Лайза Джуэлл - Холодные сердца
Она от неожиданности подскочила, когда увидела в кухне Риза.
– Риз! Черт, я чуть не описалась от страха. Что ты делаешь тут так поздно?
Он сидел в пижаме за кухонным столом, его гладкие светлые волосы аккуратно обрамляли лицо. Руки брата лежали на столе, купаясь в голубоватом свете луны, просачивающемся через окно. Он пожал плечами.
– Мне не спится, – сказал он.
Мэг нахмурилась.
– А почему бы тебе не почитать книгу или еще что-нибудь? – спросила она.
Он снова пожал плечами и сжал руки в кулаки.
– Пойдем, – сказала она. – Я тоже слишком перевозбуждена, не усну сейчас. Пойдем, посмотришь со мной телик.
В гостиной было темно, только в камине поблескивали тлеющие угли. В комнате тут и там были заметны следы родительского ужина: два пустых бокала из-под вина, банка от оливок, почтовая корреспонденция, кулинарная книга, раскрытая на рецепте «Курица Марсала». На продавленном диване по-прежнему виднелись вмятины от родителей и собаки. Подушки не взбиты, мусор не убран – создавалось впечатление, что родители внезапно исчезли, а не просто пошли спать.
Они застали концовку какого-то старого американского фильма с женщинами с филированными стрижками, мужчинами в нелепых брюках-клеш и заунывным саундтреком. Мэган принесла пакет апельсинового сока и два стакана.
– Мэгги! – откуда-то сверху она услышала пронзительный голос отца. – Это ты?
– Да.
– Я просто хотел убедиться, что ты пришла. Доброй ночи, милая!
– И тебе, пап.
Мэг и Риз переглянулись и улыбнулись.
– Ты долго там сидел? – спросила Мэг.
Риз в очередной раз пожал плечами.
– Не знаю.
– И часто ты так?
– Не так чтобы очень.
– О чем ты думал?
– Да особо ни о чем.
По телевизору американская дамочка кричала на американского мужика в авиаторских очках и золотой цепочке. При этом они стояли под пальмой. Обычно на таких сценах Мэган переключала канал. Но сейчас из-за музыки и водки она расслабилась, а первые робкие признаки влюбленности еще сильнее погрузили ее в благостное состояние, поэтому она ближе придвинулась к брату, задумчиво посмотрела на него и спросила:
– Ты счастлив, Риз?
Он слегка развернулся к ней:
– Конечно, я счастлив.
– А в школе все в порядке?
– Да. Все отлично.
Она немного помолчала, а потом продолжила:
– Просто, знаешь, мне кажется, у Рори уже столько друзей, а ты…
– Уместнее назвать их приятелями, а не друзьями, – огрызнулся он.
Мэган кивнула.
– Конечно, – согласилась она, – а в школе у тебя есть кто-то, с кем ты много общаешься, ну, в обеденное время и прочее?
– Разумеется, – ответил он. – Куча народу.
– А они хорошо к тебе относятся?
Риз вперил в нее злобный взгляд.
– Давай просто посмотрим фильм, хорошо? – сказал он.
– Я не хочу смотреть фильм. Я хочу поговорить с тобой. Мы никогда не разговариваем.
– Болтовня – это пустая трата времени.
– Как ты можешь так говорить?
Он отвернулся от нее и отодвинулся на другой конец дивана.
Какое-то мгновение Мэган разглядывала его хрупкие черты, жилистые руки, торчащие из-под мешковатой серой футболки, острые колени, торчащие сквозь старомодные джинсы. Он казался таким сердитым и одновременно грустным.
Она вздохнула, а через пять минут, когда закончился фильм, встала с дивана, мягко провела рукой по голове Риза и начала подниматься наверх в свою спальню, даже не пожелав брату спокойной ночи.
Через пару часов после пробуждения Мэган наконец поднялась с постели и спустилась вниз. Лорелея в розовой пижаме суетилась на кухне, ее длинные волосы были собраны в пучок.
– О, как хорошо! – просияла она. – Ты проснулась! Через полчаса Боб и Дженни пришлют своих малышей охотиться за яйцами. Мне понадобится ваша помощь.
– Концерт был фантастическим, спасибо, что спросила, – парировала Мэг. – Эндрю Смарт поцеловал меня в губы, и в четверг мы снова договорились встретиться.
Лорелея удивленно заморгала.
– О, – неопределенно проговорила она, – хорошо. Это очень здорово.
– Конечно, это здорово. Все равно я не слишком надеялась, что ты проявишь к этому какой-то интерес, когда есть такая жизненно важная вещь, как охота за яйцами.
– О, Мэгги, – мать сложила руки и надула губы. – Никто не говорит, что это жизненно важно, просто в этом все мы. Берды. Это традиция. Мы делаем это каждое пасхальное воскресенье, при любой погоде.
– Да, мама, но твоим младшим детям уже по двенадцать. Пора покончить с этой традицией.
– Чепуха.
– Я хочу сказать, что у Боба и Дженни есть свой сад. Почему они не могут устроить там охоту на яйца? Для собственных детей?
– Потому, – начала Лорелея, – что в нашем саду есть более укромные уголки и тайные местечки. А у них лужайка находится прямо рядом с дверью… ты ведь знаешь, она совсем плоская…
Мэган глубокомысленно кивнула.
– О да, – протянула она. – Очень плоская. Бедняжки!
– Итак, – Лорелея проигнорировала сарказм дочери и просияла. – Мне нужно пойти наверх и переодеться. Могу я попросить тебя открыть пакеты?
Мэган вздохнула:
– Да, конечно.
– Хорошо. – Лорелея лучезарно улыбнулась. – Спасибо, моя милая девочка.
Боб, Дженни и трое их детей пришли сразу после 11.00. Рори и Риз согласились присоединиться к малышам, и к 11.30 все яйца были найдены. В то время как соседские дети вручали своей матери собранные яйца, чтобы та сохранила их до «после ланча», глаза Лорелеи сияли, в них читалось удовлетворение, но от Мэган не ускользнули едва заметные признаки надвигающейся паники.
– Не забудьте сохранить фольгу, – пропела она. – У нее такая милая и симпатичная расцветка!
Мэган цыкнула и пробормотала себе под нос, что она думает о своей матери, но, к счастью, Лорелея этого не слышала.
– Как обидно, что вы не можете остаться на обед, – сказала Лорелея, когда полтора часа спустя соседи засобирались домой.
– Да, но из Ирландии приезжает мама Боба, и у нас намечается что-то вроде исторического воссоединения большого клана.
Пандора с Лоуренсом в этот день были на Багамах, а Лорна с друзьями в Девоне. Впервые пасхальное воскресенье семейство Бердов проводило в одиночестве.
– Так, – сказал Колин, собирая после обеда столовые приборы и смяв салфетку, – у меня есть идея. Немного безумная. Но все же выслушайте… Что, если на следующую Пасху мы все вместе куда-нибудь съездим. Ведь вполне может так случиться, что следующий год будет последним, когда мы все вместе соберемся под одной крышей. С тех пор как родились близнецы, мы ни разу никуда не выбирались. А на эти дни туроператоры предлагают на удивление дешевые туры. К тому же я давно хотел съездить в Грецию.
Даже не глядя на Лорелею, Мэган почувствовала, как изменилось выражение лица матери. Это походило на плавучую льдину, внезапно появившуюся в комнате, твердую и зловещую.
Сначала она рассмеялась, как и предполагала Мэган. Этот смех напоминал угрожающий девичий визг. А потом сказала:
– Что за глупая идея, Колин. Каким образом мы куда-то поедем с четырьмя детьми? Откуда у нас на это средства?
– Ну, – довольно нервно начал Колин, складывая грязные тарелки. – Я тут подумал, что девочки уже выросли и нам уже не нужна огромная машина. Я в том смысле, что… когда мы в последний раз куда-то ездили вшестером? На самом деле мы можем продать нашу…
– Я тебя умоляю! – фыркнула Лорелея. – Ну кому нужна наша отвратительная грязная старая машина?
– Мы могли бы продать ее Миллерам, – терпеливо продолжал отец. – Со дня на день у них родится четвертый ребенок. Они предлагают за нее пятнадцать тысяч.
– Ага! – воскликнула Лорелея. – Будут эти Миллеры бросать деньги на ветер.
– Кроме того, если у нас будет одна машина, нам больше не понадобится двойной гараж. Я совсем недавно разговаривал с Бобом, и он сказал, что купил бы вторую половину нашего гаража за пять тысяч долларов…
Почти тридцать секунд Мэган не дышала, наблюдая за тем, какой оборот принимает этот почти комичный и заранее обреченный на провал разговор.
– Пять тысяч! Ха! Да это просто смешно.
– Нууу… Маловато, конечно. Но он хочет сделать пристройку позади дома, а гараж использовать как мастерскую, поэтому гараж им очень пригодится. А мы получим пять тысяч долларов.
– А как же все наши вещи? Я хочу сказать, у нас там столько всего хранится…
– Ну да, разумеется. Вроде нескольких проколотых бассейнов, любовь моя. Как раз выбросим весь хлам.
Мэган заметила, что на лице Лорелеи появилось то же выражение, как и в тот момент, когда соседские дети уносили с собой все собранные яйца, как будто внутри нее происходила невидимая решительная борьба. Было совершенно очевидно, что в гараже давно пора сделать генеральную уборку, но в тот момент Лорелея не могла думать ни о каком наведении порядка.
При отсутствии каких-либо логических аргументов Лорелея просто взмахивала костлявыми руками и бормотала:
