Любовь оставляет отпечатки - Лена Коро
– А как же «утро красит нежным светом»? Приятно же проснуться под лучом солнца.
– Дороговат будет луч. Пятьдесят евро. Давай я тебе фонариком в глаза посвечу. За полцены.
Надежда, ослепленная мечтой, издевки не поняла и продолжала канючить.
– А вот Вера поменяла каюту.
– Так это ее кредо – не соглашаться с предложенным. В автобусе мена не совсем удалась, так хоть на пароме получилось. Кстати, они не до класса «А» доплатили, а до «Променада». Это не одно и то же. Там окна на торговую улицу выходят, внутрь корабля. А питейные заведения работают всю ночь. Думаю, ей опять не свезло.
– Ты знала? И промолчала?
– Не в моих правилах лезть в чужую жизнь. Даже если она у тебя на ладони происходит.
И Лина подвинулась ближе к гиду, давая понять, что вопрос с каютой решен бесповоротно.
– Ловииса, подскажите, мы завтракаем в большом буфете?
– Да, там же, где и ужинаем, – откликнулась руководительница. – Ах, вы же только завтраки купили. А я, честно говоря, хотела с вами скооперироваться, посидеть, поболтать вечерком.
– Без проблем. Давайте встретимся в «Старлинге». Он еще так называется? В носовой части который.
– Я поняла. Там, где шоу бывают. Только столик надо заранее занять.
– Этим займется Надежда. Она у нас большой спец по части посторожить. Ты не против?
Но Надежда не слышала подругу. Она с любопытством поглядывала в дальний угол зала, где в ожидании парома обосновались их соседи по автобусу. Вера сидела в кресле под пальмой, Никита медленно расхаживал туда-сюда. И вот в тот момент, когда он оказывался рядом с Верой, она говорила ему одну-две фразы. Затем замолкала и ждала, когда он снова поравняется с нею. Иногда Никита что-то отвечал, но чаще просто проходил мимо. Казалось, Веру это не смущает.
– Надя, – проследив ее взгляд, Лина тронула подругу за рукав, – не так явно. Тебе взаправду это интересно?
– Еще как, – почти шепотом откликнулась Надежда. – Я никогда такого не видела. А тут люди, которые вроде как не последние в нашей жизни.
– В чьей жизни? С каких это пор пару часов, проведенных в компании с человеком, ты оцениваешь как жизнь?
– Ну, я утрирую, конечно. Однако любопытно видеть нестандартные отношения так близко.
Лина приобняла подругу и постаралась сместить ее подальше от гида, чтобы не посвящать Ловиису в болтовню, которую они вели. Обсуждать других не было табу в их среде. Хотя иные педагоги обычно прикрывались заботой о подопечных, Лина считала такие разговоры полезными лишь для психологического просвещения. Зачастую она даже записывала какие-то поведенческие эксцессы и использовала их в своих лекциях.
Но в данной ситуации внимание коллеги не поддержала.
– Какой смысл в твоих наблюдениях? Ты только видишь. Но не слышишь. А это крайне важно, чтобы не скатиться в предвзятость.
– Все и так ясно. Смотри…
– Не стану я смотреть.
– Тогда оппонируй. Понятно же, что жена ему не интересна.
– Вот так сразу и не интересна. С чего ты такой вывод поспешный делаешь?
– Ну, холод между ними. Как еще объяснить? Стена стеклянная. Это он ее видит, но не слышит. Хотя цепляет другое. Он даже не пытается.
Обычно мужчина, который выводит в свет свою отлюбленную жену, все же сохраняет комильфо.
А тут, такой с виду неглупый, представительный… и полный игнор. Что-то не так в их паре.
– Может, не в паре, а в ситуации.
– Понимаешь, как бы он ни относился к ней, он должен ее слышать и соответственно реагировать. Ведь она делает все правильно – говорит спокойно, без истерики, без назидания даже.
– Прекрати, не на сеансе у психолога. Ты так мало знаешь.
– Вот, я хочу узнать побольше.
– Зачем?
– Ну, понравился он мне. Такую позицию примешь?
– Принять-то приму, но одобрю ли? – Лина усмехнулась той загадочной улыбкой, какую Надежда уже ловила в автобусе. Но, так же как и тогда, не придала ей значения.
– Главное не одобрение, будь просто консультантом.
– То есть мои чувства тебе не интересны?
– Ты же не хочешь наблюдать. Поэтому я буду рассказывать, ты выводы делать.
– Здорово. Ну, давай попробуем. Авось на курсовую наберешь материала.
– Это ты правильно предложила… Что же не так в их общении? Чего он как маятник мотается, а она делает вид, что это нормально?
– Потому что в их паре это и есть нормальное состояние. Он действительно может ее не слышать. На людях тем более. В ином эмоциональном фоне. Предположим, она говорит сейчас не тем, привычным для него, тембром голоса, паузы делает не в том ритме.
– То есть ты думаешь, что на кухне он ее услышал бы и отреагировал, а здесь ее песня ему не понятна?
– Да. Такое сплошь и рядом. Как там Жванецкий говорил? «Никогда не буду женщиной… интересно, что они чувствуют?» Это как раз тот случай. Мозг мужчины так устроен, что обрабатывает голос как сложное музыкальное произведение.
– Ты сейчас смеешься или серьезно?
– Можешь конспектировать. Серьезно. И слова… они, чтобы до мужчины достучаться, должны быть ему знакомы.
– В смысле?
– Если женщина говорит только о своих претензиях, притязаниях, – это же не то, что ему близко, что его самого тревожит. И он это не слышит. Записала?
– Ты опять меня подкалываешь.
– Я пытаюсь сложное простым языком подать. Вот ты сейчас тоже меня не воспринимаешь. Потому что цели у нас с тобой разные. Ты хочешь убедить себя в том, что брак у этой пары развалился. А мне так не кажется. У тебя цель понравиться Никите, а мне это ни к чему. Понимаешь? Целеполагание у нас с тобой в разных плоскостях.
В это время ожил динамик, и диктор что-то сообщил на финском языке. Тут же, не дожидаясь знакомой речи и лишь уловив название «Силия-Серенада», народ потянулся к турникетам.
* * *
Пока на сцене готовилось ночное шоу, можно было спокойно поговорить – музыка в баре звучала не слишком громко.
– Да, да, я по генам финка, по рождению – русская, – попивая томатный сок из высокого стакана, рассказывала Ловииса. – Еще до войны мои родители оказались в СССР. И я выросла в Ленинграде. Дома мы говорили на суоми. И так получилось, что мой финский вдруг стал востребован. Начала ездить с экскурсиями, вышла замуж, теперь имею двойное гражданство.
– Я по вашей шапочке сразу поняла, что вам дороги корни, – Лина хотела расспросить подробнее о семейной истории, но решила, что это сейчас неуместно. И предпочла сдвинуть интерес в профессиональное русло. – Ловииса, а у нас будет
