Диана Машкова - Развод по-русски

– Вот, – риелтор широким жестом обвел бетонную пещеру. Алла потопталась на пороге и отправилась на экскурсию по серым безликим колодцам, которые чьими-нибудь стараниями превратятся рано или поздно в кухню, ванную, гостиную, спальню.

– Сколько общая площадь? – без интереса спросила она.

– Девяносто.

– Много.

– Меньше уже нет. Но на эту квартиру будет скидка.

– Окна куда выходят?

– Во двор.

– Почему ее до сих пор не купили?

– Идите сюда, объясню.

Она удивленно простучала каблуками следом за нерадивым продавцом в полумрак бетонного мешка, который в перспективе должен был величаться кухней.

– Вы не заметили? Здесь очень темно.

– Заметила, – безразлично согласилась Алла.

– Вот и причина.

Он кивнул на окно, в котором вместо неба виднелась часть кирпичной стены соседней секции дома. Алла могла бы и сама догадаться, что если подъезд угловой, на панорамные виды рассчитывать не придется. И желающих приобрести такое жилье будет меньше.

– Плюс последний этаж, – добавил он и произнес: – Я бы на вашем месте не покупал.

Забавный малый. Неужели у человека хобби – лазать по грязным стройкам, не думая о комиссии? Аллу развеселила глупость ситуации, и она решила проиграть ее до конца:

– Мне свет на кухне не нужен, я не люблю готовить.

– Последний этаж.

– Зато соседей нет сверху.

– А что, если лифт сломается?

– Нет проблем, поднимусь пешком.

– Зачем вам одной девяносто метров?! – продолжал отбиваться он. – Ремонт делать замучаетесь.

– Не ваша забота!

– Я бы поспорил.

– Да?!

– Пятый курс МГСУ, – неожиданно отрекомендовался риелтор, – факультет строительства и архитектуры. Могу сделать для вас проект, найти рабочих, побыть прорабом.

– На рынке ремонта дефицит опытных специалистов?

Она сделала ударение на предпоследнем слове.

– Бесплатных – да.

– Надо же, какая удача.

– Угадали, – мальчишка окончательно сбросил с себя официоз и расслабленно потянулся. – Все. Пойдемте отсюда! Вы же не собираетесь ничего покупать.

– Откуда такая осведомленность?

– Оттуда, – он зевнул, – лучше выпьем кофе. Я сегодня не завтракал.

Алла, не выдержав, рассмеялась: комедия «клиент – риелтор», которую они ломали целых тридцать минут и несколько дней подряд по телефону, теперь казалась асбурдом. Она со своим имиджем крутой покупательницы, он с услужливой миной расторопного продавца. Можно себе представить, как это смотрелось со стороны: мал мала меньше играются во взрослые игры. Только сбросив шкуру дельца, которая нисколько ему не шла, парнишка стал настоящим.

– Есть условие, – Алла прищурилась, – галстук сними.

– Зачем это?

– Тебе не идет.

– С тобой не соскучишься, – он удивленно поднял брови.

– У тебя интуиция, Владимир.

– Вадим.

– Извини. Не расслышала по телефону.

– Извиняю, Аленочка, – он беззастенчиво заглянул в ее сапфировые глаза, – но в первый и последний раз.

– Меня зовут Алла!

– Это слишком официозно, – Вадим обезоруживающе улыбнулся, – Аленочка в самый раз.

Алла, как ни старалась разозлиться, сумела лишь засмеяться. Они еще долго стояли в загадочном полумраке кухни и улыбались друг другу.

Вниз по лестнице ребята бежали с такой легкостью, словно сбросили по стопудовому грузу. Алла рассказывала о своих многомесячных поисках квартиры: в старых домах ее не устраивала планировка, в новых – кромешная пустота. Вадим задавал вопросы и слушал с таким интересом, словно эти поиски жилья касались его лично. Он не комментировал, но у Аллы возникло чувство, что в памяти студента МГСУ откладывается каждая деталь.

– Смотри, – когда они уселись за столик в кафе, он тут же развернул салфетку и начал стремительно чертить, – в идеале тебе подойдет такая вот планировка. Не жалей места. И обязательно делай просторную ванную комнату рядом со спальней.

– А как же гости?

Он посмотрел на Аллу так, словно поймал на лукавстве. Оставалось только удивляться, как быстро этот человек почувствовал ее. Совершенно верно: с таким образом жизни – с утра до ночи на работе – не будет никаких гостей.

– Часто они к тебе забредают? Ладно. Для гостей второй санузел, рядом с прихожей.

Алла следила за бегом карандаша. Ей безумно понравились руки Вадима: живые, уверенные. И очень взрослые, в отличие от него самого. Гибкие пальцы украшали ухоженные ногти идеальной формы – не выпуклые, но и не плоские, аккуратно подпиленные и словно сияющие изнутри чистым светом. Он чертил увлеченно, со страстью, и Алла ощущала, как возбуждение рисовальщика передается и ей. Только в другом, измененном качестве.

– Где ты видел такую квартиру? – Она заставила себя оторвать взгляд от его рук.

– Пока нигде.

– Тогда какой смысл чертить?

– А почему нет?! Этот проект укладывается в то, что мы смотрели сегодня. Если захочешь что-то похожее.

Алла бросила короткий взгляд на Вадима и вытащила из-под его руки расчерченную салфетку.

– Возьму на память. Не возражаешь?

– Бери.

Они долго болтали ни о чем, с удовольствием завтракая. Потом он помахал официанту, чтобы тот принес счет, и решительно остановил Аллу, которая полезла в сумку за кошельком.

– Кем ты работаешь? – спросил Вадим, выкладывая на тарелку с чеком измятые сторублевые купюры.

– Юристом.

– Где?

Она назвала банк. Вадим уважительно присвистнул.

– Мне повезло, – Алла усмехнулась.

– Везения не бывает, за каждым успехом – огромный труд.

– Что-то ты не по годам мудр, – улыбнулась она.

– На себя посмотри!

Вадим и не думал теперь подбирать слова в общении с ней, но Аллу это больше не задевало. Она чувствовала его искреннее желание помочь и еще – интерес, хотя ни единым намеком он не дал ей понять, что они созвонятся или встретятся снова. А она бы не отказалась от такого друга: что-то было такое теплое и неуловимо загадочное в этом пареньке.

Они встали из-за столика, и Алле вдруг стало не по себе от мысли, попсовым клипом промчавшейся в голове: сейчас они выйдут из кафе, попрощаются и разбредутся в разные стороны, чтобы никогда не встретиться снова.

Решение было принято за несколько секунд, пока Вадим помогал ей надеть плащ: она купит эту квартиру! Хотя бы ради того, чтобы появился ненадуманный повод завтра ему позвонить.

Глава 4

Любовь – это удивительный фальшивомонетчик, постоянно превращающий не только медяки в золото, но нередко и золото в медяки.

Мама вытерла испачканные в муке руки о фартук и опустилась на табурет.

– Что ты сказала?

– Мне надо замуж.