Кейси Майклз - Какая еще любовь?
— Точно, ты же про него говорила. Еще один брат?
— Ты что, совсем глупая? Тейлор Карлайл. Это он просто попросил, чтобы мы его так называли. Он сейчас тоже в «Нашем поместье». И Синара, — Лиззи снова вытаращила глаза.
— Интересно. Больше в «Вашем поместье» никого нет?
— Мистер Кембридж. Ну, Дерек Кембридж. В новом шоу он будет играть главную мужскую роль, а Синара — главную женскую. Они там все репетируют, пока папа не знает.
Лиззи показала на въезд в поместье, и «Мерседес» Молли свернул налево.
— Ого, — вырвалось у нее. Они оказались на узкой дороге из щебня. По обеим сторонам тянулся белый забор в три ряда. — Это все принадлежит твоему дяде?
— Почти угадала. Не забывай про наши десять акров. Но забор у нас общий. Ой, я забыла про Бетани Уайт! — поморщилась Лиззи. — Воображала. Потому что ей уже тринадцать, подумаешь. И потому что у нее волосы вьются. Тоже мне!
— Наверное, тихая, скромная девочка?
— Ну да, как же. Она же звезда. Ее мамаша про это только и трещит направо-налево. Две подлизы.
— Позволь мне сделать еще одно смелое предположение. Бетани — юная звезда? А ее мамаша — бывшая актриса?
— Никакая она не звезда. — Лиззи вцепилась руками в ремень безопасности. — Да я в десять раз лучше. Мама так говорит. Попробовали бы меня вместо нее.
— Подружками вас не назовешь, правильно я понимаю? — сказала Молли и притормозила. В отдалении показался пологий холм, а на нем нечто, по размерам напоминающее небольшой дворец. — Твою ма… мочка родная, вы только посмотрите! Знаешь, Лиззи, твой дядя Ник отлично умеет компенсировать.
Особняк был огромный, просто огромный. Весь из белого кирпича, вдоль фасада — терраса со множеством колонн. Рядом, ярдах в двухстах, стоял точно такой же дом, но поменьше. К едва видневшимся из-за деревьев гаражам, конюшням и прочим постройкам вели вымощенные дорожки. Перед главным домом стояли две тележки для гольфа.
Размеры поместья наводили на мысль о том, что где-то поблизости находится стенд с картой и пометкой «Вы находитесь здесь».
Молли подъехала к особняку и припарковалась возле «Ламборгини».
— Наш дом лучше, — сказала Лиззи, расстегивая ремень безопасности. — Он тоже из белого кирпича, только некрашеный. Я тебе покажу все, что есть снаружи, но пока мама с папой не вернутся, вовнутрь мне нельзя. Приходится торчать здесь.
— Ай-яй-яй, бедный ребенок. — Молли забросила на плечо ремень сумочки, вылезла из машины и внимательно посмотрела на дом. — Могу поспорить, здесь тебя держат на хлебе и воде. Ладно, пойдем поищем дядю Ника, пока он куда-нибудь не спрятался.
Не успели они пройти и половины лестницы, ведущей к массивной входной двери, из-за угла дома вылетел Тони.
— Приехали, приехали, приехали! — вопил он.
— До чего неугомонный ребенок, — с неожиданными для ее одиннадцати лет взрослыми нотками в голосе сказала Лиззи.
Молли покачала головой. Она отлично знала, каково это — притворяться гораздо старше, чем ты есть на самом деле.
— Еще один тюремщик бедной Лиззи.
— Точно тебе говорю. Он меня преследует, куда бы я ни пошла. Просто гадость.
— Он тебя обожает. Ты для него — cтаршая сестра. Это же здорово.
— Зря стараешься, Молли. — Лиззи выставила перед собой руки, чтобы Тони не врезался прямо в нее и не сшиб ее с ног. — Просто он ябеда. Ябедничает дяде Нику про все, что я делаю. Так ведь, ябеда?
— Не-а, — Тони расплылся в невинной улыбке восьмилетнего мальчугана, застуканного с бейсбольной битой возле разбитого окна. Владелец окна потрясает перед его носом мячом, а мальчик горячо клянется, что даже не знает, что такое бейсбол.
— Скажи Молли правду, малявка, — потребовала Лиззи.
Тони снова улыбнулся, на этот раз Молли.
— Он мне дает четвертак.
Молли закусила губу, чтобы не улыбнуться.
— О, здесь и собаки есть. Я раньше выгуливала собак на Манхэттене.
— Зачем? — спросил Тони. Подбежавшие псы (один большой, один маленький) принялись с сопеньем их обнюхивать, при этом маленький бешено лаял.
— Мне за это платили, — объяснила Молли. — Но меня хватило ровно на неделю. Представьте себе, каких размеров пакет с собачьими какашками приходится таскать, если выгуливаешь сразу шесть собак. Привет, ненаглядные, — она нагнулась, чтобы потрепать по голове большого пса.
Далеко нагибаться ей не пришлось — пес был сенбернаром. Весил он не больше полутонны, и это означало, что он еще не вышел из щенячьего возраста.
— Это Руфус. Он мой, — объявил Тони. — Мне его подарили на Рождество. А это Дуфус. Он Лиззин. Ей его тоже подарили на Рождество.
— Привет, Дуфус, — поздоровалась Молли с черным карликовым пуделем. Тот грациозно вспрыгнул на широкую спину Руфуса. — Вы вдвоем — просто пара клоунов.
— Дуфус хотя бы умеет танцевать на задних лапах и лает на чужих. Значит, он — сторожевой пес. — Лиззи взяла пуделя на руки и почесала ему шею. — А Руфус только ест, машет хвостом и везде какает. Дядя Ник не пускает его в дом.
— А Дуфуса, значит, пускает? Так нечестно, — посочувствовала Молли громадной собаке, которая удобно пристроилась на ступеньках и навалила кучу.
— Руфус любит сидеть на коленях, — сказал неожиданно появившийся рядом Доминик Лонгстрит. Все-таки есть в этом мужчине что-то неотразимое. Казалось, он всегда готов неотразимым пинком убрать с дороги любого, кто встанет у него на пути. — Вы когда-нибудь держали на коленях сенбернара, мисс Эпплгейт?
— Молли. Нет, не приходилось. Но пару раз на меня пытались взгромоздиться большие тупые животные. Я обнаружила, что, стоит как следует наступить каблуками им на задние лапы, они тут же теряют к тебе всякий интерес. Итак, Доминик, где вы собираетесь меня разместить? Я люблю, когда в комнате по утрам солнечно.
Глава 3
Впервые рассматривать шагавшую прочь Молли Эпплгейт было поучительно. Во второй раз — приятно. Но теперь у Доминика возникло ощущение, что она каким-то образом ухитрилась пробраться в режиссеры, а ему досталась крошечная роль в последнем ряду массовки.
— И куда, по-вашему, вы направляетесь, мисс… то есть Молли? — спросил он вслед поднимавшейся на крыльцо Молли.
— Куда? В дом, разумеется, — бросила Молли через плечо. — Не знаю, как вы, а я просто умираю от голода. Надеюсь, ужин подадут скоро?
— Да, минут через… постойте, я не про ужин. Вы что, не собираетесь помочь мне тащить ваши чемоданы?
— Разумеется, собираюсь. Багажник я вам уже открыла, — она вытащила из кармана ключи и поболтала ими в воздухе. Потом повернулась и снова направилась к двери.
И не успел Доминик сказать, куда именно ей следует засунуть свой багаж, Молли скрылась за дверью, оставив его в компании Руфуса и малыша Тони. Ладно, посмотрим, сколько у нее вещей.
