Моя чужая дочь, или Сюрприз для богача - Яна Кроваль
— Моей дочери пять лет, и она совершенно не разговаривает, — усевшись в единственное кресло, коротко сообщила Марина. — Что скажете? Каковы её шансы?
И у меня в груди глухо ёкнуло.
— Вы бы ещё до шести лет дотянули! — высказав мои мысли, укоризненно воскликнул мужчина. И поспешил смягчить напрашивающийся приговор: — Но вы не волнуйтесь. Всё решаемо. Вот после шести — да. Там уже ничего нельзя исправить. А здесь ещё не всё потеряно. Правильно подобранные медикаменты, регулярные занятия в ударном темпе — и, если постараться, ваша дочь начнёт болтать так, что вы с грустью будете вспоминать годы напряжённой тишины...
— Безвыходных ситуаций не бывает, — перехватив эстафету, вторила ему одна из женщин. Видимо, опасалась, что напористый мужчина сумеет задурить заказчице голову — и торопилась вставить свои пять копеек. — У меня, например, был удачный опыт и с семилетним ребёнком.
— Зависит от причины молчания, — стремясь примазаться к чужой славе, вставила вторая женщина, примерно того же возраста, что и первая. — Какой у вас диагноз?
— Никакого, — скривилась Марина.
— А у вашей дочери? — конкретизировал мужчина, попутно очернив соперницу, неудачно подобравшую формулировку.
Однако набить себе цену подобным образом у него не получилось. Скорее, наоборот.
— Ни-ка-ко-го, — смерив его презрительным взглядом, как какого-то таракана, по слогам повторила Марина.
— Тогда вам тем более нечего переживать! — воспользовавшись моментом, первая женщина ринулась закрепить успех. — Гарантирую, мы в два счёта разговором вашу дочь!
— А я бы не давала никаких прогнозов до первого сеанса, — заявила третья женщина — моложе других и, похоже, рассудительнее.
Либо она просто пыталась выторговать себе хоть полчаса работы по тройному тарифу.
— А каково ваше мнение? — неожиданно спросили от входа знакомым голосом Сергея Михайловича.
Чьё появление осталось незамеченным не только для меня и прочих соискателей, но и для его жены.
— Ах, дорогой! — тут же встрепенулась она, вместе с нами повернувшись к дверям. — Зачем ты приехал? Я бы и сама прекрасно справилась. У тебя же столько дел...
— Дела подождут, — отрезал Дегтярёв.
Таким тоном, что сразу стало ясно: раньше он в воспитании дочери не участвовал. И результат бездействия ему не нравился.
— Здоровье Наины важнее. Не забывай, в конце концов, она и моя дочь тоже.
В ответ Марина виновато потупилась, безмолвно признавая правоту собеседника — и, одновременно, уступая ему инициативу.
— Итак? — Сергей Михайлович вновь обратился ко мне.
На что у меня уже привычно пересохло во рту — теперь от осознания собственной беспомощности — однако кое-что выдавить я всё-таки сумела:
— Сначала нужно выяснить причину задержки речевого развития. Просто так дети не молчат.
— Хорошо, — кивнул Дегтярёв. — Вот вы этим и займётесь. Остальные свободны.
И у меня в прямом смысле отвисла челюсть.
— Вы серьёзно?.. — переспросила, не веря своим ушам.
Не думала, что после того разговора в офисе он пойдёт мне навстречу и позволит приблизиться к дочери! Я бы на его месте себя и на порог не пустила. От греха подальше. Прогнала бы поганой метлой. Притом без малейших сожалений...
— Да. Приступаете сегодня. График и оплату обсудим позже — после того, как мои юристы проверят вашу квалификацию и оформят договор. Надеюсь, вы не соврали и ваших талантов хватит, чтобы разобраться в происходящем, — с очевидным намёком, понятным лишь нам двоим, подтвердил мужчина. А затем требовательно протянул руку ладонью вверх: — Документы.
Опомнившись, я отдала ему папку, которую всё это время прижимала к груди — и вопросительно покосилась на Марину.
— Идёмте, — поднявшись, невозмутимо обронила она. — Наина как раз должна быть на прогулке.
И вышла на террасу, ведущую в сад. А у меня невольно перехватило дыхание в предвкушении долгожданной встречи... Но я не позволила эмоциям проявиться — и покорно направилась следом.
На Наину мы наткнулись сразу за углом. Наряженная в пышное платье, она играла на детской площадке. Вернее, качалась на качелях. Полуобернувшись к нам, но настолько увлечённо, что не заметила нашего появления... Или я просто хотела в это верить.
— Знакомьтесь, — Марина остановилась точно напротив дорожки, ведущей к площадке, и вытянула руку в направлении качелей. — Моя дочь Наина.
На что девочка тоже никак не отреагировала, хотя женщина произнесла её имя довольно громко... И у меня сжалось сердце от нехорошего предчувствия.
— Надеюсь, дальше вы справитесь сами, — тем временем продолжила Марина. — Мне пора.
И, едва ощутимо кивнув на прощание, бодро поцокала прочь, в считаные секунды скрывшись из виду. Я же осталась один на один с Наиной, по-прежнему не обращающей на меня никакого внимания...
Тяжело вздохнув, сошла с брусчатки на гравий и, тихо шурша камешками, обречённо потопала к девочке. Однако уже на втором шаге притормозила, приметив за кустами живой изгороди, играющей роль своеобразного забора, моложавую женщину преклонного возраста. Которая сидела на скамейке с наушниками в ушах и заворожённо пялилась в смартфон. Впрочем, уловив какое-то движение, она на мгновение оторвалась от своего занятия, смерила меня безразличным взглядом — и уткнулась обратно, всем своим видом давая понять, что мешать не станет. Как и помогать... Но я не расстроилась. И на прохладный приём не обиделась.
Зато не придётся отвлекаться на непрошенные советы и глупые вопросы. С моим нулевым опытом работы это было очень важно. Чтобы без помех сосредоточиться на главном и ничего не упустить... А понадобится что-нибудь выяснить — сама обращусь. После сеанса. С меня не убудет... Тем более няня — а кем ещё эта женщина могла быть? — вряд ли знает больше родителей.
С этими мыслями я приблизилась к качелям вплотную, подойдя чуть сбоку — чтобы Наина меня не задела. И радостно отметила, что она прекратила качаться, стоило мне переступить некую невидимою черту, нагло вторгнувшись в её личное пространство.
— Привет, — улыбнулась, когда девочка посмотрела на меня прямым, осознанным взглядом здорового человека.
Хотя и немного затравленным — но по отношению к незнакомцам настороженное поведение было вполне закономерно.
— Я Света. А ты Наина, да?
Девочка кивнула, вызвав в моей душе ещё один крик ликования.
— Хочешь, я тебя подтолкну?
Жест отрицания.
— Надоело? Может, тогда пойдём на горку?
Наина промолчала. А я вдруг обнаружила неподалёку песочницу с разбросанными вокруг игрушками. Среди которых точно
