Отец моего врага - Сандра Бушар
И юркнула в клуб, пока кое-кто не вернул обратно в такси. Внутри пахло клубникой и чем-то приторно сладким. Кальянный дым стоял повсюду, как густые облака. Пробираясь вперед, словно ежик в тумане, я с прищуром вглядывалась в темные силуэты танцующих и искала кого-то в пару Прохору Германовичу.
— Хмм… — на глаза попадались только мужчины. Высокие, низкие; крупные, тощие; с длинными волосами и короткими…. И ни единой женщины. Скорее всего, темнота была тому причиной, и они скрывались в тени.
— Вот ты где! — от рычащего голоса позади мурашки прошли по спине. Мой грозный спутник был чем-то адски разозлен, прямо пыхтел. — А ну иди сюда, девочка!
Я обернулась в тот момент, когда Прохор Германович протянул ко мне свою загребущую ладонь. И выглядел мужчина при этом так, словно собирается сбежать из этого места и меня за шкирку вытянуть. А я лично домой не собиралась! Взвизгнув, выкрутилась в последний момент. И тут решение пришло само по себе, как в каком-то кино: луч света упал на небольшую сцену, куда выходил мужчина с микрофоном. Пораскинув мозгами, я бросилась туда, на прощание кинув ректору:
— Еще спасибо мне скажете!
Не помню, как забралась на сцену, как выдернула микрофон из рук ошалевшего ведущего… Помню лишь, как после моего «всем привет!» целый клуб людей замер и навострил уши. Я даже опешила, но тут же взяла себя в руки. Прожекторы слепили, ничего вокруг видно не было. Что-то мне подсказывало, что Прохор Германович уже рядом, так что быстро пробормотала:
— Дело в том, что мой друг Прохор Германович очень скромный мужчина. С трудом мне удалось его затащить в это место… Надеюсь, не зря! Он, как и все мы, нуждается в настоящей любви. Кто готов стать его парой? Сердечко пока свободно, ждет любви и понимания!
В этот момент Прохор Германов таки нагнал меня, возникнув рядом. Дернул на себя, но я старательно уперлась ногами в пол, не давая сдвинуть себя с места. Вот ведь упрямый мужик. Добро ему пытаешься сделать, а он еще и не хочет.
— Не заставляй меня закидывать тебя себе на плечо, — отчеканил тот мне на ухо таким тоном, что мурашки даже в желудке возникли. — Не хочу, чтобы все вокруг видели твои сочные персики.
— К-какие персики?.. — искренне посчитала, что первое слово просто послышалось.
Нервно сглотнув, я вдруг потеряла дар речи. Толпа вокруг скандировала, присвистывала, активно поддерживала ректора. Ведущий перехватил микрофон, который так неудачно выпал из рук, и понимающе проговорил:
— Вам нечего стесняться, Прохор Германович! Мы все такие же, как и вы! Рано или поздно всем пришлось признать свое истинное «я». От судьбы не уйти!
— Вот видите, вас тут понимают. Вы среди друзей, — активно закивала я, голос стал незнакомо низким. А все потому, что сжимающие надплечья ладони мужчины спускались все ниже и ниже, пока не перешли на талию. Большие пальцы случайно коснулись части груди, и тело едва не упало на пол, колени подкосились.
— Скажите громко и четко, — не унимался ведущий, отвлекая от божественного аромата кожи ректора. Я чувствовала его так ярко и четко потому, что тот все сильнее приближался к моему лицу, едва ли не носом утыкаясь в щеку. Кажется, кое-кто даже забыл, где мы находимся и что вокруг происходит. Но вот ведущий, который поднес микрофон к губам мужчины, напомнил нам о существовании полного зала людей:
— Я ГЕЙ! Ну-ка, повторяйте с нами!
— Я ГЕЙ! Я ГЕЙ! — раздались возгласы вокруг, и я ошарашенно обомлела. От шока челюсть едва об пол не ударилась. Что вообще происходит?!
— Черт тебя дери, — простонал жалобно и протяжно замерший рядом ректор, накрывая глаза ладонью, произнося мое имя, как самое настоящее проклятье: — ОЛЬГА, гхр…
А из моей груди вырвался совсем не прошенный смешок, нервный.
— Три раза позови, и появится демон, — прошептала я вполголоса, вспоминая фильм «Битл Джус».
— Знаешь, Персик, — размашистый шлепок обрушился на пятую точку. От неожиданности я даже подпрыгнула на месте. А ладонь у мужчины была ого-го! Такой и прибить можно при желании... Как минимум, след на коже точно останется! На мгновение он сжал пальцы на моей попке и кровь закипела в венах, от адреналина на глазах слезы выступили. — Я не звал, но он уже рядом!
— Ну же, — подбадривал его бодрый ведущий. Только теперь я заметила, какие похотливые он бросал на Прохора Германовича, прямо злость берет. — Повторяйте за нами вместе, я…
— Да хватит! — не выдержала я первая. — Никакой он не гей, — и тут же насторожилась. А мне-то откуда знать, какая у мужчины ориентация? Мы, можно сказать, с ним чужие друг другу люди. Может, ему парня как раз и нужно было искать, а не девушку… Бросив заинтересованный взгляд на ректора, у которого подозрительно дергался глаз, с искренним интересом переспросила: — Не гей же, да? Если что — я не против. Ваше дело, с кем в постели…
— ОЛЬГА, — говоря это, он даже зубы не расцепил, губа опасно дергалась в такт бешено раздувающимся ноздрям. Пальцы снова сжали пятую точку. Так сильно, что искры из глаз брызнули.
— Ай, мамочки! — отскочив в сторону, я неуверенно пожала плечами. — Нет, ну, а мне откуда знать? — Прохор Германович недобро прыснул, делая шаг вперед, заставляя вжаться в стену. Пораскинув мозгами, насколько позволяло состояние, я вдруг сделала самые логичные выводы во вселенной: — А почему вас тогда охранник пропустил, а меня одну не хотел?! Вы что, тут постоянный клиент?
— Потому что это — гей клуб. Сюда пускают только мужчин. А девушки могут быть лишь «плюс один», — помог мне разобраться ведущий. — Это написано огромными буквами на входе, вы не видели? — потеряв ко мне всякий интерес, он снова посмотрел на ректора и чувственно прикусил губу. — Ну так что, сладенький? Помочь тебе определиться?
Прохор Германович замер, прикрыв глаза, словно от сильной физической боли. Покачал головой, хватаясь за сердце,
