Смешная девчонка (СИ) - Казакова Светлана

А ведь ей ещё и двадцати не исполнилось... Ничего удивительного, что у неё нет парня, личной жизни. Наверняка и на прогулки, кафе и кино с подружками ни сил, ни времени не остаётся.

- Ты должнажить, Летта, - сказал я, борясь с совершенно неуместным сейчас желанием запустить пальцы в её волосы, свежий аромат которых после этой ночи, казалось, въелся в мои рецепторы. – Жить счастливо. Даже если Олежка не найдётся, я...

- Что ты? – обернулась она резко и поставила тарелку с супом на стол. Так, что я на какое-то мгновение подумал, что девушка этой тарелкой в меня запустит. – Заменишь мне брата? Поселишься в его комнате, будешь делать мужские дела по дому... А чтодальше?

- Ты на меня злишься?

И правильно делает, что злится. Поделом мне. Мог бы и раньше объявиться.

- У тебя своя жизнь, и ты вовсе не обязан решать чужие проблемы, - проговорила она, ставя на стол вторую тарелку.

- Во-первых, вы мне не чужие. А что касается моей жизни, то в ней сейчас и без того полный бардак. Я не супермен, Летта, но я сделаю всё, что смогу, чтобы найти Олега, и начну прямо сейчас.

Глава 4.1

Глава 4.1

Ник сдержал слово. Он действительно взялся за поиски моего брата. Сразу же после обеда начал кого-то обзванивать, что-то выяснять, договариваться о личных встречах. У меня тоже взял все телефоны – следователя, который вёл дело, той самой девушки из другого города, с которой Олег так и не встретился, его приятелей и коллег по работе. Мне оставалось только надеяться, что вмешательство Касьянова поможет в том, чего наша семья не смогла добиться за прошедшие полгода.

Я верила в него. Хотела верить. Потому что потерять надежду, окончательно опустить руки, сдаться – это самое простое. Но я не могла. Чувствовала, что должна надеяться, ждать и бороться до последнего.

Нам действительно пришлось пережить ужасное время. И мне, и маме, которая лечилась от депрессии, и отцу, оказавшемуся, увы, не таким сильным человеком, каким бы мне хотелось его видеть. Но я его за это не винила, во всяком случае вслух. Ведь у них осталась только я. Мы должны были поддерживать друг друга, до конца держаться вместе.

Хуже всего была неизвестность. Когда не знаешь, что случилось с близким человеком. Жив ли он вообще? Мама дошла даже до того, что нанесла визит какой-то гадалке, которую ей порекомендовали знакомые, и та, взглянув на фотографию Олежки, сказала, что среди мёртвых его нет. Но я не знала, можно ли верить её словам, ведь эта женщина вполне могла оказаться обычной шарлатанкой.

До исчезновения брата я училась на дневном. Не работала – денег вполне хватало, да и времени не оставалось, ведь я числилась одной из лучших студенток, участвовала в конкурсах и каждый месяц получала стипендию. Но затем всё изменилось. Мне пришлось перевести на заочную форму обучения, оставив группу, где уже со многими успела подружиться. А ещё я нашла работу.

Наверное, это звучит странно, но именно работа – не самая простая, нервная – помогала мне не расклеиться окончательно. Пусть там я превращалась в автомат, в приложение к компьютеру и гарнитуре, в робота, в голове которого были только тарифные планы, мобильные опции, модели телефонов и прочее, но это заставляло на некоторое время отключиться от беспрерывной тревоги, от вечного ожидания звонка из полиции, в котором мне скажут, что Олега наконец-то нашли – или его тело.

Как и сказала Нику, я практически перестала ощущать себя живой, но после того, как он появился на моём пороге, всё изменилось. Я осознала, что хочу жить.Житьпо-настоящему. Дышать полной грудью. Очень хочу. Пусть это больно, страшно, рискованно, всё равно. А ещё хочу любить, даже если этот мужчина в самом деле никогда не ответит мне взаимностью, потому что любовь, даже такая глупая и безответная, как моя, тоже заставляет чувствовать в себе биение жизни, и будь чтобудет.

Как я читала в какой-то книге, «…отдать своё сердце – это лучший способ доказать, что оно у тебя есть»*. Лучше и не скажешь. А о том, что моё сердце было подарено именно Никите Касьянову, я ни грамма не жалела.

Да, я знала всё о том, как складывалась его спортивная карьера. Тщательно отслеживала все новости, смотрела записи боёв, которые удавалось найти. Каждый раз, когда он получал удар, я вздрагивала, точно это мне, а не ему делали больно, но всё равно досматривала до конца. Нелегчебыло и смотреть его интервью на спортивных каналах. Особенно когда ему задавали вопрос о личной жизни,и я всё время боялась услышать, что он с кем-то встречается, а то и женился.

Поначалу всё шло очень даже успешно. Ник одерживал первые места, завоёвывал награды, уверенно шёл вперёд. Его приглашали в другие страны, его фотографии помещали на обложки журналов. Он даже снялся в фильме! Не в главной роли, но и не в эпизоде. Я очень им гордилась, хотя и безумно ревновала. Ведь поклонниц после этого у него значительно прибавилось.

Но иногда удача отворачивается от человека. Это произошло и с Ником. На одном из боёв его противник получил серьёзную травму. Несмотря на то, что Касьянов соблюдал все правила, и любой, кто шёл в бокс, знал, насколько это опасный вид спорта, случившееся создало для него большие проблемы. Вдобавок кто-то пустил слух о допинге, который он якобы употреблял, и те, кто лишь недавно возносил его до небес, отвернулись от него, а некоторые вовсю поливали грязью, пользуясь возможностью сказать гадость в адрес рухнувшего с пьедестала кумира.

Спортивная карьера Никиты была завершена. Солнце его славы закатилось. Ему пришлось уйти из профессионального бокса.

Но для меня всё это не имело значения. Я любила его по-прежнему. А сейчас, когда увидела, как он сломлен, но, несмотря ни на что, готов сделать всё для того, чтобы помочь мне найти Олега, любила ещё сильнее. До дрожи. До боли. Пусть от Ника и отвернулся весь мир, я всё равно останусь на его стороне. Навсегда.

* Цитата из романа Керстин Гир «Я сказала правду».

Глава 4.2

Глава 4.2

Искать человека – совсем не то же самое, что иголку в стоге сена. Какие-то следы в любом случае должны оставаться. Особенно в наше время, когда почти повсюду, даже в автомобилях, есть камеры наблюдения.

Этим я утешал себя, когда взялся за поиски Олега. Не только ради бывшего друга и его родных, которые переживали нелёгкие времена. Мне и самому это оказалось нужно. Теперь у меня снова была цель. Моё существование перестало напоминать гаснущий костёр, в нём появился смысл. Я пообещал Летте во что бы то ни стало найти её брата. Она поверила в это обещание, и мне очень не хотелось подвести её и разочаровать.

Летта уже давала в газетах и соцсетях объявления о розыске Олега Крылова двадцати шести лет, но я обновил их, добавив подробностей, которые выяснил у тех, чьи телефоны узнал у неё. Пока не со всеми получилось поговорить, однако это было дело времени. Зато я поднял кое-какие старые связи, и деньги тут действительно оказались не лишними.

Открытием для меня стало то, что, погрузившись в это, я совершенно перестал вспоминать о недавнем прошлом. Оно словно перестало быть для меня важным. То, что прежде имело значение, утратило его и больше не причиняло мне боли.

Мне нравилось быть боксёром. Нравилось одерживать одну победу за другой. Чувствовать себя на вершине. Деньги, женщины, известность – всё это у меня было. И пусть не существовало человека, который гордился бы моими успехами, родителям так и вовсе было наплевать, я наслаждался всем тем, что получал от жизни.

Та история едва ли возымела бы такой резонанс, если бы не личность моего противника. Он оказался не каким-нибудь простым парнем вроде меня самого, а сыном очень влиятельного человека, крупного бизнесмена, спонсора многих спортивных мероприятий, в том числе и тех, в которых я принимал или в скором времени должен был принять участие. Разумеется, он не пожелал, чтобы тот, кто покалечил его единственного сына на ринге, продолжал спортивную карьеру.