Босс для Ледышки (СИ) - Зорина Лада

— Ты её что, по пути сюда жевала? Кого-нибудь ею отходила?

— Если бы, — пробормотала я, вспоминая немигающие глаза Самойлова. — Волков спросит, скажи, что моя вина.

— Да брось ты, — отмахнулась Ольга и водрузила несчастные конверты на стопку бумаг, требовавших сортировки. — Ты лучше посмотри, какое я себе платье выбрала.

— Серьёзно? Оля, он тебе вот только что нагоняй устроил, а ты опять за своё! И часа не прошло, как ты внизу белугой ревела.

— Я, если хочешь знать, вообще-то все срочные дела переделала. Их-то было всего-ничего. Вон, осталось только почту твою пересмотреть. Раз Фролов явился, это надолго, ты же знаешь. У них какое-то там совещание по поводу важных бумаг на строительство.

— Ага, — вздохнула я. — Догадываюсь. Это не те, случайно, бумаги, которые двадцать седьмого должны прийти?

— Вроде бы… А ты про них откуда знаешь?

Я с тоской покосилась на страничку онлайн-магазина с фотографией стильного тёмно-синего платья. Ольге оно определённо пойдёт.

— Да так. Меня за этим Волков к себе и вызывал.

— В смысле? — заморгала Ольга и даже головой тряхнула. — А к пресс-службе эти договора каким боком?

— Да никаким, — снова вздохнула я, вдруг растеряв всякое желание плакаться Ольге на несправедливость начальства и даже злиться по этому поводу. — Просто решил меня нагрузить хоть какой-то работой, чтобы я под ногами не путалась. Чтобы ничего такого не выкинула… ну, ты понимаешь… как на прошлый Новый год.

Я белой завистью завидовала Ольге, которая умела со скоростью молнии выбрасывать из своей головы всякий негатив. Вот и о прошлогоднем скандале она вспоминала, кажется, раз в десять реже всех остальных в этом громадном здании.

— Слу-у-у-ушай, реально, что ли?

— Ага. Он мне, считай, сам об этом сказал. Ну, дал понять, в общем.

Ольга смотрела на меня с выражением такого сочувствия, будто я только что призналась, что он меня прилюдно выпорол. И на её красивом лице явно отражалась настоящая внутренняя борьба между обидой за меня и обожанием к начальству. А я очень не хотела, чтобы её разрывали противоречивые чувства.

— Не зацикливайся, — я тронула пальцем игрушечный шарик на миниатюрной ёлочке, украшавшей её стол, и вынув из кармана брюк свой мобильный, опустилась на кожаный диванчик напротив. — Так даже лучше.

— И с какой же это стати носиться с бумажками в праздник — лучше? — фыркнула Ольга и с досадой уставилась в монитор.

— Не буду никому лишний раз глаза мозолить. Ты же понимаешь… всю эту ситуацию.

— Да ведь целый год с тех пор прошёл. Год!

— Ну, очевидно, в некоторых ситуациях — это не срок.

— Это такая чушь, что у меня даже в голове не укладывается.

— Вот и не забивай себе этим голову. Покупай своё платье, оно замечательное. В этом году отпразднуешь офисный Новый год за нас двоих, — улыбнулась я.

— Нет, так дело не пойдёт, — нахмурилась Ольга. — Давай так: бумагами мы вдвоём займёмся. И то платье, которое ты в «Леди» присмотрела… ни за что тебе не прощу, если ты себе его не купишь. Женя, ты его заслужила!

Напоминание о замечательном тёмно-зелёном платье, которое я даже успела примерить, стало настоящей солью на рану. Мой новогодний подарок самой себе — первый за много лет и по-настоящему желанный. Несколько лет назад, получив место в компании, куда иные люди «с улицы» и не мечтали попасть, я дала себе обещание вознаградить себя за труды.

И честно собиралась это обещание сдержать, пока Волков не выдал мне это задание с бумагами.

Но, может, Оля, и права…

— Даже не смей раздумывать, — прошипела подруга. — Ты который год горбатишься за троих. Мать с братом содержишь, чужие долги выплачиваешь. И ещё думать будешь, достойна ли ты хоть раз по-человечески принарядиться?

— Оль, оно и стоит недёшево.

— Знаешь, чего оно точно стоит? — внезапно всерьёз вспылила Ольга. — Оно стоит того, чтобы надеть его и заявиться на праздник, как королева! Чтобы все наши курицы клювы-то свои позахлопывали и прекратили косточки тебе перемывать!

— Боюсь, эффект может быть обратный, — печально усмехнулась я. — Скажут, что вырядилась так…

— Да и пошли они знаешь куда! Пусть видят, что тебе плевать. Ясно? Вот я бы на твоём месте ещё в прошлом январе на них жалобу накатала. Ты же у нас добрая душа, решила не скандалить.

— Оля, да не хотела я лишние дрова в этот костёр подкидывать. И так полыхало до небес. Ну пережила же — ничего страшного.

— «Ничего страшного», — проворчала Ольга. — Если бы Волков тогда прогнулся под эти сплетни и решил тебя уволить…. Ух, я бы тут сама такой скандал закатила! Не посмотрела бы, что я… что мне он…

— Я поняла, я поняла, — поспешила я успокоить замявшуюся подругу, у которой от усилий не сболтнуть о своих чувствах к начальнику даже румянец на щеках выступил. — Давай договоримся. Платье я куплю, на корпоратив приду, но бумаги поручены мне, поэтому я ими и займусь. А ты будешь моей подстраховкой на случай всяких форс-мажорных ситуаций.

Мою оперативную капитуляцию Ольга приняла с энтузиазмом.

— Договорились! — просияла она. — И про туфли не забудь.

— Не забуду, — кивнула я, опустив глаза на завибрировавший в ладони телефон. — Секунду. Нужно ответить.

Я вышла из приёмной, тихонько притворив за собой дверь.

— Алло, мам.

— Женечка, извини, что отвлекаю…

— Всё в порядке, я могу говорить. Что-нибудь случилось?

Случилось. Потому что мама отозвалась не сразу.

— Тут… тут Сергей приезжал…

Внутри у меня всё сжалось:

— Что он хотел?

— Вещи свои последние забрал и… Женя…

— Мам? — я так и завибрировала от напряжения.

— Женя, я после его ухода не смогла найти твою шкатулку. Ту, куда ты деньги складывала…

Глава 7

Да, я храню деньги наличными — вот такой я динозавр. Потому что с банковскими карточками у меня складывались такие же непростые и нервотрёпные отношения, как и с мужчинами. Я их теряла, у меня их крали, восстановления всегда сопровождались какими-нибудь форс-мажорами, вдобавок несколько раз мои карточки просто-напросто взламывали, в том числе мой нынешний бывший.

Поэтому с некоторых пор в день аванса и зарплаты я бежала к банкомату, снимала все средства и хранила кровно заработанное дома. И опять же, до некоторых пор это прекрасно срабатывало.

После звонка я, плохо соображая, попрощалась с Ольгой, отпросилась у шефа и помчалась домой.

Мама встретила меня в прихожей нашей скромной, давно требовавшей ремонта двухкомнатной квартиры на самой окраине города. Зарёванная и бледная, она смотрела на меня, прижав к груди руки. А я… меня будто придавило её растерянным видом к месту, ноги сами собой подкосились, и я, опустив на пол сумку, плюхнулась на пуфик у входной двери.

— Гошка где? — я поискала глазами брата, вот-вот ожидая, что он выскочит в коридорчик, ведший в прихожую из дальней спальни. Развешанный под потолком блестящий разноцветный дождик сейчас совсем не вязался с моим настроением, а выглядел скорее жестокой шуткой.

— После универа с д-друзьями в бассейн поехал, — голос у матери дрожал и срывался.

Я кивнула, потёрла лицо, наплевав на тушь и подводку.

— Рассказывай.

— Женя, я, ей богу… — и мама снова залилась слезами.

После смерти отца я долго не могла смириться с тем, что именно мне придётся взвалить на себя его обязанности. И не то чтобы я характером в него пошла, просто мама была слишком мягким, слишком ранимым, слишком доверчивым человеком. А младший брат… скажем так, в этом они с матерью были схожи.

С тех пор, как папы не стало, я и наревелась, и нагоревалась, и вдоволь позлилась даже, но бесконечно длиться это не могло. Пришлось принять очевидное. Правда, и не без ошибок с моей стороны.

Познакомившись с Сергеем, я смалодушничала — сейчас-то я могла себе честно в этом признаться. Вообразила, что он сможет стать надёжной опорой не только мне, но и моим родным. Сама виновата. И виновата вдвойне, сразу не сообразив: расплачиваться за мои заблуждения будут и мои родные.