Нечаянная ночь (СИ) - Сван Лея

— Эй! — вскинув глаза, она наткнулась на полный недоумения взгляд. — Дорогая, в чём дело? Это всего лишь танец!

— Да, но я…

Она могла бы сказать, что всё это слишком. Слишком внезапно, слишком откровенно, слишком раскованно для неё. Но правда была не только в этом. Да, Никита казался чудесным парнем, но он не был Алексом… И она просто не могла…

По-своему поняв её растерянность и отведённый в сторону взгляд, Ник громко выдохнул,

— Опп-па! Кажется, понял. Какой же я болван! Ты решила, что я клеюсь…

— Нет, нет! Я совсем не…

— Прости, дурака! Чес слово, я думал это очевидно. А ты вот что…

— Что, очевидно?

— Ну… Что я как бы играю за другую команду.

— Какую команду? — продолжила тупить Леся, чувствуя себя жутко неуютно, ловя недоумённые взгляды энергично двигающихся вокруг людей. Вероятно, они не могли понять, что делает здесь эта неловкая корова, да ещё и в сопровождении накрашенного красавчика.

— Эмм, не ту команду, за которую играет большинство…

— В смысле, ты не за Зенит?

Синие глаза Ника на секунду стали ещё больше, а потом он взорвался смехом. Яростным, неудержимым, оглушительным. Уперев ладони в колени парень хохотал во весь голос, время от времени вытирая слёзы с побагровевших щёк. Танцующие расступились вокруг них, с любопытством поглядывая на странную парочку. Многие улыбались. Отсмеявшись, Ник выпрямился и, шагнув к Лесе, заявил весьма торжественно,

— Должен признаться, пирожок, ты самое удивительное существо из всех, что я встречал! И, чтобы избежать дальнейших недоразумений, рассадим всех птичек по скворечникам, то бишь расставим все точки над И! Видишь ли, Леся, я не по девушкам. В том смысле, что у меня другие предпочтения.

— Так ты…?! — наконец догадалась Леся.

— Типа того. — Кивнул Никита, между делом подпевая под нос звучащей из динамиков песне. — Выбираю нетрадиционные отношения, ага. А теперь, раз я не представляю жуткой угрозы, ты будешь со мной танцевать?

— Конечно! — охотно шагнула в его объятия Леся.

Они танцевали и танцевали, ловя телами страстные мелодии жаркого юга. Первоначальная скованность и неуверенность Леси постепенно отступили, выпустив на свободу неосознанные желания и фантазии, что скрывались под коростой запретов даже от неё самой. Музыка умоляла отдаться чувству, обещая бесконечное наслаждение… Почти как той ночью, с НИМ… В ритмичных вспышках огней Лесе мерещился обжигающий чёрный взгляд и уверенная усмешка красивых мужских губ… ЕГО губ. Леся прикрыла глаза и позволила Нику полностьювести её в этом чувственном путешествии, ощущая себя бабочкой, впервые расправившей крылья, наконец избавившейся от жёсткого кокона условностей…

— А ты неплохо двигаешься. — Ник легонько опрокинул её назад, тут же поймав в уверенное объятие. — Занималась танцами?

— Очень давно.

Это было правдой. Расслабленный мозг легко выцепил из памяти картинки прошлого. Вот она на сцене, в первом ряду на новогоднем выступлении первоклашек. Шум аплодисментов кажется ураганным, неумолкающим. Первый успех и похвалы преподавателя школьной секции бальных танцев. Леся буквально парила от восторга, слушая обнадёживающее «Если будешь и дальше стараться, станешь солисткой в следующей постановке…». А потом всё рухнуло — двустороннее воспаление лёгких (где она его только подцепила в июле?), две недели в больнице, лошадиные дозы антибиотиков. Первого сентября вместо хрупкой тростиночки Леси на её месте сидела круглолицая пышка с глазами — щёлками, которые она не решалась поднять на ошеломлённых одноклассников. Нет, её не выгнали из танцевальной секции. Просто поставили в последний ряд и перестали замечать, будто она враз стала невидимкой. Леся не возражала, молча снося косые взгляды и явный игнор преподавателя, мечтая действительно испариться, стать призраком, избавиться от своего, ставшего таким неуклюжим и чужим, тела. Нет, её не выставили, она ушла сама, промучившись пару месяцев в последнем ряду… Мама предложила найти другую секцию, когда заметила, что Леся больше не задерживается после уроков. Леся обещала подумать. Больше они эту тему не поднимали…

— Это было давно… — повторила Леся, возвращаясь из воспоминаний в плен танца и ловко провернувшись под рукой Ника, лучезарно улыбнулась, но тут же скривилась от внезапно наполнившей горло горечи. Тошнота накатила резко, из ниоткуда, поднявшись в груди мерзкой, неотвратимой волной.

— Меня сейчас вырвет… — вдруг побледнев, Леся вскинула ладонь ко рту и рванула в сторону туалетов.

Она едва успела… Было бы обидно испортить такое красивое платье, подумала Леся выполаскивая остатки гадости изо рта над раковиной. И в этот момент её накрыло по новой…

В ней совсем не осталось жидкости, так во всяком случае казалось Лесе, но желудок всё выворачивало, снова и снова. На дрожащих ногах она прислонилась к дверце туалетной кабинки, прислушиваясь к происходящему внутри живота. Всё или …?

— Эй, подруга, ты как там? — Негромко постучали в дверцу.

— Хочу умереть прямо здесь. — Ответила она честно, мельком подумав, что Нику совсем не место в женском туалете.

— Вызвать скорую? — В его голосе звучала искренняя озабоченность.

— Не надо. Я сейчас…

«Сейчас» растянулось ещё на некоторое время, пока Леся отчаянно цеплялась за норовящую перевернуться реальность, глубоко дыша и успокаивая мельтешащие в глазах вспышки. Когда она, наконец- то, выползла из кабинки на манер подстреленного бегемота, первым, что возникло перед глазами оказался стакан с водой.

— Только маленькими глотками, пей по чуть-чуть, а то опять вывернет. — Увещевал Никита, осторожно придерживая стакан возле её губ. — Как же ты так, дорогая… — Леся почувствовала осторожную ладонь на своей макушке, и от этой простой ласки тугой узел в груди заметно расслабился, позволив вздохнуть глубже.

— Отравилась, наверное… — прошептала она, вытерев губы запястьем.

— Если этот кретин Мишка виноват с его пойлом… — Возмущённо нахмурился Ник.

— Мне бы домой… — Едва слышно перебила его Леся. — Ты не мог бы заказать такси?

— Оу, конечно! О чём разговор!

Он усадил её в такси, в последнее мгновение придержав закрывающуюся дверцу машины,

— Как приедешь домой, обязательно выпей Смекту или активированный уголь. Если их нет — тёплый чай. Только не слишком крепкий! И не забывай пить как можно больше воды…

— Хорошо, мамочка! — Несмотря на остаточное головокружение, Леся улыбнулась. — Спасибо за всё!

— Не за что, пирожок! Друзья на то и друзья…

Ещё раз сверкнула его ослепительная улыбка, и такси рвануло в ночь…

Проспав несколько часов тяжёлым сном без сновидений, Леся прошаркала на кухню и налила себе большой стакан воды. Намереваясь выполнить обещания, данные Никите, вывалила на стол аптечку в поиске белых пакетиков сорбента. И в этот момент её опять накрыла дурнота…

Отравление не отпускало Лесю всё утро, едва угомонившись к обеду. Около трёх Леся смогла влить в себя полчашки чая и удержать его в желудке. Это был успех. К вечеру, когда в прихожую, под завязку нагруженные пакетами, ввалились мама с отчимом, Леся чувствовала себя уже почти нормально.

Однако, бросив на дочь беглый взгляд, Елена Сергеевна уронила пакет с продуктами,

— Что с тобой?! Ты больна?!

— Отравилась. — Пробормотала Леся, зачем-то соврав ненужное, — Вчера шаверму съёла на улице вот и …

— Сколько раз тебе было сказано — не покупать эту гадость! — Как обычно обеспокоенность матери тут же вылилась в поток возмущения. — Ты глянь на себя — бледная словно смерть! Марш в постель! И не возражай!

Леся и не собиралась. Сил на возражения у неё не осталось…

Несмотря на активную деятельность развернутую матерью по избавлению Леси от последствий отравления, в понедельник утром картина повторила воскресную. Да, дурнота была не такой яростной, но со скромным завтраком Лесе пришлось расстаться. Послушно открыв рот для очередной ложки Энтеросгеля, Леся проигнорировала мамино задумчивое «Может вызвать врача…» и снова нырнула под одеяло, тут же провалившись в глубокий сон. Вследствие этого сна, Леся не ответила на несколько входящих звонков, пропустив пару действительно важных. Одним из них был звонок из компании, где до недавнего времени работала Леся, и которую она покинула столь феерично. «Перезвоните мне» — гласило сообщение на мобильном, когда Леся протёрла глаза около пяти вечера. Задумчиво, она несколько минут пыталась сообразить от кого сообщение. Так и не придя к определённому выводу, Леся нажала «перезвонить», не сильно надеясь на ответ. Шёл шестой час, рабочее время официально закончилось…