Ехал грека через реку - Тата Алатова
Кухню от гостиной отделяла бронзовая стена-ширма со сложным геометрическим узором. Адам поначалу хотел снести это безобразие, но для этого пришлось бы вскрывать и пол, и потолок, и чудовищная конструкция осталась.
– Ого, – сказала Ася, оглядываясь по сторонам. – Любите готовить?
– Готовка меня успокаивает, – пояснил Адам, ныряя в холодильник. – Что мы хотим на обед?
– Какой-нибудь суп, – пожала она плечами, – говорят, что суп надо есть ежедневно.
Она постучала пальцем по висящим в ряд блестящим сковородкам – от крохотной к огромной. У Аси совсем не было маникюра, и Адаму с непривычки показалось, что в этом есть что-то неприличное. Он миллион лет не видел женщин с голыми ногтями.
– Мне же теперь надо правильно питаться, да? – рассеянно произнесла она, сдвигая густые и даже немного лохматые брови.
– Вы удивительно спокойны для женщины, узнавшей с утра о своем материнстве, – заметил Адам, приглядываясь к ней.
Вторая татуировка обнаружилась на ее левой ноге. Змейкой непонятных символов она обхватывала щиколотку. Интересно, где была третья.
– Мне кажется, я просто еще не до конца осознала, – призналась Ася.
Он кинул ей яблоко, но она вместо того, чтобы слопать самой, аккуратно почистила его, порезала на дольки и отнесла детям.
Больше всего ему нравилось в ней, что она не задала ни единого вопроса о матери Евы или о причинах, по которым они с дочерью оказались в столь плачевном состоянии.
Пока Адам готовил обед, Ася оттащила детей от телевизора и отправилась разглядывать их с Евой территорию.
Две просторные комнаты с чудовищными панорамными окнами вместо стен. Первая была игровой, наверное, потому что здесь горами были навалены игрушки, многие в коробках. Как будто Адам скупал все подряд в панике.
Димдим тихо охнул и нырнул в развалы невиданного богатства.
Второй комнатой оказалась спальня – огромная кровать и платяной шкаф.
Кровать была завалена плюшевыми медведями разных размеров.
Открыв шкаф, Ася увидела на его дне мятую одежду, как будто кто-то пытался создать себе гнездышко.
– О, детка, – она опустилась на колени перед следовавшей за ней по пятам Евой, – ты здесь прячешься? Тебя тоже пугают эти окна?
Ева смотрела на нее своими бездонными черными глазами и молчала. Ася обняла ее и прижала к себе.
– Все будет хорошо, – пообещала она, – вот увидишь, как нам весело будет вместе. Я тебя не оставлю одну в этом музее.
С Евой на руках она вернулась на кухню.
– Нам надо купить занавески, – сказала она, – если это, конечно, не противоречит вашим принципам дизайна интерьера. Какая здесь высота потолков?
Адам поднес к ее губам ложку с супом.
– Нормально посолено?
– Нормально. Ой, даже вкусно.
Он засмеялся ее удивлению, и это было очень приятное зрелище.
Красивый, молодой и вежливый.
Мужчины восточного типа всегда казались Асе опасными, темпераментными, непредсказуемыми.
Но Адам не внушал ей никакого трепета. Он был слишком декоративным.
Мягким. Спокойным. Бесплатное приложение к Еве.
Довольно высокий, узкие бедра, широкие плечи. Наверняка любитель качалки.
Может, он даже бегает – гадость какая! – по утрам.
– Зовите вашего племянника на обед, – сказал он, все еще улыбаясь. – Завтра съездим с вами в торговый центр за этими портьерами, без которых вы жить не можете.
– Ева, позови Димдима, – попросила Ася, отпуская девочку на пол. Та посмотрела на нее вопросительно, потом развернулась и побежала в свою комнату. – Это не мне нужны портьеры, – сказала Ася, – это ваша дочь спит в шкафу, потому что ее пугает собственная спальня.
Адам даже застыл от потрясения с половником в руках.
– Как – в шкафу? – переспросил он, охрипнув.
– Так, в шкафу. Соорудила там себе кроватку из одежды. Не знали?
– Конечно, не знал, – совершенно расстроенный, он взъерошил свои волосы, – я ужасный отец, меня надо лишить родительских прав. Понимаете, я укладывал ее в кроватку, целовал и уходил к себе.
– И не заглядывали больше к ней?
– Я же думал, она спит.
Адам выглядел таким несчастным и удрученным, что Ася не удержалась и потрепала его по плечу, как лабрадора.
– Все наладится, – заверила она его.
После обеда Ася с детьми ушла спать, и, стоя возле окна своей спальни, Адам долго смотрел в окна спальни напротив.
Ему было тревожно и стыдно.
Напрасно Лена так беззаботно сбросила на него Еву, вряд ли он справится с этим отцовством.
Возможно, придется звать на помощь маму, а это будет слишком унизительно.
Или жениться на Вике.
Спустя пару часов, окончательно измаявшись от своих переживаний, Адам решительно прошел через гостиную с твердым намерением разбудить Еву, чтобы стать самым лучшим отцом в мире.
Они спали втроем на одной кровати – Ася посередине, а дети по сторонам. Ева почти целиком вскарабкалась на свою няню, ее волосы вспотели, а ладошки цепко сжимали футболку с синей будкой.
У Аси на глазах была повязка с единорогами, и она мирно посапывала, потому что лежала на спине. Подойдя ближе, Адам осторожно сел на кровати, приглядываясь к символам на ее щиколотке.
«Expecto Patronum».
Чертовщина какая-то.
Может, она сектантка?
Ася вдруг дернула ногой.
– Доброе утро, – сонно сказала она и стянула повязку с глаз. Сладко потянулась, дети недовольно заворочались.
Больше всего Ася была похожа сейчас на румяную пышную булочку, которую только что вынули из печи.
– Я хотел спросить, что вы хотите на ужин, – сказал Адам с неким смущением.
– Ужинайте один, – разрешила Ася. – Мы с Евой прогуляемся. Нам надо вернуть Димдима домой.
– Домой?
– Ну вы же не думали, что он тоже будет с нами жить.
– Я готов, – воскликнул Димдим.
Ева беспокойно захныкала, когда Ася села на кровати. Няня успокаивающе погладила спутанные кудряшки.
– Заодно поужинаем у моей сестры. Хотите, мы и вам чего-нибудь принесем?
– Не хочу. Я пойду с вами.
Ася с недоумением почесала за ухом. Сдвинутая на макушку единороговая повязка и лохматые волосы ей удивительным образом шли.
– Для чего это вам?
– Во-первых, ради еды. Во-вторых, я все еще немного опасаюсь отпускать с вами Еву одну. Вдруг вы злодейка.
– Exterminate! Exterminate! – вдруг механическим голосом проскрипел Димдим.
– Подожди его уничтожать, – засмеялась Ася. – Согласись, что возможен такой вариант. Я действительно могла притвориться доброй няней, чтобы похитить и съесть такую славную девочку, – и она расцеловала еще не проснувшуюся Еву. Не открывая глаз, его дочь захихикала.
– В-третьих, – продолжал Адам, не позволяя этим сумасшедшим сбить себя с толку. – Мне скучно.
– О, этот ужин кого угодно развеселит, – хмыкнула Ася. – Я как раз собираюсь объявить семье о том, что стану матерью-одиночкой.
