Хейли Норт - Ложь и любовь
Ей следует рассказать семейству Понтье всю правду, как бы это ни было неприятно и неловко.
Мэг погладила подушку, открыла глаза и снова потянулась к телефонной трубке. В это самое мгновение телефон зазвонил. Мэг подскочила от неожиданности и вцепилась в подушку.
– Ну и глупо, – громко сказала она себе, – это либо звонят Жюлю, либо миссис Феннистон наконец пришла домой.
Телефон зазвонил снова.
Мэг колебалась. Если звонят Жюлю, ей придется много чего объяснять, не может же она трусливо принять сообщение для человека, который его уже не получит. А если это миссис Феннистон? Тогда она наконец поговорит и с Элен, и с Тедди, и с Самантой.
Звонки продолжались. Мэг, наверное, от волнения даже показалось, что они стали громче.
– Ну хорошо, хорошо, иду! – крикнула она и сняла трубку. – Алло?
– Попросите, пожалуйста, миссис Понтье, – произнес незнакомый баритон с учительскими интонациями.
– М-миссис Понтье? – Мэг так опешила, что стала заикаться.
– Да, ее спрашивает доктор Прежан.
– Слушаю вас.
– Это миссис Жюль Понтье? – В голосе мужчины ясно слышалось раздражение.
– Разрешите узнать, зачем вы звоните?
– Только если вы миссис Жюль Понтье. – Голос в трубке зазвучал еще суше, но так же раздраженно.
– Ну что ж. Я действительно миссис Жюль Понтье. – Хорошо или плохо, но это утверждение соответствует истине.
– Миссис Понтье, – произнес ее собеседник, растягивая слова так, что Мэг едва хватало терпения дослушивать до конца, – я только что от Тинси. Она восприняла трагическое известие еще тяжелее, чем вы можете себе представить. Кстати, примите мои соболезнования, – продолжал он без паузы, и Мэг сразу поняла: мистер Прежан не одобряет сам факт ее существования, не говоря уже о скоропалительном браке с покойным, – однако, по-моему, единственное, что может как-то помочь Тинси пережить эту тяжелую потерю, – это ваше присутствие.
Мэг всегда старалась следить за своими манерами, поэтому пробормотала слова благодарности, стараясь не утонуть под обрушившейся на нее словесной лавиной. Еще бы знать, кто такая эта Тинси.
– Прошу прощения, – наконец удалось вставить ей, – но откуда вы узнали мой телефон?
– Это же номер Жюля, – ответил доктор Прежан таким тоном, словно это все объясняло.
– Но откуда вы узнали, что я здесь?
– Я говорю с миссис Жюль Понтье или нет? – спросил баритон, уже почти не скрывая раздражения.
– Да, но откуда вы обо мне знаете?
В трубке повисло молчание. Наконец доктор спросил:
– Вы приезжая, не так ли?
Мэг замотала головой, потом, спохватившись, сказала:
– Да.
Что за глупый вопрос! Если бы она жила в Новом Орлеане, с какой стати ей останавливаться в отеле? Впрочем, жил ведь в отеле Жюль… Мэг снова замотала головой. «Интересно, не такой ли звон стоит в ушах у боксера, который провел на ринге слишком много раундов? «– подумала она.
– Вы еще поймете, что значит жить в небольшом городе, – изрек доктор Прежан уже чуточку мягче, почти по-отечески. – Цель моего звонка в том, чтобы предупредить вас: только ваше присутствие может облегчить скорбь Тинси. Ее очень утешает мысль, что в последние дни своей… – он немного поколебался, – скажем так, непростой жизни ее сын обрел любовь. Тинси, может быть, переживет этот удар, если вы будете находиться рядом с ней.
Мэг сглотнула слюну и уставилась на телефон. Тинси – мать Жюля! Господи, что же она натворила? Мэг представила себе, как на пожилую женщину, убитую трагическим известием о смерти сына, обрушивается ее откровенное признание, что Жюль нанял жену на три дня, желая обставить брата.
– А что бы случилось с Тинси, если бы я по каким-то причинам не смогла побыть при ней?
Собеседник ответил вопросом на вопрос:
– А где вам еще следует находиться? Она ваша свекровь.
– Я спрашиваю гипотетически.
– Оставим гипотетические размышления адвокатам. – Доктор Прежан кашлянул. – Возможно, мне не следовало бы обсуждать с вами этот вопрос, но вы теперь член семьи. По моим прогнозам, ей угрожал бы полный нервный срыв. Тинси очень, очень хрупкая, как тепличное растение. – Он вздохнул. – Но я буду неотлучно находиться в доме, просто на всякий случай.
Мэг невольно заподозрила, что доктор сильно неравнодушен к матери Жюля, к этой хрупкой и, похоже, не совсем нормальной женщине. Она покачала головой. Теннесси Уильямса Мэг читала только в сокращенном изложении, когда изучала литературу на первом курсе университета, но почему-то почувствовала себя так, словно оказалась на сцене среди персонажей его пьесы из жизни южан. Расслышала она и зов о помощи, прозвучавший в словах врача.
– Полный срыв? – переспросила Мэг.
– Пока я не дал ей успокоительного, Тинси рыдала так, что сердце разрывалось, но при этом все время повторяла, что по крайней мере Жюль нашел свою любовь.
С тревогой размышляя о том, не выдает ли голос, что она чувствует себя самозванкой, Мэг стиснула телефонную трубку.
– Если я буду в Понтье-Плейс через час, она сможет со мной встретиться?
Паркер Понтье включил четвертую передачу и свирепо покосился на сотовый телефон, который швырнул на пассажирское сиденье своего «порше» вскоре после того как, рванув автомобиль с места, отъехал от отеля «Морепа». Что на него нашло? Зачем он сообщил этому старому шарлатану Прежану, что Жюль женился и спрятал жену в отеле? Если бы о существовании этой особы никто не знал, возможно, ему удалось бы как-то урезонить ее. Хотя Паркер и пообещал вернуться за Мэг через час, пожалуй, он сумел бы вытянуть из нее правду о ее так называемом браке с Жюлем. В конце концов, если нужно, он мог бы откупиться от нее, чтобы избавить семью от дальнейших неприятностей.
Врожденная интуиция и чутье бизнесмена, еще более обострившиеся за годы правления «Понтье энтерпрайсиз», подсказывали Паркеру, что от этой особы добра не жди. О том же ему твердил инстинкт выживания. А может, все дело в том, что эту никому не известную женщину им навязал Жюль, который так или иначе всегда затевал какую-нибудь пакость.
Однако какая женщина!
Когда Паркер вошел в номер Жюля, ее внешность так поразила его, что он замер. Сидя по-турецки на огромной кровати, она казалась почти ребенком. Ее темные, слегка вьющиеся волосы спутались и наводили на мысль о том, что эта прекрасная женщина всю ночь страстно занималась любовью.
Подумав об этом, Паркер содрогнулся.
От этой красотки в банном халате нельзя ожидать ничего хорошего.
– И поэтому ты сначала швырнул ей несколько сотен, оскорбил, а только потом удосужился поинтересоваться фактами. – Произнеся эту фразу вслух, Паркер услышал в своем голосе презрительные нотки. Но откуда ему было знать?
