Школьный вальс - Ядвига Благосклонная
Каролина ходящее клеше той самой «плохой» девчонки. Вызывающий макияж, нарощенные ресницы, выделяющие темные раскосые глаза, пухлые губы бантиком с пикантной родинкой над верхней губой и острые скулы. Стоит отдать ей должное, выглядит Королёва действительно неплохо. Ладно, она настоящая красотка! И что с того? Это не даёт ей право унижать других людей. Не то чтобы ей хватает извилин это понять.
В сторис она танцует, должно быть, на той самой вечеринке по случаю своего восемнадцатилетия, про которое трепалась весь последний месяц. На этот праздник жизни я (угадайте что?), само собой, не приглашена.
Профессиональный макияж, модная укладка, короткое дизайнерское платье, подчеркивающие женственные изгибы, и каблуки, что делают ее ноги еще длиннее и стройнее. Думаю, никто совсем не удивится, если я скажу, что Королёва занимается моделингом. Настоящая инста-дива. Весь ее профиль забит фотографиями с фотосессий и путешествий. Впрочем, знаете, не так сложно путешествовать, когда у твоего отца денег куры не клюют. Не то чтобы я следила за чужим благосостоянием, но сложно об этом не знать, когда тебе этим тычут в лицо каждый божий день. Каролина никому ни на секунду не даёт забыть о том, что ее отец президент и владелец большей части акций «Империал» банка. И что она делает с нами — простыми смертными — в одной школе?
Листаю следующую историю, где ей выносят торт размером с ее рост. На следующей она задувает свечи, а затем в подарок получает машину, которая, не сомневайтесь, стоит целое состояние.
Дверь в комнату внезапно открывается, и на пороге появляется мама. Она смеряет меня хмурым взглядом из-под бровей, и я тут же опускаю ноги, блокирую телефон и сажусь прямо, точно палку проглотила.
— Нинель, ты уже посмотрела те ссылки, которые я тебе скинула?
Моя мама не признает никаких сокращенных имен.
— Да, мама, — киваю головой, точно солдат.
— И что скажешь?
Я медлю, тщательно обдумывая ответ. Днём она скинула мне в мессенджер несколько ссылок с университетами. Я их посмотрела, но все они были в нашем городе. Мне же хотелось уехать как можно дальше от ее чрезмерной опеки.
— Они неплохие, но не лучшие. И у них нет программы обмена студентов с Массачусетским-технологическим университетом.
— Ты все-таки хочешь ехать в столицу? — сжимает она губы в тонкую линию.
С тех пор как несколько недель назад я сообщила ей о том, что нацелена на столичный университет, мама со мной не разговаривает. Мое решение поддержал отец, поэтому ей ничего не оставалось делать как смириться, и всем своим видом демонстрировать недовольство. При том что мама желает, чтобы я была во всем лучшей, она не может смириться с тем, что, когда я уеду, ей некого будет контролировать.– Да, у меня есть все шансы поступить на бюджет.
— И все же присмотрись. Лучше подать документы сразу в несколько вузов.
Киваю, соглашаясь. Поверьте, спорить с этой женщиной себе дороже.
Она сканирует своими голубыми, точно как мои, глазами комнату, как будто бы ища к чему бы придраться. И находит.
— Почему у тебя такой бардак на столе?
Под бардаком мама имеет в виду две бумажки, несколько ручек и книг, хаотично лежащих на столе.
Она приглаживает свои идеально ровные волосы, которые, клянусь, даже ветер никогда не растрепывает, и проходит вглубь комнаты. Складывает ручки в подставку, бумажки бросает в корзинку и тянется за книгами.
Проклятье! Только не это!
Я напряженно слежу за тем, как мама берет в руки книгу с обложкой по биоинженерии. Правда в том, что внутри этой книги лежит любовный роман. Мама не признает развлекательную литературу, и считает такое чтиво прямым путем к деградации. Наверное, поэтому мне так нравится ее читать.
— Ты сделала все уроки на завтра?
— Угум, — сглатываю, не отрывая глаз от ее рук.
Она аккуратно ставит книги на полку, расставляя их по размеру от большой к маленькой, смахивает невидимые пылинки со своего пиджака, снова поправляет волосы и говорит:
— Просмотри ещё раз ссылки. Через полчаса жду на ужин. И не проводи так много времени за телефоном, от этого портится зрение.
Мама уходит, и я наконец расслабленно откидываюсь на подушки.
Теперь вы понимаете, почему я хочу уехать как можно дальше?
Честно, я люблю свою мать. И знаю, что она любит меня. Однако ее желание контролировать каждый мой шаг и каждое мое действие выводит из себя. Через несколько недель мне стукнет восемнадцать, и мне хочется иметь чуточку больше личного пространства. И самой выбирать сколько мне времени проводить за телефоном, что читать и как одеваться! Да, она контролирует даже мой гардероб!
Уже после ужина, когда мама с отцом отправляются отдыхать, я снова захожу в инстаграм и просматриваю сторис.
Моя одноклассница — Лена Воронина, одна из подружек Королёвой, выложила видео, где они отрываются. Проседи толпы замечаю Герасимова, который тесно прижимается к какой-то девчонке. Вот уж кому точно не нужно переживать, что его не позовут на вечеринку…
* * *
Я опаздываю на собрание школьного совета, что обычно проходит в конференц зале. И хоть у меня есть достаточно уважительная причина, меня задержала Алла Викторовна — учительница по физике, чтобы обсудить грядущую олимпиаду, поверьте, Носова все равно будет возмущена.
Тоня Носова просто обставила бы всех на конкурсе занудства. Она глава школьного совета, и требует от школьников слишком многого — ответственности и продуктивности.
Серьезно, какой подросток будет рад рисовать стенгазеты, учить стихи об экологии, по субботам убирать парки и собирать макулатуру? И все это вместо того, чтобы совершенствовать навык французских поцелуев?
Почему же я состою в школьном совете, наверняка спросите вы? Признаться, я преследую исключительно корыстный интерес. Мне необходима идеальная характеристика. Чтобы поступить в лучший университет нужно быть активно вовлеченным в общественную жизнь, инициативным, отзывчивым и вообще чудо-человеком, который радуется всему на свете. Не принимая психоделических препаратов. Никто по-настоящему этим не наслаждается, кроме Носовой, которую, признаться, я действительно подозревала в употреблении запрещенных веществ. В человеке не может быть столько энергии.
Дойдя до конференц зала, дергаю на себя дверь и, надеясь остаться незамеченной (какая наивность!), проскальзываю в кабинет и тихо крадусь к крайнему столу.
— Да неужели! — разумеется, замечает меня Носова. Поправляет тонкие очки на переносице и важно изрекает: — У нас совет начинается в 15:00, а не в 15:10.
Боже правый, мы тут всего лишь обсуждаем школьные
