Желанная для него - Ани Файер
Вижу, что Ярослав в смятении. Смотрит на дорогу, потому как уже загорелся зелёный. Больше не спрашивает ничего, снова молчит. И по-моему, опять злится.
Глава 3
Ярослав Федорцов
Развелась! Слава яйцам, она, наконец, сделала это! Её бывший — полное собачье дерьмо! Терпеть его не мог! Он не стоит и мизинца моей сладенькой! Моей, бля! И я так сказал! И хорошо, что так произошло, правда! Просто камень с души. Даже дышится самому легче. Будто с меня оковы сняли. Не успел я порадоваться как следует этой просто замечательной новости за весь день, как она выдала, что может делать, что хочет и ходить, куда захочет! Хмыкаю. Конечно, ага! Ща!
Опять, блядь, злюсь на неё!
Не, Анька, не можешь, пока я рядом!
И отчего такое собственническое и ревностное отношение к ней? Почему грудь, словно тисками, сжимает от мысли, что до неё кто-нибудь дотронется? Как представлю, что какой-нибудь бородатый хуй к ней клинья подбивает, так трясёт всего, как и раньше. Почему до сих пор ощущаю, что она моя?
Головой ведь понимаю, что она может и должна делать, что захочет. Это её право. Она молодая и красивая! Но не могу принять этот факт.
И вот он — ответ, как раз в этом и кроется! Потому что она молодая, красивая и безумно привлекательная! Я ж не слепой! Пока мы стояли у машины, мужики, что шли мимо нас, бошки чуть не вывернули, когда пялились на неё! Нельзя ей одной никуда ходить! Украдут!
— Ань, приглашаю тебя в свой клуб! — произносит Гор, когда мы сворачиваем уже на улицу к её дому. Точнее, к дому её родителей. — Через пару дней будет неплохой бой, — явно намекает на меня, гнида, сверля меня маленькими карими глазами.
Да и не пойдёт она. Не любит подобные вещи.
— Спасибо за приглашение, Тимур! Я подумаю! — произносит Аня, глядя на меня сквозь зеркало. — Только боюсь, что не смогу смотреть на то, как огромные мужики квасят друг другу рожи.
Говорил же! Знаю, как облупленную! Да и правильно говоришь, малыш! Нечего тебе смотреть на других мужиков, бегающих по рингу в одних шортах!
— Мать просила заехать в магазин, — вспоминаю просьбу Ларисы Михайловны, останавливаясь у ближайшего супермаркета.
— Всё-таки сняли тот домик? — спрашивает Анька у меня. Киваю, соглашаясь. Ничё домик-то! Такой, трёхэтажный замок, с сауной и бассейном. Леха фотки присылал, когда бронировал его. — Да, тогда точно нужно накупить кучу еды!
Хмыкаю.
— Не, эта куча будет вам домой, другая куча будет в конце недели перед выходными как раз для домика, — улыбаюсь ей. А она мне в ответ тоже, чуть закусив щёку.
Я и забыл про эту её привычку, от которой раньше сходил с ума. Я думаю… Нет, я практически уверен, что сейчас этот её жест — смущение. Потому что она сразу же отводит взгляд, заговаривая с Гором. Да, так и есть, ёптать! Я что же, смущаю её? Я небезразличен ей? Ну, конечно! Я ж подрос, блядь! Стал мужиком, и с довольно смазливой рожей! Это осознание задевает, заставляя вспомнить прошлые обиды. Хочу снова обозлиться на неё, чтобы бесила. Чтобы был повод ненавидеть. Это как инстинкт уже, рефлекс, даже щурюсь по привычке, но вдруг она начинает заливисто смеяться от какой-то тупой шутки Гора. Мои губы тут же расползаются в улыбке, и я, как дебил, начинаю ржать вместе с ними. Но не от искрометной шуточки Тимура, а от заразительного смеха Анютки. Ну не могу я злиться на неё больше! Постепенно замечаю, что уже нет того напряжения между нами, как было все эти годы. Будто старые обиды ушли в небытие. Нет, её безразличие всё также подбешивает, но, наверное, я всё же отпустил эту ситуацию с ней, и мне как-то действительно стало немного легче.
Ходим по магазину, Анька кидает в тележку разнообразную еду: нарезку, сыр, рыбу и ещё всякую подобную херню, а я наблюдаю за ней. Стараюсь понять, так ли сильно она поменялась за это время. Не внешне, конечно, она всё та же семнадцатилетняя девчонка для меня, я про внутреннее состояние и мировоззрение души. Говорят же, что со временем люди меняются. Я же вот, например, из куска дерьма поменялся и стал более-менее похож на человека.
— Скажешь, как решилась на развод? — спрашиваю у неё. Ну правда интересно! Потому что мне всегда казалось, что Анька — та ещё терпила. Видать, совсем её приспичило, ну или причина была действительно веская. Измена? Нет, она простила бы. Знаю. Скорее всего причиной был ребёнок на стороне. И не обида это вовсе, просто она такой человек, что не смогла оставить ребёнка без отца. И, наверное, не стоит так говорить, конечно, но я безумно рад, что она не родила никого от этого осла. Тогда бы она точно никогда не развелась бы с ним.
— На самом деле, давно думала об этом, но как-то не решалась, — говорит она, подтверждая мои слова и кидая куриную грудку в тачку.
— Не удивительно, — хмыкаю, — тебе всегда тяжело решиться на что-то, эм-м, радикальное.
— Правда? — руки в боки и щурится, глядя на меня. Как же она привлекательна! Настолько, что дыхание спирает от одного взгляда на неё. Улыбаюсь. — Ты так хорошо меня знаешь?
— А то! — отзываюсь.
— Ты не выносим! — шикает, отправляя фарш туда же. — И не прав!
— Да? — удивляюсь. — Тогда скажи, почему решилась?
— Потому что вы, мужики, все — одинаковые! Покрути перед вами одним местом, вы тут же готовы сорваться и занырнуть между ног бабе! И не важно, свободен ли ты или занят другой!
— Даже так? — издеваюсь над ней.
— А что, нет что ли? — возмущается.
— Нет, конечно! — отвечаю ей. — Чувства важнее!
— Ага! Так и поверила! — хмыкает мне прямо в лицо, будто из-за меня одни беды кругом. — Вот представь, что покрутила б я перед тобой чем-нибудь, ты бы что, не согласился что ли переспать со мной?
— Чем это? — уточняю у неё, расплываясь в улыбке.
— Что чем? — переспрашивает Сладкова.
— Ещё смотря каким местом покрутила б, — поясняю. А Гор уже ржёт над нами.
— Да пошёл ты! Я ж образно! И что, не согласился б? — спрашивает она.
— С тобой? Конечно, согласился б! — отвечаю вполне честно и не важно, каким бы местом она там крутила. Уверен, что у неё все
