Без пяти минут беременна - Амалия Март
– Кабинет?
– Семнадцатый.
– Сейчас посмотрим.
В трубке раздаются протяжные гудки, а я все так же прижимаю телефон к себе. Посмотрим. И чтобы это могло значить, а главное, сколько ждать?
Пока я пялюсь в черный экран, пытаясь сообразить, что делать, раз мой список дел разваливается на глазах, звонит мама. По среди рабочего дня и это странно. Я сразу начинаю панически накидывать версии столько неожиданного звонка. И прежде, чем накрутить себя до предела, поднимаю трубку.
– Привет! – бодро здороваюсь я.
– Лиза, детка, ты не забыла записаться?
Я вдумчиво морщусь, пытаясь вспомнить, о чем она.
– Диспансеризация, – напоминает мама, чувствуя мою паузу. – Август же!
О, боги. Я забыла. Отличительная черта семьи Завьяловых не семейный отпуск на берегу моря, а поход по врачам и анализы в баночку. Мама, как дочь медика, одержима всеми этими: лучше диагностировать на ранней стадии. ДМС ей печень.
– Запишусь, – клятвенно обещаю я.
Дверь кабинета медленно распахивается и в проеме появляется Даня. Черт. Я тут же теряю нить разговора с мамой, хотя она активно пропагандирует о моей безалаберности и времени, что потом мне никто не вернет. Под вопросительный мужской взгляд вскакиваю с места и показываю ладонями на компьютер, вроде «вот, посмотри, вот негодник, честно, он сам».
Данил занимает мое место и щелкает по клавиатуре.
Я немного залипаю на его точеный профиль и сосредоточенное лицо. Все-таки скулы у него какие-то особенно скульптурные, так и тянет потрогать.
– Лиза, ты вообще меня слышишь? – вырывает из медитации на мужские достоинства мама.
Я отворачиваюсь от притягательной картины «мужчина за работой» и чуть приглушенно говорю маме:
– Я запишусь мам. Еще не поздно. Я же в частную клинику пойду, – успокаиваю родительский инстинкт. – Все, мам, занята. Вечером созвонимся.
Прерываю звонок и неуклюже оборачиваюсь. Даня смотрит на меня в упор, но встретившись взглядом, тут же отводит свой.
Ох, Килиманджаро, какой же ты загадочный.
Глава 5. Нет на него порнхаба!
– На обед пойдешь? – набираю внутренний номер подруги по телефону, еще хранящему запах одного неразговорчивого айтишника.
Эти пять минут починки моего компа я буду хранить на полочке с любимыми воспоминаниями. Потому что он был весь такой сосредоточенный на деле и не мешал мне украдкой любоваться его профилем. А потом жадно вдыхать запах его терпкого одеколона, пропитавшего мое кресло и каждую деталь, к которой он прикасался. С разговором у нас не срослось. На мое любознательное «что с машиной», я удостоилась лишь «жить будет». А потом «готово».
И все. Дверь захлопнулась, легкие лопнули от напряжения, я позвонила подруге.
Нужен женсовет на минималках.
– Если ты за мной зайдешь. Иначе я отсюда сегодня не выберусь, – жалобно стонет мне в трубку Сонька.
– Уже бегу.
Провожу ладошками по столешнице, чувствуя себя слегка чокнутой и сильно озабоченной, потому что мне чудится, что поверхность еще хранит тепло рук мастер по починке сложной техники, и я от этого ощущения ловлю озабоченный кайф. Потом сбрасываю с себя наваждение и клянусь, что пойду в спортзал сбрасывать накопленное напряжение. Или в бассейн. А лучше на роллердром, там можно развить такую скорость, что сердце будет стучать в ушах, а мысли собьются в одну кучку с плакатом «только не умирать!». И никаких избегающих меня симпатичных мужчин.
Подхватываю сумку и выхожу из кабинета. Запираю его на ключ, потому что там лежит кучка материальных ценностей с логотипом компании, за которые я несу ответственность, и иду спасать подругу из лап монстра с фамилией, как из сказки Чуковского.
Сонька выглядит еще хуже, чем с утра. Белый цвет лица превратился в серый, глаза впали, изо рта вырываются едва ли членораздельные звуки.
– Опять чихвостил? – спрашиваю, переваливаясь через ее секретарскую стойку.
Она только закатывает глаза, щелкает дважды мышкой по экрану и встает.
– Пошли давай, пока…
– Софья, зайди, – гремит из селектора, едва она делает шаг.
Подруга красноречиво выставляет телефону средний палец, сморщив при этом такое лицо, словно готова взять в руки секиру и…
– Пошли, пошли, – одними губами проговаривает она, толкая меня к выходу.
Не хило так босс сегодня зверствует, раз даже ответственная до корней волос Сонька такое себе позволяет. Наши быстро удаляющиеся шаги проносятся эхом по длинному коридору, подруга пару раз оборачивается, чтобы убедиться, что зверь за нами не гонится и, только завернув за угол, она снижает темп. Даже приостанавливается.
Копается в сумке в поисках чего-то очень важного, судя по выражению лица, потом выуживает кошелек, а оттуда бумажку.
– Надо в аптеку успеть. Вот, витаминки, чтобы не убивать людей, – трясет перед моим носом исписанным листочком.
– Так что случилось, чего ты взведенная такая?
Сонька вздыхает и кидает на меня раздраженный взгляд. В этот момент из кабинета айтишников выплывает стая плохо бреющихся мужиков. И чисто выбритый Даня во главе этой сомнительной касты.
Я как-то слегка отвлекаюсь, наблюдая, куда они пойдут. В нашу столовку? Или в кафешку на втором этаже?
– Сказал, у меня штаны короткие! – тем временем яростно выплевывает Сонька.
Я автоматом кидаю взгляд на ее штаны и, не подумав, ляпаю:
– Так реально ж короткие.
– Это кюлоты, Лиз! И ты туда же, – закатывает глаза. – Да идите вы! – обиженно разворачивается и уходит в сторону лифта. Как раз за группой в полосатых рубашечках поло.
Так много карманов, ммм… И один мягкий свитерок.
В два шага догоняю Соньку. Потому что там, где у нее пять-шесть, у меня реально два. Баскетбольные гены, да. Подруга демонстративно складывает руки на груди и пялится в циферблат над кабинкой лифта.
Вот это ее трешует.
Вместо слов «прости за короткие штанишки», которые надо бы произнести, но язык не поворачивается сказать серьезно, просто кладу голову ей на плечо. Я уже уяснила, что есть люди, которым нужны слова, а есть до мозга костей тактильные люди. Вот Сонька второе. Ее вытянутое в напряженную струну тело даже расслабляется от моего вмешательства в ее зону комфорта.
Плечи опускаются, рука обвивает мою талию, крепче притискивая к себе, а щека ложится на мою макушку.
– Сейчас спустимся в аптеку, купим витаминок и все будет хорошо, – говорит мне, но словно успокаивает себя.
– Угу, – мычу, пытаясь скосить глаза так, чтобы в фокус попал глава отряда технарей.
Мне кажется, я чувствую
