Беременность от бывшего - Ксения Богда
Перед глазами что-то вроде студии. Огромный диван, камин, барная стойка, кухонный гарнитур, панорамное окно с видом на темный и жуткий лес.
И все!
Никаких дверей, ведущих хотя бы в туалет.
– А сколько тебе надо? Штук сто?
– А душ с туалетом? – продолжаю пищать как испуганная мышь.
А это только веселит бывшего. Вон как довольно скалится.
– Катена, это ж природа. Какой душ? Какой туалет?
Округляю глаза. Надеюсь, в этот момент я очень хорошо передаю мысль, что он идиот.
Потапов складывает руки на груди, отчего мускулы надуваются и становятся вообще нереальных размеров.
– Черт, ты что, все это время сам топором махал на своих лесоповалах? – бормочу под нос.
К моему счастью, бывший задумывается о чем-то своем и не слышит вылетевшего замечания.
– А ты можешь выйти?
– Куда? На улицу? Вот уж дудки, – фыркает Потапов и, кажется, врастает в пол.
Закатываю глаза. Думаю, как бы избежать надвигающегося Армагеддона.
Потому что именно он и случится, когда Миша увидит мой живот.
Потапов снова врубает медведя и рычит.
– На счет «три» я подхожу и сдираю эту тряпку, – злится, вон как глаза сверкают, – раз…
Делает шаг ко мне. А мне отступать некуда, я от двери и не отходила.
– Хорошо, ладно, – поднимаю руки в знак капитуляции, – стой там, не подходи ко мне.
Достаю из валяющейся у ног сумки сменную футболку и кофту.
Ощущаю пронзающий взгляд, от которого ноги подрагивают.
Я понимаю, что он прав. Потапов прав. И сейчас я обязана думать не о сохранении тайны, а о своем здоровье. Потому что я не одна и забочусь ещё кое о ком.
И любая простуда может стать проблемой.
Кусаю губу. Делаю глубокий вдох. Напоследок мысленно проговариваю молитву, чтобы Потапов, увидев живот, не прибил меня сразу же.
Дал хотя бы убежать.
С неохотой стаскиваю кофту и наблюдаю, как стремительно бледнеет Потапов, смотря на мой живот.
– Это что такое, мать его? – от его рева стены содрогаются, а я делаю шаг назад, вжимаясь в дверь.
Упс! Кажется, я недооценила степень его бешенства.
Потапов прищуривается.
– Катя, это что? – указывает на живот.
Прикрываю его. Хочу защитить от пронзительного взгляда.
– Это… – опускаю глаза, – я же говорила. Развод праздновала.
– Кушала много?
Этот вопрос пропитан сарказмом и недоверием.
– Есть косяк.
Миша выгибает бровь и зловеще сверкает глазами. Я же пытаюсь справиться с заторможенностью. Нужно как-то умудриться перестать блеять и оправдываться.
Хотя энергетика Потапова кого угодно с ног свалит, и я не исключение.
– Ну-ну. Я вдруг стал похож на дебила?
Пожимаю плечами, все ещё прикрывая руками живот.
– Мало ли. Четыре месяца прошло и все такое.
Миша раздраженно рычит. Стискивает зубы. Задирает голову и выдыхает, но, судя по вздувшимся венам на шее, успокоиться у него не выходит.
– Не ври мне, черт! Это ни фига не от еды, – все же происходит взрыв.
Вздрагиваю от громкого голоса.
– Ты беременна. И ты не сказала об этом мне.
И это обвинение наконец-то возвращает мне боевой настрой.
Складываю руки на груди и пронзаю Потапова недовольным взглядом. Но на его лице не дергается ни единой мышцы.
– Это тебя не касается, Потапов.
Он звереет на глазах. Но на меня это больше не действует. Я прекрасно понимаю, что его злость не на меня сейчас направлена, а на ситуацию и на этот сюрприз.
Именно сюрприз, а не сам факт моей беременности.
– Не касается? Да это же мой ребенок. Очевидно же.
Поражает его уверенность в этом вопросе. Будто бы я за эти четыре месяца не могла ни с кем…
При одной мысли о другом мужике меня мутит. Хотя токсикоз меня не мучил, и сейчас тошнота для меня неожиданна. Ну да, не могла…
– У тебя никого не было после развода нашего, – ошарашивает меня фразой.
Хлопаю глазами.
– С чего такая уверенность? Я не клялась тебе в верности до конца дней.
Спрашиваю, скорее для того, чтобы побесить его.
– Потому что ты не легкомысленная девка, которая налево-направо.
– За четыре месяца у меня вполне мог появиться мужчина. Представляешь.
– Но не появился, – продолжает гнуть свое Потапов, – это мой ребенок, Катен.
Сокрушенно качаю головой.
– Нет, Миш. Это мой ребёнок.
Я все ещё умалчиваю о некоторых деталях. Незачем ему знать.
– Да ну? А ты от фрамуги забеременела, видимо?
– Ещё разок, – выдыхаю, заставляя себя успокоиться, тем более и Потапов больше не орет как раненый зверь, стоит, только глазами сверкает. – Это. Тебя. Не. Касается, – произношу чуть ли не по слогам.
– Какой срок? – Потапов сокращает расстояние между нами, но все ещё остается в нескольких шагах от меня.
– Недельный.
– Конкретнее, Катя! Срок? Сколько месяцев?
Бесит. Вот как он так может быстро меня распалять?
– А ты что тут вообще раскомандовался? Тебе, может, ещё и карту обменную показать?
На лице бывшего написано полное непонимание.
– Кого показать?
Закатываю глаза.
– Забудь.
Молчит. Я уже расслабляюсь. Только зря.
Взвизгиваю, когда он молниеносно оказывается прижатым ко мне. Над головой грохает его ладонь, а он наклоняется к моему лицу.
Сглатываю.
Черт, слишком близко. И его слишком много. Я не готова к такому.
– Срок.
Он не кричит, но
