Сводные. Я не отпущу тебя - Катерина Лазарева
Зачем-то мажу взглядом по её губам.
— Отец слишком старается, где подвох? — задаю ей вопрос, который напрашивается чуть ли не со вчерашней ночи, вот только упорно не хочет быть озвученным именно ему.
Впрочем, сестрёнка наверняка должна быть в курсе.
Мила заметно тушуется. Взгляд отводит, да и вообще подозрительно мнётся.
— Его нет, — чуть ли не боязливо говорит именно в тот момент, когда я начинаю терять терпение. Как почувствовала, только такой ответ не то чтобы успокаивает. — Мне жаль, что у вас такие отношения, что ты думаешь о каком-то там подвохе, но папа правда рад, что ты приехал впервые за четыре года.
Корёжит от этого её «папа». Уверенного, кстати. Как и всё последующее — Мила, кажется, собралась и держится уже гораздо более смело. В словах про четыре года так вообще вызов слышится. Укор мне, причём явный.
Но это я пропускаю. Во-первых, пофигу на её осуждение, а во-вторых, что-то тут по-прежнему не так. Паранойей никогда не страдал, поэтому доверяю чуйке.
— Тогда почему не смотришь мне в глаза? — требовательно спрашиваю, когда Мила в очередной раз отводит взгляд.
Странно, в какой-то момент хотел подцепить её подбородок и заставить на меня смотреть — но что-то стопорит. Хотя там вообще по фигне прикосновение было бы. Сам не пойму, почему сдерживаюсь.
Мила громко сглатывает, а потом всё-таки делает над собой усилие и сама поднимает на меня взгляд.
— Потому что ты… странно смотришь.
Этот её только поначалу уверенный, а потом, после осечки, всё более тихий ответ мгновенно возвращает ощущение нашего уединения. Я уже в нескольких шагах от неё стою, а она всё к стенке жмётся, но такое чувство, будто мы рядом совсем.
Мила снова дышит через раз. А я будто захлёбываюсь этим её взволнованным взглядом и попытками сестрёнки его не отводить. Она всеми силами хочет показать мне, что уверенно держится — вот только вижу совсем другое.
— И как я, по-твоему, смотрю? — нарочито пошло ухмыляюсь. Сам не знаю, откуда это стремление продлить её смущение.
И не уверен, что хочу слышать ответ.
— Странно, — повторяет Мила, только на этот гораздо более твёрдо. — Мы не друзья и мне не по себе в твоём присутствии.
Воу какие признания пошли. Вот только моих ответных откровений девчонка боится, на это смелости не хватает. Вижу же, как подрагивает и порывается сказать что-то, чтобы паузу заполнить.
— Кстати о друзьях… — неожиданно вспоминаю я, и наплевать, что не к месту. — Чтобы я больше не видел тебя с Лёшей.
М-да. Я вроде как с другом собирался обсудить, что моя сестрёнка далеко не такой ангелок, каким может показаться с виду. Что яблоко от яблони далеко не падает, и всё в таком духе.
Но какого-то хрена выпаливаю звенящее требование ей. И ведь совсем не стремлюсь замять — скорее наоборот, продавить.
— Это не тебе решать, — глаза Милы враждебно сверкают, ей явно сложнее даётся не срываться.
А я вдруг хочу добиться именно этого. Чтобы она сорвала с себя эту маску хорошей девочки и разозлилась. По-настоящему, так, чтобы до оголённых эмоций.
— Он мой друг и я желаю ему лучшего, — многозначительно заявляю я.
И более того, окидываю Милу пренебрежительным взглядом, давая понять, что это уж точно не о ней.
А она ведь и так остыть не успевает, а потому волнами её недовольства меня чуть ли не захлёстывает. Нездорово ухмыляюсь этому. Ну давай, принцесса, взворвись. Твоя мамаша уже однажды показала мне её истинное лицо, очередь дочурки проявить себя. И наплевать даже, что и на этот раз свидетелем стану только я.
— Ваши понятия о лучшем могут не совпадать, — увы, разочаровывает меня напускным спокойствием Мила. Голос только чуть дрожит, но и то я могу выдавать желаемое за действительное.
Неожиданно понимаю, что выискивая уязвимость в сестрёнке, будто слой за слоем обнажаю свою. Странное ощущение.
Там, на глубине её чуть ли не гипнотизирующих глаз бездна какая-то. Топит. Уставляюсь, и противоестественные желания зарождаются. К Миле, чтоб её.
Смотреть. Слушать. Чувствовать. Касаться…
Хмурюсь и собственным дурацким мыслям, и её идиотскому ответу, на который почти нечем парировать. Потому что банальная суть. А что там за ней внутри, никак расковырять не могу. Хоть и кажется, что эмоции Милы как на ладони. Да и поступки, в обшем-то, тоже.
Так пусть уже скажет мне это прямыми словами, чтобы я тут не страдал фигнёй и не затягивал непонятный и никому не нужный разговор.
— Зачем ты напросилась сюда? — требовательно спрашиваю. — Подцепить кого-нибудь?
— А если да, то что с того? — почти сразу дерзко отвечает Мила. Походу, окончательно осмелела, пока я паузу держал. — Или ты ревнуешь?
Неожиданный вопрос. Наглый, мне в глаза. Ещё и с насмешливыми нотками.
Ещё более неожиданно, что он на какое-то время аж вышибает дух, воспринимаясь, как пощёчина. Безусловно, это только потому что Мила охренела слишком, не ожидал, что у неё самомнение настолько зашкаливает. Совсем папаша избаловал принцессу.
Но я ей это спускать уж точно не собираюсь. Снисходительно ухмыляюсь и слегка подаюсь вперёд, как вдруг слышу, как к нам подбегают.
Разворачиваюсь и вижу запыхавшегося Лёшу, который, судя по виду, чуть ли не все залы обегать успел.
— Фух, вот вы где… — прерывисто говорит он, толком не отдышавшись. — Там это… Ваш папа, Макс.
Если самоуверенное заявление Милы было для меня пощёчиной, то слова друга — ударом. Самым настоящим, под дых. А потом ещё размашистым мне в лицо, чтобы очнуться не успел, становится его взгляд. Лёша смотрит потерянно и с сочувствием.
Ненавижу, когда на меня смотрят так.
— Что он? — мало сознавая реальность, с нажимом спрашиваю.
— Скорую вызвали.
Ошалело моргаю, как-то медленно до меня доходит, что вообще происходит. А вот до Милы, кажется, быстрее. Она мгновенно подрывается с места.
— Где он? — паника и решительность в её голосе, наконец, выводят меня из оцепенения.
Бросаю быстрый взгляд на Милу и вижу мертвенную бледность на лице. И страх, хотя нам ещё ничего ужасного не сообщили.
— Пойдёмте… — вздыхает Лёша.
Глава 4. Макс
— Он ведь показывал мне свои анализы… — ноет Мила Лёше, пока мы все трое едем на папиной машине за скорой. Я за рулём, а потому максимально сосредоточен на
