Бывший. Ты будешь моей (СИ) - Бонд Айрин

Бешеная Алиса. Девочка из прошлого. Нежная, искренняя, влюбленная… По крайней мере я так думал до какого-то момента, пока не узнал правду.

Продолжаю задумчиво смотреть на захлопнувшуюся за девчонкой дверь.

Чуть не рычу.

Какой-то разрыв шаблона.

Неужели она, правда, думала, что из-за ее фотографий в купальнике я ей предложу серьезные отношения?

Хер знает, что она думала.

Шумно выдыхаю. Сажусь в кресло и задумчиво барабаню пальцами по столу.

Налажал?

Может быть.

Либо она просто набивает себе цену. Этот вариант тоже не исключен.

Есть ещё вероятность, что ей нужны ухаживания и красивые жесты, картинка отношений и богатый мужик рядом.

Это не по адресу. От меня она это не получит.

Но уверен, что она взвесит все "за" и "против", и уже завтра придет с положительным ответом и покладистым взглядом.

Почему-то от этой мысли опять вскипаю от злости. Разве не этого я хочу?

8

Алиса

Вылетаю из кабинета Наварского. Просто в ужасе и в бешенстве. Слезы застилают глаза, в горле – ком.

На рабочее место не возвращаюсь. Просто не в состоянии «держать лицо». Поэтому забегаю в женский туалет и умываюсь. Пытаюсь взять себя в руки и вообще понять, что делать дальше.

Какой же козел!

Циничный, самоуверенный тип. Красивый, богатый мужик, уверенный в том, что к его ногам упадет любая, лишь помани пальцем.

Руки дрожат, пока держу их под струей холодной воды. Потом прикладываю пальцы к щекам и пытаюсь привести себя в чувства.

Я не могу на него работать.

Мне нужны деньги. Очень. Но я просто не могу на него работать.

Сейчас вижу лишь один выход – пойти и написать заявление. Пока буду дорабатывать две недели, надо найти другую работу. Сомневаюсь, что в такой короткий срок я найду работу с такой же хорошей зарплатой, но я готова пахать и на двух, и на трех, лишь бы никогда больше не пересекаться с Наварским и вообще не получать его грязные деньги.

Набираю номер мамы. Слушаю длинные гудки, а потом ее достаточно бодрый голос:

- Здравствуй, Алисочка. Как у тебя дела?

- Здравствуй, мама, - стараюсь не выдавать голосом всю бурю чувств, которую вызвал мужчина, которого я когда-то любила без памяти. – Уточни, пожалуйста, у тети Шуры, та работа в магазине за углом еще есть? Никого не взяли на ту вакансию?

- Алиса, - строго говорит мама, - что случилось?

- Ничего, мам. Просто… - запинаюсь, думая, как деликатнее ответить на этот вопрос.

«Просто Наварский оказался еще большим козлом, чем я думала…»

Хотя не был он раньше козлом… По крайней мере до того, как он исчез без объяснений, я считала его самым мужественным и шикарным мужчиной на земле!

- Алиса! Что случилось? Я ведь не отстану, пока ты не ответишь!

- Я скорее всего уйду с этой работы. Так… так получилось. Поэтому надо подыскать подходящие варианты. И скорее всего вернусь домой. Не вижу смысла снимать квартиру в другом городе. Мы с Дашулей ведь переехали сюда лишь из-за этой работы…

- Наварский знает? Тебя уволили? Надо ему сказать, чтобы он разобрался! – возмущенно говорит мама.

- Нет! – чуть не выкрикиваю, а потом более спокойным голосом говорю. – Не надо. Пожалуйста, вообще с ним не общайся! Ты меня слышишь?

- Почему мне лучше с ним не общаться? Это он тебя обидел? Хотя не поверю, чтобы Глеб тебя мог обидеть. Он такой серьезный, видный мужчина…

Морщусь от этих слов.

- Мама, просто не связывайся с ним. Хорошо? – прошу я.

Мама шумно вздыхает. А в этот момент в туалет вбегает Кристина.

- Алиска! Вот ты где! – восклицает она.

- Ладно, мам. Мне пора. Узнай у тети Шуры то, что я попросила.

- Хорошо, - нехотя соглашается мама и отключается.

- Ну рассказывай, что надо было Главному? – напускается на меня Кристина, смотря с таким любопытством, что мне кажется, она прочитает мои мысли.

- Ничего такого… - нехотя говорю я. – Кристин, я пойду. Я ведь так и не пообедала.

- Ну ладно. Вернешься и всё расскажешь!

Ага. Конечно.

Обедаю, как робот, находясь все в том же полушоковом состоянии.

В голове хаос. Наварский вообще обалдел, раз решил мне делать такие предложения!

Всего за пять лет превратился в какого-то циничного козла!

А может, он таким и был? Просто мои розовые очки слишком закрывали действительность?

Горько усмехаюсь. Нет. Не был он таким.

Он был каким угодно, но не циничным придурком, который пытается мне заплатить, чтобы купить меня.

Против воли погружаюсь в прошлое и вспоминаю его. Красивый, высокий, широкоплечий шатен с невероятными синими глазами. За всю жизнь ни у кого не видела таких красивых синих глаз, кроме как у него и, конечно же, моей дочери…

Он всегда был уверенный в себе, мужественный, спортивный, брутальный. Вокруг него бегали толпы девчонок, что, в принципе, не удивительно. А я тайно вздыхала и чуть не прыгала от радости, когда он должен был прийти к нам в гости.

Никогда не думала, что у нас может что-то быть. Он – друг моего брата, относился ко мне, как к сестре. Еще и разница в возрасте в девять лет не способствовала тому, чтобы он посмотрел на меня как на девушку, а не просто младшую сестру его друга.

Вот и оставалось мне просто молча любить и ловить каждый его взгляд и ленивую улыбку, от которой сердце заходилось в бешеном ритме.

Потом я уехала на учебу в соседний город. Приезжала на выходные. А когда знала, что в гости должен прийти он, старалась с ним не пересекаться.

Сколько можно вздыхать о невозможном? И так шесть лет грезила лишь о нем. Поэтому я решила просто - с глаз долой, из сердца вон!

Всё изменилось, когда мы случайно столкнулись в ночном клубе. Мне двадцать, ему – двадцать девять. Мы с девчонками отмечали окончание учебного года и успешно законченную сессию, а он – просто отдыхал…

Выкидываю мысли о прошлом из головы. Возвращаюсь на работу и беру паузу до завтра, чтобы решить, что делать.

Просто «ломает» от перспектив: продолжать работать на Наварского и сходить с ума, либо уволиться и спешно искать несколько работ, потому что это большая удача – найти работу с такой зарплатой, как здесь.

А долг, который висит на нас с мамой, и ответственность за близких людей делает этот выбор еще более сложным.

Завтра всё решу. Надеюсь, что мама к тому времени получит ответ от тети Шуры, и мне проще будет сделать этот шаг…

До конца дня Наварский больше не дает о себе знать. Заваливаю себя работой, чтобы не отвечать на вопросы Кристины.

Стараюсь не вспоминать всё то, что было в кабинете. Но воспоминания всё равно лезут в голову.

То, как он меня прижал к себе, а потом начал сумасшедше целовать просто не дает мне нормально работать. Самое ужасное в его поцелуе это то, что я не почувствовала отвращения. Я хотела, но не почувствовала.

Злилась на него, просто ненавидела за все его слова и за то, что он так схватил меня, сгреб в охапку и посмел так целовать, но при этом дрожала в его руках и теряла способности сопротивляться.

И злилась на себя за это. Здравый смысл заставил меня действовать. С большим наслаждением со всей силы прокусила ему его наглый язык!

А потом испугалась. Но все равно послала его к черту и убежала. Трусливо, да. Но сбежала подальше от него.

«Раньше согласна была за деньги, а сейчас нет?»

«Не устраивает сумма? Назови свою. Я не жадный»

Эти слова просто стучат в голове. О чем он? Просто мерзость. Он явно считает меня шлюхой, которую можно купить! И от этого хочется плакать.

После работы забираю доченьку из садика, и мы идем домой. Она болтает без умолку, рассказывает, как прошел ее день, и как она по мне соскучилась.

- Мамочка, ты грустная, - говорит мне моя малышка, когда мы идем на кухню, чтобы по-быстрому приготовить ужин. – Тебе плохо? Что-то болит?

Невольно улыбаюсь, да и, в общем, пытаюсь встряхнуть себя и выкинуть из головы мерзкое предложение Наварского.