Татьяна Туринская - Безумное пари
Тот подобрался:
— Я уже согласен.
В разговор двух мужчин вмешалась женщина:
— Ты не можешь быть согласен без моего согласия — мы с тобой практически семья, значит, это наше общее дело!
С одной стороны, она прекрасно знала, что собственная газета — голубая мечта Сергея, и он не успокоится, пока не добьется своего. Или пока не потерпит крах. И это тревожило ее, так как будущее у них было общее. С другой, Елена чувствовала, что Майоров заготовил для друга какую-то каверзу. По крайней мере, после тона, каким он произнес эту фразу, она поняла, что ничего доброго от него ждать не следует. Как только Сергей сам не видел исходящей от Влада опасности?
— Не мешай.
Корниенко сказал это тихо, и голос его показался ей совершенно трезвым. Но в нем сквозила такая угроза, что Лена замолчала от растерянности и обиды. Разве так разговаривают с любимыми? Разве так разговаривают в самый знаменательный для пары день?..
— Говори, — тем же мерзким, невыразительным голосом произнес Сергей, выжидательно глядя на Влада.
Еще несколько секунд паузы, и тот, наконец, озвучил свое условие:
— Я вкладываю деньги только в беспроигрышные комбинации. Твой проект, Сережа, мне таковым не кажется. Инвестиции должны приносить доход, иначе это уже благотворительность, а это не в моих правилах — я человек деловой, и это слово меня оскорбляет. Допустим, в случае с тобой я мог бы обойтись без прибыли — чего не сделаешь ради друга. Но ты должен осознавать, что я не могу раздавать деньги направо и налево. Как максимум, я могу дать в долг. Беспроцентный.
Сергей с готовностью кивнул:
— Естественно! Я…
— Не перебивай, я еще не все сказал. Я должен быть уверен, что ты сможешь его вернуть.
На сей раз Корниенко не стал отвечать. То ли опасался разозлить друга, в очередной раз перебив его, то ли не был уверен в собственной платежеспособности.
Так и не дождавшись от Сергея реплики, Майоров продолжил:
— А отдать ты его сможешь, только работая по двадцать часов в сутки. Ты готов к такому режиму?
Ответом ему был не слишком убедительный кивок. Влад усмехнулся:
— Уверен? А вот я нет. Я бы еще смог поверить в это, если бы не ваша женитьба. Ничего не имею против женщин, тем более против тебя, Алена, — он едва заметно повел подбородком в сторону дамы. — Но знаю по собственному опыту — женщины имеют свойство отвлекать от дел.
Лена вскинулась, хотела было сказать Майорову, что он хам и циник, но тот словно бы услышал ее мысли: опередил с наглой усмешкой:
— Да, я циник. И вообще премерзкий тип. Бизнесмены, они, знаете ли, такие. Поэтому, Сережа, денег я тебе дам не раньше чем через три года, когда жена станет для тебя такой же рутиной, как работа.
Он прищурился и посмотрел на Лену. Та разозлилась: даже не покраснел, негодяй!
— Ты! — воскликнула она и замолчала, наткнувшись на его недобрый взгляд.
— Я, — ответил Влад. — Заметь — я ни у кого ничего не прошу. А если я выставляю условия кредитования, то мне кажется, я имею на это право. Если бы вы давали мне в долг, вы бы и диктовали условия. Не так ли?
Лена резко повернулась к Сергею: мол, скажи же что-нибудь, поставь его на место! Однако тот ее, кажется, даже не видел. Он смотрел на Майорова и словно бы пытался сообразить, что, собственно, произошло, ведь деньги были уже практически у него в кармане.
— Владик, — взмолился он. — Три года — это ведь так много!
— К тому же через три года у нас могут появиться дети, — язвительно заметила Лена. — А им отец нужен не меньше, чем муж молодой жене.
Майоров был готов к такому повороту:
— В этом случае срок автоматически переносится до исполнения трех лет вашему ребенку. В случае если их окажется больше одного — до исполнения трех лет самому младшему.
Лена вздохнула с видимым облегчением, Сергей же возмутился:
— Майоров! Это же целая жизнь! Мне газета нужна сейчас, а не на пенсии.
Влад кивнул:
— Понимаю. Но и ты меня пойми — я могу вложить деньги только под гарантии. Чем ты можешь гарантировать их возврат?
Корниенко не ответил. Его взгляд метался по тесной комнатушке, ища выхода из затруднительного положения.
— Но у меня ничего нет! — воскликнул он. — Только квартира, но я же не могу выгнать мать на улицу!
— Не можешь, — подтвердил Майоров.
— Тогда чем я могу гарантировать?.. У меня больше…
— Знаю. У тебя больше ничего нет. А я и не собираюсь обирать тебя, как липку.
Сергей смотрел на друга и ждал продолжения, но тот молчал. Тогда он спросил:
— Чего ты хочешь?
— Чтобы ничто не отвлекало тебя от дела. Чтобы ты полностью принадлежал только газете. Чтобы за год ты сумел сделать ее из убыточного предприятия доходным бизнесом.
Корниенко вздохнул с явным облегчением:
— Фу ты, еханый блин! Ну, напугал! Да я ведь тоже этого хочу, так что никаких проблем.
Лена застыла. В отличие от сильно нетрезвого жениха она сразу поняла, куда клонит Влад. Тот подтвердил ее подозрения:
— Нет, Сережа, ты не понял. Полностью отдаваться работе ты сможешь только при условии, если никто не будет тебя отвлекать. Никто, — с нажимом повторил он.
— Так никто и не будет, — все еще отказывался понимать Корниенко. — Я ж с работы уво…
— Дурак ты, Серенький, — жестко прервала его Лена. — Он имеет в виду, что тебя не должна отвлекать я. Я. То есть мы с тобой не должны жениться. Я правильно поняла, Влад?
Тот хладнокровно подтвердил:
— Так.
Лена не удержалась:
— Сволочь.
На лице Майорова не дрогнул ни один мускул. Его интересовала реакция Сергея.
До Корниенко долго доходил смысл требования. Он медленно переводил взгляд с одного на другую, пока, наконец, не сообразил:
— Ты хочешь?.. — не договорив фразу, осекся. Спросил с искренним недоумением: — Но зачем?
— Ничего личного, Сережа, просто забота о вложении. Вы откладываете свадьбу на год, и в течение этого года ты усиленно занимаешься газетой. Заодно проверите чувства. Если вы и в самом деле так любите друг друга, вам этот год не повредит. Зато через год в качестве свадебного подарка ты преподнесешь супруге собственную газету. Ну а от меня тоже подарок будет нехилый — Мерседес. Шестисотый. Новый.
При его последних словах Корниенко вздрогнул и с неприкрытым недоумением взглянул на друга. Переспросил растерянно:
— Шестисотый?
— Шестисотый, — подтвердил Майоров. — У меня самого триста пятидесятый, если ты запамятовал, к тому же почти трехлетка. А у тебя будет новый шестисотый.
Лена встала из-за стола и потянула Сергея за руку:
— Пойдем. Ты не видишь, чего он добивается? Подавись ты своими Мерседесами! Идем, Сережа!
