого. Никогда в жизни он не даст Шонтэль Райт повода вновь посмеяться над ним.
Наверно, это безумие — рисковать собственной шкурой и честью семьи, использовав имя Мартинесов во избежание неприятностей. Неважно. Он скорее достанет этот проклятый автобус сам, чем позволит ей ускользнуть от него. Этой ночью она будет принадлежать ему.
— К семи утра, — быстро ответил он. — Если только его не остановят военные. Но если это случится, я не смогу помочь.
Вздох облегчения сорвался с ее губ.
— Отлично! Позвоню Алану.
Готово!
Сладкий триумф с легким привкусом горечи. Просила она у него, несомненно, больше, чем заслуживала. Но заплатит она сполна. И тогда он освободится от нее. Избавится от той власти, что она имела над ним. Он станет окончательно свободным.
Глава 5
Шонтэль тщетно пыталась найти слова, чтобы объяснить Алану, почему остается на ночь с мужчиной, разбившим ей сердце. Мужчиной, использовавшим ее развлечения ради и решившим теперь отомстить ему, ее брату, за то, что она порвала с ним. Не было таких слов, которые заставили бы его понять это.
Еще одна ночь…
Неизвестно, улыбнется ли ей удача. Или ночь эта станет последней для них обоих, или… Вдруг она даст ей надежду на нечто большее? Большее, чем казалось возможным сейчас.
Он желал ее. Возможно, даже сильнее, чем она его. Она это видела, и именно это обнадеживало ее. Кроме того, по его словам, он не был женат. Помолвка с Клаудией Гальярдо мало что значила для него. Эльвира Роза Мартинес, возможно, не так уж хорошо знала своего сына, как ей казалось.
— Телефон свободен. Можешь звонить, сухо напомнил ей Луис.
Выглядел он довольно уверенно.
Но он хотел ее.
Усмешка тронула уголки ее рта.
— Звонок не из простых.
Он взглянул на нее с иронией.
— А ты полагаешь, что мне было очень просто, как последнему идиоту, отдавать распоряжения о каком-то автобусе, в то время как в стране введено чрезвычайное положение?
Он был прав.
Однако справедливости ради стоило отметить, что и сама ситуация была непростой.
Луис не сдвинулся с места, чтобы дать ей поговорить с Аланом тет-а-тет. Вместо этого он присел на край письменного стола, дабы слышать каждое слово их разговора. Ей ничего не оставалось, кроме как стоять рядом с ним, что усилило в ней ощущение его власти.
Набирая номер, она повернулась к нему спиной. Она не хотела, чтобы он наблюдал за ее лицом, пока Алан будет выслушивать ее неуклюжие объяснения. Хватит и того, что Луис услышит каждое слово их разговора.
— Откуда ты звонишь? — обеспокоенно спросил Алан, как только услышал ее голос.
— Я с Луисом в его номере. Он достанет автобус, Алан.
— Чего он хочет от тебя?
— Ничего особенного. Все идет хорошо. Собери всех в холле к семи часам утра.
— Хорошо, значит? — В его тоне послышалось подозрение. — Что он сказал тебе?
— Алан, он распорядился насчет автобуса. Его подадут к отелю, но он не сможет помочь, если автобус задержат солдаты.
В трубке послышался тяжелый вздох. Еще она услышала, как Луис поднялся с места и встал у нее за спиной.
— Что ж, прекрасно! Большего нам и не надо, — подытожил Алан. — Полагаю, на этом твоя миссия завершена. Дай мне пять минут. Я приду за тобой.
Руки Луиса обхватили ее талию, сводя с ума своим нежным прикосновением. Все ее тело напряглось, ощутив его. Ее сердце забилось быстрее, когда он начал расстегивать на ней ремень.
— Шонтэль?
Она с трудом переключила свое внимание обратно на Алана.
— Что… нет. Нет, мы еще не закончили, выдохнула она.
— Только начали, — пробормотал Луис мрачно. Эти слова заставили ее трепетать еще сильнее. Ослабив пряжку, он расстегнул ремень и занялся молнией.
— Что у вас там происходит? — Голос Алана звучал тревожно.
Она судорожно пыталась сообразить, что ответить. А ответить она была обязана. Немедленно.
— Я проведу эту ночь с Луисом, Алан, — невнятно пробормотала она. Ее брюки и трусики упали на пол.
— Что?!! — вскрикнул Алан.
Шок его был понятен, но не шел ни в какое сравнение с тем, что испытывала Шонтэль, которую так стремительно раздевали. Это было подобно взрыву. Луис мог делать с ней все, что хотел. Все произошло слишком неожиданно, слишком быстро. Желание бросить трубку, падающая на пол одежда, возгласы Алана… Все перемешалось в ее голове.
— Я немедленно иду за тобой.
— Нет! — Она повернулась к Луису, желая хоть на секунду остановить его. — Нет! — повторила она уже скорее для Луиса, нежели для Алана.
Но безоглядная и дикая страсть уже завладела им. Игнорируя ее протест, он посадил ее, уже полунагую, на стол, поднял ее ногу и стал развязывать шнурки на ботинке. Шонтэль уже не контролировала себя и понятия не имела, что ей сейчас делать. Она чувствовала его мускулистые бедра, его сильное тело. Но не стоит ли ей прервать все это? Если она вырвется и…
— Алан, нашу общую проблему я решила, оборвала она брата. — Остальное — мое личное дело. Понимаешь? Личное!
Ботинок и носок оказались на полу. Теперь другая нога.
— Ты сошла с ума? Луис снова использует тебя! — бушевал Алан.
Не было времени объясняться с Аланом. Впрочем, ожидать от него понимания и не приходилось. Наблюдая за искусными и неумолимыми действиями Луиса, одновременно и возбуждавшими, и приводящими в ужас, она вдруг ощутила, как оба эти чувства слились воедино.
— Ну и пусть! — крикнула она.
— Он что, потребовал тебя в качестве оплаты за автобус? — настороженно спросил Алан.
Она должна была взять себя в руки, невзирая на то, что с нее срывали одежду. Она сделала глубокий вдох, собравшись с силами для последних, решающих слов.
— Алан, будь добр, собери мои вещи. Я вернусь утром, когда отменят комендантский час.
— Шонтэль! Неужели ты… Луис взял у нее трубку.
— Не вмешивайся, Алан! — сказал он властным и спокойным голосом. — Мы с твоей сестрой должны о многом поговорить, и это очень, очень личное.
Аргументов не нашлось. Луис просто не стал их слушать, бросив трубку. Попутно он сорвал с девушки футболку и отбросил в сторону. Шонтэль не успела опустить руки, когда он обнял ее и быстрым, легким движением расстегнул лифчик. Одно мгновение, и она лишилась последней части своего туалета.
Нагая, ошеломленная стремительностью происшедшего, она не испытала от этого ни малейшей радости. На лице Луиса читалась лишь гордыня. Твердокаменная, неприступная. Лицо карающего ангела.
