Предатель. Нелюбимая жена (СИ) - Надежда Марковна Борзакова
— Да, последние несколько месяцев очень сильно меня изменили, — попыталась пошутить я.
— Они всех изменили, — горько сказал он и глубоко затянулся.
Я кивнула. Почувствовала себя очень глупо стоя возле его столика. Зачем только подошла?
— Чего стоишь? Присаживайся… Заказать тебе что-то?
Отказаться? Согласиться?
— И вообще, что ты делаешь тут одна, м? Родители в курсе, где ты? — скользя по мне слегка поплывшим взглядом изумрудных глаз, строго спросил парень.
Затушил сигарету.
Это пробудило старое воспоминание. О том, как когда-то давно Слава забирал меня со школьной дискотеки, на которой я впервые попробовала шейк и он ударил мне в голову настолько, что я решилась позвонить Славе. Хорошо хоть в любви не призналась… Но мой пьяный голос заставил его тут же примчаться и забрать меня. Он тогда говорил со мной вот так же строго, голосом старшего брата. Отчитывал, говорил, что со мной в таком состоянии может случиться беда, а я млела от того, что он за меня беспокоится…
— Я уже взрослая, как ты и сам заметил, Слава. Мне не нужно ни у кого спрашивать разрешения…
— Угу, взрослая. Тогда чего шаришься по всяким кабакам одна, м? Раз взрослая… Сядешь ты или нет?
Вздохнув, я села на диванчик. Он один-единственный и полукругом. Между нами со Славой жалкий метр расстояния. В нос забрался его запах — древесный парфюм, горячее тело, алкоголь…
— Официант! — рявкнул, махнув рукой. — У вас мороженое есть? Ванильное? И сок принесите. Апельсиновый.
Как какому-то ребенку.
Сказав это, Слава нетвердой рукой плеснул себе еще янтарного напитка из бутылки и сделал большой глоток.
— Может и себе какой-то еды закажешь?
— Не-а, мне нормально, — ответил он. — Ну, как дела-то твои? Рассказывай…
— Остался только один год интернатуры. А потом все, в свободное плавание. Практика.
Вот так болтать с ним наедине было очень неловко. Мы никогда одни не оставались. Всегда рядом были родные… Тут, конечно рядом тоже люди, но. Это как-то по-другому.
— К отцу пойдешь или куда-то сама?
— Не знаю, — я пожала плечами.
— Лучше к отцу иди. Они с Вадькой за тобой присмотрят, доучат всему, что надо.
— Да не надо за мной присматривать, Слава! Я уже не маленькая, — крикнула я.
— Не маленькая… Да.
В этот момент принесли мороженое и сок. Красивая пиала, три аккуратных шарика с шоколадной крошкой. Взяв ложечку, я отломила кусочек от одного из шариков и отправила в рот. Поймала Славин взляд. Он смотрел на мои губы. Пристально так. Цепко. И… По-мужски?
— Так чего ты тут одна? Парень опаздывает? Он не офигел?!
— Не парень… Алина. Она не придет, — чувствуя как сердце стучит в горле, сказала я.
Слава кивнул. Снова отпил из стакана.
— Слав, по-моему тебе уже хватит, — решилась я.
Он отрицательно качнул головой.
— Хочу и пью, — рыкнул он, — Сколько хочу, понятно?
— Ладно, — я поднялась. — Ты тогда пей, а я домой поеду…
— Ну, подожди, — теплые пальцы сомкнулись на моем запястье. — Останься еще, пожалуйста. Побудь со мной. Я подыхаю один…
В его слегка поплывшем изумрудном взгляде был просто океан отчаяния и боли. И мольбы.
— Слушай, — я села, а он не выпустил мою руку. Переместился на ладонь, переплел пальцы, — так вышло, что я…
— Ты была права тогда, Женька. Не надо было мне на ней жениться, — сказал он. — Ты была права.
Затаив дыхание я ждала продолжения. Слава снова глотнул из стакана.
— Я ей не нужен… А она…. Как яд у меня в крови, Же-е-нь. И никакого противоядия нет. Я чувствую, что подыхаю. Это не любовь уже, нет. Это-яд.
Мое сердце разрывалось от той боли, которой было пропитано каждое его слово. Протянув руку, я несмело прикоснулась к его щеке. Погладила, пытаясь хоть как-то утешить. Знала, каково это. Любить кого-то, кто не любит тебя. Слава слегка повернул голову и поцеловал мою ладонь. Отпустив вторую руку, взялся за эту и чуть отстранил от своего лица и принялся смотреть, словно разглядывая рисунок. От его касаний по телу мурашки…
— Я хочу забыть, понимаешь? — проговорил, глядя на мою ладонь.
Потом отпустил и снова глотнул из стакана. Когда ставил его на столик, промазал. Стакан упал на пол и разбился вдребезги. Слава выругался.
— На тебя не попало? — обеспокоенно.
— Нет… Слушай, а давай выйдем и подышим воздухом немного?
Он согласно кивнул. Встал на ноги, но не удержал равновесие и покачнулся. Вскочив, я поддержала его и так вышло, что оказалась в объятиях. Сильнее запахло алкоголем, но это не было противно… Его губы были совсем близко, а руки уже уверенно держались за мою талию.
— Давай потихоньку, — чуть задохнувшись, сказала я.
На улице было прохладно. Конец августа, скоро осень. Кожа сразу покрылась мурашками. Стало некомфортно, но это неважно. Прохладный воздух поможет Славе прийти в чувства.
— Прохладно, — неловко сняв с себя пиджак, мужчина набросил его мне на плечи.
Несколько минут мы просто стояли рядом. Смотрели, как взад и вперед носятся машины по дороге. Столица. Она никогда не спит. Слава слегка пошатывался, но было видно, что ему получше. Когда посмотрел на меня, я заметила, что взгляд почти не плавал. Неоновые огни вывески скользили по мужскому лицу, подсвечивали высокие скулы, квадратный подбородок.
— Какая ты красивая, Женька. Как я только не замечал…
Его слова медом по душе. Что он имеет ввиду? Жалеет, что оттолкнул меня? Что выбрал ее? Да, мне было семнадцать тогда. Но теперь уже нет.
И ее теперь нет.
Костяшками пальцев, он провел по моей скуле рисуя обжигающий узор.
— Парень у тебя есть? — спросил, убрав руку.
Почему он об этом спрашивает? Просто так? Нет?
— Нет.
— Почему?
— Учеба, практика. Трудно совмещать с личной жизнью, знаешь ли, — как можно беззаботнее сказала я.
А сердце пропустило удар. Пропустило от внезапно пришедшего осознания. Трудности совмещать — это отмазка. Вопрос приоритетов. Все они были не Слава…
А он вдруг обнял меня за шею и поцеловал в губы. Я задохнулась от неожиданности и от страстного напора, с которым его губы набросились на мои. Поцелуй горчил из-за алкоголя и сигарет, но это пьянило.
Потому, что это Слава. Это он обнимает и целует меня сейчас. Его губы на моих, его руки на моем теле. Самые-самые правильные губы и руки.
— Прости, не удержался… Ты такая… Прекрасная.
— Ничего, — я смущенно улыбнулась.
— А я? — изумрудные глаза смотрели в мои.
— Что?
— Я все еще нужен тебе?
Я не поверила
