Любимый цветок фараона (СИ) - Горышина Ольга
Сусанна проглотила заполнившие рот слюни, но так ничего и не сказала в ответ, но, похоже, Резу молчание девушки более чем устраивало. Он уже говорил с портье, протягивая визитку.
— Если тебя вдруг станут искать, будут знать где… Или… — Реза вновь театрально замолчал. — Вернее будет сказать — с кем. Потому что я и сам еще не знаю, где мы будем ужинать.
Сусанна уже сунула мокрую ногу в балетку, пытаясь составить фразу, которая будет звучать отказом, но не обидит каирца в случае, если он проявляет всего лишь заботу.
— Только для начала мы пойдем в музей, — продолжил он за секунду до того, как она попыталась открыть рот. — Как понимаю, именно оттуда ты и шла, когда я увидел тебя. Надо было окликнуть и помочь перейти улицу, но я, к сожалению, забыл твое имя, а кричать Нен-Нуфер было бы слишком глупо…
— Эсми Сусанна, — она попыталась робким арабским словом стереть гнусную улыбку с чисто выбритого лица, но Реза только шире улыбнулся и, успев по достоинству оценить ее английский, решил не проверять верность заученных арабских фраз.
Сусанна на секунду прикрыла глаза, чтобы избавиться от белизны его зубов. Да, она действительно выглядит глупо, и он явно слышит бешеный стук ее сердца и смеется еще больше. Суслик, если ты сейчас не скажешь ему твердо "нет", пожалеешь… Или лучше скажи "Фокек", чтобы он точно отвалил от тебя.
— Даже не надейся, что я оставлю тебя тут одну, — улыбка на мгновение пропала с лица, но тут же вернулась. — Идем, и расскажу тебе, почему наша сегодняшняя встреча неслучайна.
Реза не протянул руки и, подхватив напугавшую охранника сумку, шагнул к выходу, явно не сомневаясь, что она послушно последует за ним, как и надлежит делать в его мире женщине, но она не пойдет. Она не из его мира. Она сейчас развернется к лифту.
— Тебе больно? — Реза вернулся и взял ее за локоть. — Мне показалось, что нога цела.
На лице больше не было улыбки, и в голосе действительно звучала тревога.
— Не больно.
— Тогда идем. И не пугай меня больше. Я и так ужасно напуган твоим падением. Давай же выйдем из отеля, и я расскажу тебе о своем страхе.
И Сусанна действительно шагнула за ним, хотя он убрал руку и вновь отдалился на подобающее здесь для незнакомых людей расстояние. Она пошла за ним из интереса. А что, Суслик, каждый день арабский принц делится с тобой своими страхами? Никто ведь не заставит тебя пойти с ним на ужин.
1.3 "Око Гора"
Реза не отпустил руки Сусанны, даже когда они благополучно добрались до решетчатых ворот, и даже усилил рукопожатие, будто она надумала пройти мимо музея. В этот момент он показался Сусанне слишком хмурым, и когда они подошли ко входу, между бровей его вовсе не осталось промежутка. Она полезла в рюкзак за билетом, который решила сохранить, как реликт — уж больно красивый был изображен на нем фараон, но Реза махнул рукой. Довольно грубо распихивая толпу, он протащил ее мимо охранника и тут же оставил одну со словами:
— Я сейчас вернусь.
Сусанна отошла к стене, приготовившись к долгому ожиданию. Она не мечтала попасть в служебные помещения, но и не ожидала, что ее бросят вот так без лишних слов. Не слишком-то вежливо, хотя поведение каирца еще с самолета не отличалось особой воспитанностью. С другой стороны, куда она пытается влезть со своим уставом! Удивительно, как он еще не щелкнул пальцами перед ее носом, хотя она уже и так по струнке перед ним вытянулась, слушая по пути к музею изощреннейший бред. Он решил взять на себя вину за ее встречу с велосипедистом. Вернее — на свое пожелание ей хорошего отдыха в Каире. Он сглазил ее, но провидение привело его на место преступления, давая шанс искупить вину. Может, каирец использовал иные выражения, но именно в такой бред преобразовал услышанное мозг Сусанны.
Она заглянула в витрину, стараясь увидеть в стекле свое отражение, а потом вспомнила про телефон. Да и вообще она не проверила, как он и его верный друг, планшет, перенесли падение. Оба, к счастью, оказались целы, и камера на телефоне показала суженные зрачки. С ней все нормально! Можно уйти от этого сумасшедшего. Благо до отеля рукой подать. И падать она больше не собирается. И тем более в его объятья!
— Put your phone away! (Убери телефон!)
От холодного приказа Сусанна чуть не выронила телефон и с трудом сумела запихнуть его в рюкзак. Пришлось даже на пол присесть. Вот, она уже верной кошкой у ног его сидит. Скорее выпрямиться и сказать, что она чувствует себя достаточно хорошо, и он больше может о ней не тревожиться. И Сусанна так увлеклась составлением фразы, что даже не отпрянула, когда пальцы каирца скользнули ей под волосы.
— Это туристическая дешевка, но око Гора остается оком Гора.
Сусанна вжала подбородок в шею, чтобы рассмотреть очутившийся на груди кулон: аляповатая кругляшка с раскрашенным в яркие египетские цвета иероглифом, изображающим глаз. Очень мило и очень глупо.
— Здесь подобное носят от сглаза, — Реза произнес это с таким каменным лицом, что Сусанне пришлось еще раз напомнить себе, что сумасшедшим принято кивать.
Она поблагодарила и уже открыла рот для заготовленной фразы, как Реза вновь сжал ей запястье.
— Завтра я принесу для тебя действительно стоящую вещь, а это выкинешь или подружке подаришь, как сувенир из Египта.
— Вы не должны мне ничего дарить, — сухо выдала Сусанна, пугаясь жуткого слова "tomorrow". Она не собирается встречаться с ним ни завтра, ни послезавтра, и тем более брать дорогие подарки. Он, кажется, не понял, что она отказала ему в самолете. Или согласие пойти в музей он расценил, как нечто большее?
— Я сам решу, что должен, а что не должен.
Теперь его пальцы причиняли боль, но вырвать руку не представлялось возможным. Она могла только сделать шаг к нему или туда, куда он ее тащил.
— Мы должны победить твои страхи. Пошли к мумиям.
— Нет!
Вот тут она довольно четко сказала свое "нет", но он опять не услышал его, хотя несколько человек обернулось, но никто не решил отстаивать права неизвестной женщины. Пришлось бежать за каирцем покорной собачкой, чтобы сберечь руку, которую он считал уже своей собственностью. И вот они у цели. Здесь либо притушили свет, либо у нее уже помутилось в глазах от наглости новоявленного знакомого. Зал казался потусторонним миром, где туристы превращались в медлительные тени, а ей хотелось спринтером пробежать до выхода.
Раскланявшись со служителем, Реза медленно повел Сусанну между стеклянных витрин. Сердце бешено колотилось, но мумии не имели к этому никакого отношения. В толпе она вновь оказалась совершенно беззащитной перед этим ненормальным, как было и в самолете. Страшно представить, что такое остаться с ним тет-а-тет. Он явно не дружит с головой!
— Ну, все хорошо? Мумии не оживают и не хватают тебя, так ведь? Ну сама подумай, как глупы эти голливудские истории про оживших жрецов. У них мозг удалили тысячи лет назад. На что они способны без мозга, даже оживи их?
Сусанна не могла отвести взгляда от его каменного лица. Он умудрился сохранить ту же серьезность, с которой надевал ей на шею амулет.
— Истории про зомби-мумий годны лишь для американских комиксов. Чего ты боишься?
— Я… — Сусанна выдохнула, когда Реза наконец отпустил ее руку. — Я не боюсь мумий. Они мне просто неприятны.
— Неприятны? Да, погляди, какой милый фараон…
Рука Резы легла ей на плечо, и кожа под его пальцами обуглилась, как у лежащей в витрине мумии. Абсолютно темное вытянутое лицо с высохшими тонкими губами и таким же носом, ну и глаза с аккуратно подведенными ресницами. Красавец…
— Если бы он открыл сейчас глаза, был бы как живой, — мурлыкал ей на ухо Реза, прижимаясь щекой к ее щеке. Его кожа горела, а ее покрылась коркой льда. — Посмотри ему в глаза, — не унимался каирец. — Быть может, твой взгляд сумеет оживить фараона, и он ответит тебе таким же пронзительным взглядом.
