Ольга Лазорева - Глаза цвета янтаря
– Я заглянула к тебе ненадолго, – сообщила она.
– Но почему же ненадолго? – отчего-то разнервничался Саша. – Мы столько лет не виделись! Да и в школе перед выпуском были в натянутых отношениях. Знаешь, меня ведь все время это мучает, – тихо продолжил он. – Что тогда случилось? Ведь у нас, по моим ощущениям, практически была любовь. Или ты так не считаешь?
Наташа откровенно удивилась такому вопросу. Во-первых, Саша изменился внешне, и она все еще не могла совместить в сознании того юного худощавого симпатичного паренька с этим лысеющим и уже начинающим расплываться мужчиной неопределенного возраста. Ей все казалось, что она общается с малознакомым человеком. Во-вторых, воспоминания о ее первом чувстве давно стерлись, и казалось, что все это происходило не с ней, и уж тем более она никак не могла быть влюбленной вот в этого рыхлого невзрачного блондина.
– А ведь я, и правда, был увлечен тобой, – продолжил Саша и придвинулся к ней. – Ты всегда мне нравилась, всегда! Я потом долго не мог забыть тебя, Натусик! И даже думал, что это и была любовь.
– Но ведь забыл, – заметила она и откинулась на спинку стула. – И даже женился.
– Да, женился, – повторил он, не сводя глаз с ее лица. – Но понимаешь, как бы тебе это объяснить… Как это обычно бывает? Встретил симпатичную девушку, вроде показалась подходящей партией, она меня понимала во всем, вместе было хорошо. Тут еще мама все твердила, что пора свое гнездо вить. Уж очень ей внуков хотелось. Сам не заметил, как в загс отправился.
– И что потом произошло? – поинтересовалась Наташа скорее из вежливости, потому что особого интереса эта история у нее не вызывала.
– Да все, как обычно, – нехотя ответил он. – Не сошлись характерами.
– Понятно, – ответила она и отпила остывший чай, тут же поморщившись, так как он показался ей горьким.
– Но почему ты тогда меня оттолкнула? – спросил Саша. – Все-таки хотелось бы знать. Ведь я же чувствовал, что небезразличен тебе.
Она замолчала и глубоко задумалась, опустив ресницы. Потом, глянув на Сашу, который смотрел на нее не отрываясь, внезапно встала и сказала довольно холодным тоном:
– Мне пора. Приятно было с тобой повидаться.
Наташа направилась к выходу. Саша, засопев, двинулся за ней, приговаривая:
– Куда же ты? Подожди! Мы ведь толком-то и не поговорили.
В коридоре Наташа на секунду задержалась у зеркала. Саша вплотную подошел к ней и попытался обнять за талию. Но Наташа неожиданно начала смеяться и никак не могла остановиться. Саша замер, потом отпустил ее и прислонился спиной к двери. Его лицо сильно покраснело.
– Знаешь, ты тут ни при чем, – с трудом успокоившись, сказала она. – И забудь о прошлом!
– Меня будет это мучить, – упрямо проговорил он.
– Да не из-за чего мучиться, на самом деле, – нехотя проговорила Наташа. – Я действительно была влюблена в тебя. Но это было очень наивное, чистое чувство. И когда ты на меня набросился, словно животное, я мгновенно с облаков грохнулась на землю. Это сейчас я понимаю, что такое поведение для вас, самцов, стандартно, – добавила она и недобро усмехнулась. – Но будучи невинной и наивной девчушкой откуда я могла это знать? Так что не вини себя ни в чем! Просто ты преподал мне первый урок. Все закономерно в этом мире.
Наташа быстро поцеловала его в щеку.
– Мы еще увидимся? – тихо спросил он.
– Возможно, – ответила она и ясно ему улыбнулась.
Саша открыл дверь и посторонился. Она, чуть не наступив на рыжего кота, путающегося под ногами, вышла из квартиры. В лифте ее снова разобрал непонятный ей самой смех. Но когда она оказалась на улице, то взяла себя в руки и лишь легкая улыбка морщила ее губы. Наташа неторопливо пересекла двор.
«Что я хотела получить от этой встречи? – думала она, выходя в переулок. – Сама себя не понимаю!»
Привычка все анализировать не давала ей покоя. Наташа знала эту свою особенность, которая часто переходила в самоедство, и старалась особо не углубляться в незначительные, на ее взгляд, проблемы.
«На что я рассчитывала? – спросила она саму себя. – Ведь все ответы я давно знаю и отлично отдаю себе отчет в том, что тогда произошло. Неужели я думаю, что тот первый неудачный опыт чисто физического контакта, хотя и контактом-то это было трудно назвать, является причиной моей не заладившейся семейной жизни? Но моя брачная ночь дала мне намного более негативный опыт! А может, просто со мной не все в порядке и мне нужна помощь профессионального психоаналитика или даже сексопатолога? Ладно, постараюсь сейчас не думать об этом. Всему свое время».
Наташа перешла улицу и замедлила шаг. Она мельком глянула на часы.
«Ну и куда теперь? – в растерянности подумала она. – А не сходить ли мне в Пушкинский? Сто лет там не была».
Эта мысль вызвала улыбку, и Наташа решительно двинулась по улице, помахивая сумочкой и все ускоряя шаг, словно убегая от чего-то неприятного.
От Большой Якиманки, где жила Наташа, идти было далековато, но ее это не смутило. Она обожала вот такие знойные летние дни. К тому же прохожих было мало. Дойдя до конца улицы, она свернула налево и вскоре поднялась на Большой Каменный мост. Наташа невольно замедлила шаг, любуясь громадой воссозданного до мельчайших подробностей Храма Христа Спасителя. Его золотые купола ослепительно сияли на солнце.
«Все-таки это чудо!» – восхитилась она, не отводя взгляда от Храма.
Ее настроение становилось все лучше.
Спустившись с моста, она свернула в сторону Музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.
Толкнув тяжелую дверь музея и войдя внутрь, Наташа непроизвольно сделала то, что всегда делала в детстве: запрокинула голову и посмотрела на цветной узорчатый потолок. Легко вздохнув, она удовлетворенно подумала: «Ничего не изменилось!»
Потом огляделась в сумраке вестибюля.
«Сколько лет прошло! – думала Наташа. – А как будто вчера!»
Она прошла в Итальянский дворик и, мельком осмотрев его, остановилась у огромной статуи Давида.
– Привет, красавчик! – прошептала она, – А ты все такой же…
Наташа вспомнила, как бегала сюда с одноклассницами, и они втихомолку хихикали, рассматривая определенные части обнаженного мужского тела. Улыбаясь, Наташа прошла мимо статуи и медленно поднялась по лестнице на второй этаж. Войдя в зал греческой скульптуры, она сразу направилась к своей любимой статуе копьеносца, бронзовой копии знаменитой работы Поликлета. Наташа медленно обошла скульптуру вокруг, не отводя восхищенного взгляда от великолепных форм. Затем, отступив немного назад, замерла перед ней, любуясь мощным торсом, красивой лепкой мускулов и невозмутимо-прекрасным лицом Дорифора. Губы ее слегка приоткрылись, янтарные глаза засияли, густые ресницы чуть опустились. Время остановилось для нее. Великая сила гармонии полностью подчинила ее своей власти.
