Мейвис Чик - Интимная жизнь моей тетушки
Нелл и миссис Смарт жили с дочкой Нелл в пригороде. Миссис Смарт сказала, что устала от вида развалин. И она очень привязалась к девочке, Вирджинии. После стольких детей и внуков у нее вдруг нашлось время для этого маленького человечка. Она шила малышке платья, вплетала ленты в золотые косы, называла красотулечкой. Даже Нелл удивлялась такой любви, хотя и она обожала дочку и отдавала ей все, что могла.
А вот блестящий офицер Гордон не долго оставался образцовым мужем. То ли Нелл слишком уж сорила деньгами и потратила жалованье мужа на всякую ерунду (его версия), то ли он просадил большую часть жалованья на выпивку и карты в офицерской столовой, а потом во всем обвинил жену (ее версия). Как бы то ни было, Гордон избил жену, а когда та возмутилась, тряс чековой книжкой перед миссис Смарт, жалуясь на то, как много денег тратит ее дочь. Заплаканная Нелл оправдывалась. Он извинился перед миссис Смарт за то, что поднял руку на ее дочь, но оправдывался тем, что она его довела. Общими усилиями семейный пожар удалось потушить, и жизнь вернулась в обычную колею. Миссис Смарт продолжала жить у Нелл, чтобы экономить деньги на аренде дома и быть ближе к ненаглядной внучке. Более того, когда Гордон вновь начинал скандалить, брала Вирджинию и отправлялась к одной из своих дочерей, дожидаясь, пока оба, точнее, Гордон, успокоятся.
Впрочем, к тому времени, когда Вирджинии исполнилось три года, скандалы поутихли. Год или два Гордон прилично зарабатывал, в доме появилась новая мебель, и Нелл уже решила, так, во всяком случае, они сказала Элайзе, что худшее в прошлом. Артур ни в чем не менял своих привычек. Элайза завидовала, что у Нелл маленькая дочка, но еще больше завидовала тому, что у нее есть муж, который обнимал ее за талию и по-особенному улыбался, заглядывая в глаза. Конечно, обычно это случалось после того, как Гордон пропускал пару стаканчиков, но ведь случалось.
К сожалению, счастье Нелл длилось недолго. Гордон опять взялся за старое. Сначала сказал теще, что она должна покинуть их дом. Гордая миссис Смарт не заставила просить себя дважды. Потом, когда Нелл пожаловалась, что счета не оплачены и электричество вот-вот отключат, Гордон пошел в паб, а когда вернулся, избил Нелл сильнее обычного. Более того, врезал и Вирджинии, когда та расплакалась. Элайза сказала Артуру, и Артур вмешался. Гордон вежливо выслушал претензии, а потом ледяным тоном заявил:
– Что я делаю в своем доме, тебя не касается.
Следующее признание Нелл вызвало у Элайзы смешанные чувства. Она снова забеременела. Этим, собственно, и объяснялась его злость. Еще один рот, который требовалось кормить. Еще один кричащий ребенок.
Элайза все острее ощущала свою бездетность. Любая ее попытка даже прикоснуться к мужу, скажем, взять за руку, приводила к тому, что он превращался в глыбу льда.
Семья, пусть и не без разногласий, сошлась на том, что Нелл надо помочь. Правда, раздавались голоса, что пара затрещин ей не повредит. Она всегда задирала нос… Так что пора ей перестать похваляться своим офицером-мужем и накупать ковры. Пусть спускается с облаков на землю. Но все-таки ее жалели. Да еще этот инцидент с флаконом с таблетками аспирина. Маленькая Вирджиния чуть не умерла. Нелл, конечно, могла раздражать своей горделивостью, но такого она не заслуживала. Особенно теперь, когда ждала второго ребенка. Артур взял мать и жену и поехал к Гордону, чтобы все обсудить. Они договорились, что миссис Смарт останется на неделю или две, чтобы поддержать семейный покой и убедиться, что Вирджиния окончательно поправилась. По пути миссис Смарт заметила, что раз уж Нелл удалось вновь забеременеть с таким мужем, как Гордон, то почему бы и Элайзе наконец не последовать ее примеру? Артур молчал, не отрывая глаз от дороги.
Элайза подумала, что это не самый удачный момент для ссоры. Потом, когда Нелл предложила ей выпить джина с итальянским вермутом, не отказалась. И пока миссис Смарт и Артур обсуждали ситуацию с Гордоном, Нелл и Элайза сидели на кухне, потягивали джин и разговаривали.
– Когда мама уедет, мне опять придется ходить с фонарями. – Нелл закурила.
– Твоя мать… – начала Элайза и замолчала. – О, забудь об этом, Нелл, тебе и так хватает хлопот.
– Как бы я хотела, чтобы ничего этого не было. – Нелл похлопала себя по животу. – Если б я могла от него избавиться, не задумалась бы ни на секунду.
Элайза заплакала. Дочего же несправедлива жизнь.
– Не позволяй матери приставать к тебе с детьми, – продолжила Нелл. – Они приносят не только радость, но что делать, если такое случается, деваться некуда.
И вот тут Элайза не выдержала. Удача на тот момент отвернулась и от Нелл, вот она и подумала, что рассказывать будет легче. А необходимость выговориться назрела. Нет, она не собиралась говорить о фотографиях, подробностях брачной ночи или неспособности Артура выполнять супружеские обязанности. Элайза призналась, что у нее были «отношения», это слово она прошептала, с мужчиной и теперь она знала, как это делается.
– Мне это очень нравилось, Нелл, – добавила она.
– Что ж тут удивительного. – Нелл пожала плечами. – Только Артур ничего не должен знать. А не то он тоже может ударить тебя. Приятного в этом мало, будь уверена. – И она легонько коснулась пальцем синяка на челюсти.
– Приятного мало и когда тебе говорят, что ты все еще девственница. После нескольких лет замужества. – Элайза порадовалась, что джин развязал ей язык. Словно гора свалилась с ее плеч, когда она сказала об этом Нелли.
Нелл изумленно вытаращилась на нее.
– То есть он с тобой… никогда? – У нее отвисла челюсть.
– Никогда.
– Даже в брачную ночь?
– Никогда.
– Да, – признала Нелл, – это почище нокаута.
– Я просто думаю, что больше не смогу спокойно выслушивать попреки твоей матери в том, что я не способна родить ребенка.
Нелл, бодрая, несмотря на синяки и фонари под глазами, вставила очередную сигарету в мундштук из панциря черепахи.
– Конечно, не сможешь. А почему бы ей не сказать? Пусть знает, что виновата не ты, а ее драгоценный Артур. – Если раньше она любила брата, то теперь отношение к нему изменилось, особенно после того, как он отчитал ее:
– Ты сама раскладывала постель, Нелли, так что теперь должна на ней лежать.
Она не стала говорить, что иной раз ее вышвыривали из дома, и приходилось лежать в саду.
– Не могу, – тяжело вздохнула Элайза. – Артур перестанет со мной разговаривать. Мы спим в одной кровати только потому, что так велела мать. Этого Артур мне никогда не простит.
– Что ж, тогда детей у тебя не будет, если ты не заставишь его сыграть свою роль, – ответила Нелл. – Придется тебе приложить побольше усилий.
