Юлия Колесникова - Рок-идолы (СИ)
Когда мы зашли в просторный холл, лет эдак 50 назад выложенный плиткой, мне стало тут же страшно, но этот был страх иного рода, чем то, что я испытывала возле людей. Это был страх бессилия перед испытанием – когда кишки твои скручиваются в тугой узел, живот становиться каменным, и все что ты можешь делать, так это вдыхать мелкими глотками, чтобы не потерять сознание. Я всегда ненавидела экзамены из-за этого липкого холодного страха, потому что он выбивал меня из колеи, и часто мой голос садился. А что если я дам петуха, или и того хуже охрипну – я ведь даже не распевалась сегодня. А если попросят сыграть на пианино?!
При этой мысли я попыталась сжать замерзшие пальцы, но они стали будто деревянными.
Я тут же схватила Кори за руку и развернула к себе в порыве неподвластного мне ужаса.
- Я не смогу, - отчеканила я, пытаясь справиться с дрожью и страхом.
Кори перестала быть уверенной в себе и уж тем более язвительной, она осторожно приобняла меня и теперь всматривалась в мои наполненные ужасом глаза.
- Что с тобой происходит? Ты часто боялась прослушиваний, но этот ужас….я тебя такой еще никогда не видела.
Мне не чего было ей сказать. стало стыдно за то что я стала такой слабонервной и малодушной, и потому повытерав ладонью мокрые глаза, я лишь покачала головой.
- Извини…я не подойду им. Я слишком устала и напугана, а если вдруг случиться чудо и я попаду в группу, тогда мне придется стать слишком узнаваемой личностью придется общаться с ребятами, с фанатами, людьми что будут работать в команде…это слишком тяжело.
Слово тяжело не было в словарном запасе Кори, лицо ее стало тут же мрачным и решительным, и я поняла, что допустила ошибку говоря ей о таком. Она опять увидела гору на которую нужно взобраться, и пока не достигнет вершины то не успокоиться. Впервые за долгое время я была не рада что встретилась сегодня с ней. Она настроилась помочь мне, не зависимо от того хочу я этого или нет.
- А теперь послушай меня внимательно. Я все знаю о той истории…Милли рассказала мне то, чего не сказала ты, и я так же знаю о нападках других девочек в школе, и мне уже надоело переживать за тебя. Если ты будешь в группе, я на некоторое время смогу держать тебя в поле своего зрения, я буду точно знать что с тобой хорошо, потому что ты будешь пахать как проклятая. У тебя просто не будет времени на всю эту ерунду и страдания и страхи. Потому что все время нужно будет двигаться вперед, а когда у тебя будет передышка, я буду заполнять это время, чтобы ты не была одна. Тебе сейчас нужен не отдых, так как ты отдыхала весь год – тебе нужно работать, работать и забываться в работе, пока однажды ты не проснешься и не поймешь, что весь страх прошел. Ты понимаешь?
Мучительно долго я смотрела с просительным выражением лица на Кори, но она не дрогнула. Я знала что она заставит меня, так или иначе, уговорит, будет подлизываться или бить на совесть и все остальное. Но она выбрала нечто другое – заботу обо мне. Было очень сложно быть благодарной ей и злиться на нее за удачную манипуляцию.
- Так что я прошу тебя, спой так, как ты делала это в школе, когда ты была лучше всех в нашем тупом городе. Потому что я хочу, чтобы ты была в этой группе, и хотя бы на несколько лет была возле меня.
- Ты ведь понимаешь, что используешь грязное оружие? – прикрывая глаза, выдохнула я. Ее руки потрясли меня легонько за плечи, и она рассмеявшись лишь подтвердила мои догадки.
- Нет. ничего оно не грязное, когда-нибудь, возможно не сегодня и даже не через месяц, но ты все же скажешь мне спасибо.
- А до того можно я буду на тебя злиться?
Кори приблизила свое лицо к моему и прошептала.
- Сколько влезет, я толстокожая меня не жалко.
И тут же она потащила меня к старому хромированному лифту, уже совершенно забыв о моих расстроенных чувствах. В этом была вся она – при всей своей строгости и холодности, Кори не была лишена энергии. Просто она никогда не расходовала ее на пустяки. Моя ранимость и эмоциональность не шли ни в какое сравнение с ее силой. Мне оставалось только завидовать ей.
Пока мы ехали в лифте Кори трещала по телефону с Максом не давая ему и слова вставить, я же осматривала где нахожусь. Как и все здание лифт был сделан и украшен в стиле 50, а возможно просто никто не стал менять старый интерьер, оставляя его винтажным и элегантным. Мне понравилось, но я была ребенком 21 века и хром, стекло и бетон больше приходились мне по вкусу. Я равнодушно относилась в бордовому цвету и бархату, а тем более мне не слишком уж нравились медные стенки лифта, украшенные зеркалами – словно плохая пародия на фильм про мафиози. К тому же мое размноженное отражение начинало раздражать, так как я видела свое несчастное выражение лица, торчащие волосы и нелепый мальчуковский наряд – военного кроя штаны заправленные в бутсы, водолазка под шею и даже безрукавка. И совсем как-то странно смотрелся желтый лаг на ногтях – неправильно, словно я переоделась из желтого платья в эти мужские лохмотья, и натянула на прическу лохматый парик. Да, так я не выглядела соблазнительной, я тщательно скрывала то, что было у меня под одеждой, включая те 6 килограмм лишнего веса, что я набрала. Кожа в тусклом освещении лифта казалась не здоровой, будто я болела, но это вполне могли быть последствия сигарет и бессонных ночей. И что сильнее всего меня в данный момент убивало, так это полное отсутствие косметики. У меня были красивые зеленые глаза, но не желтые и не травянистые, а скорее цвета морской волны, и опушенные пусть и светлыми но густыми и длинными ресницами – если их накрасить, то они казались просто огромными. Я хотела была попросить у Кори тушь. Но потом вспомнила, что она никогда не будет носить с собой косметику. Тот факт что кто-то вообще заставил ее накраситься, когда она выходила из дому, уже можно было назвать событием. Из косметики у меня с собой был только блеск, потому я нанесла его нервными движениями, немного промахнулась с верхней губой, не такой полной как нижней, но зеркало помогло мне с решением этой проблемы. От блеска и того что я покусывала губы до этого, они стали почти алыми и пухлыми, как у заплаканного ребенка. От того какой у меня был растерянный и напуганный вид, хотелось сбежать отсюда. Ну кому нужна певица, запуганная и такая вот неприглядная? Вечно записывать песни в студии ты не будешь, нужно выходить в люди, общаться и делать хорошую мину при плохой игре.
И тогда в лифте я решила, что если смогу пережить сегодняшнюю пробу, и все получиться, то я смогу сделать все как надо и дальше. Встречи с едва знакомыми людьми, не будут хуже, чем встреча с известными звездами музыки. Главное только не просить у них истерически автограф, и уж тем более не надоедать Лэксу расспросами об его песнях, наверняка после стольких интервью он ненавидит вопрос: А где вы черпаете вдохновения, и откуда рождается такая лирика?
