Джессика Хокинс - Опустошение
– Это просто поверхностная рана, – сказал он, облизнув палец и вытерев им кровь.
Почувствовав облегчение, я коротко кивнула.
– Еще что–нибудь болит? – спросил он.
Я заколебалась.
– Оливия.
– Ну, не сильно, – солгала я, прикоснувшись к затылку. С каждой минутой адреналин спадал,
а боль наоборот увеличивалась.
– Достаточно, мы поедим в Северо–Западный, – сказал он.
– Нет, – взмолилась я. – Пожалуйста, у меня была бурная ночь, я не вынесу еще и суматохи
больницы, – возразила я, задрожав еще сильнее.
– Хорошо, тссс, – отозвался Дэвид, потирая мои руки. – Хотя ты могла получить сотрясение,
– мягко рассуждал он.
– Я так не думаю, – ответила я, и впервые за этот вечер он улыбнулся.
– Ты немного упряма, не так ли? – спросил Дэвид, но моим ответом ему был лишь свирепый
взгляд. – Хорошо, хорошо. Никакой больницы. Но передай ему, что если у тебя сотрясение, он
должен остаться и присмотреть за тобой сегодня, это очень важно. Необходимо проверять…
– Кому? – перебила я, ошеломленно.
– Кому? – повторил Дэвид за мной. – Твоему мужу.
– А–а, Биллу, – кивнула я. – Конечно. Только он в Нью–Йорке.
Дэвид остановился и несколько мгновений смотрел на меня.
– Тогда ты поедешь со мной. Сегодня я могу присмотреть за тобой.
– Нет, – возразила я, потянувшись за телефоном. – Я могу позвонить Гретхен.
Не отводя от него взгляда, я поднесла телефон к уху. Вот только не была уверенна – хотела
ли я, чтобы Гретхен ответила. Услышав знакомое приветствие ее голосовой почты, я положила
трубку.
– Не отвечает, – сказала я. – Я могу попытаться позвонить Люси.
Дэвид осторожно взял телефон из моих рук, пока я смотрела на него снизу вверх.
– Уже поздно. Они спят. Поедим со мной, – сказал он. – Позволь мне сегодня позаботиться о
тебе.
– Не будь смешным. Я не ожидаю этого от тебя.
– Но я хочу.
– А что насчет того, что ты сказал мне ранее?
– Забудь об этом. С завтрашнего дня мы можем все начать сначала, – сказал он с глупой
улыбкой. Дэвид положил руку мне на плечо, подталкивая меня к машине, но я воспротивилась.
– Нет, – сказала я, стряхнув его руку. – Я не могу забыть тех слов. Я не собираюсь уезжать с
тобой.
– Мне очень жаль, если я тебя обидел, – произнес он. – Но я не сожалею о том, что сказал.
Мне нужно быть твердым. Мне нужно держаться.
– Вот как? Но это не сделает тебя твердым в своих решениях. Не позволит держаться от меня
подальше. Все нормально, я понимаю. Просто позволь мне поймать такси. У меня нет сотрясения.
– Иисус, Оливия, я только что все объяснил, – его резкий тон неожиданно перешел в
глубокий бас. – Я не позволю тебе исчезнуть, особенно сейчас, когда я знаю, что тебе плохо.
Пожалуйста, все это мы можем обсудить завтра, а сегодня просто позволь позаботиться о тебе.
Я вздохнула. Выражение его лица менялось, переходя от злости к обеспокоенности, а затем к
обиде, и все это в течение десяти секунд. В конце концов, я смягчилась, но постаралась убедиться,
что между нами достаточная дистанция, чтобы он снова не прикоснулся ко мне.
– Я надеюсь, что моя машина все еще на месте, – сказал он, как только мы двинулись.
– Хмм?
– Автомобиль, в который ты почти влетела, был моим. Я выскочил из машины, чтобы
побежать за тобой.
– О, – растерянно сказала я. В моем нервном состоянии я даже не помнила ту машину. Я в
слепую последовала за Дэвидом, слишком уставшая и раздраженная, чтобы продолжать
сопротивление. Он открыл для меня дверцу “Порше”, но при этом мы не произнесли ни слова. По
мере того, как я анализировала события этого вечера, в моей голове начали формироваться вопросы,
но все, что я хотела в данный момент – это прилечь.
Дэвид припарковался на отведенном ему месте подземной парковки, и я последовала за ним
к двойным дверям. Он провел ключ–картой по электронному замку, и двери громко щелкнули,
позволив нам войти в окрашенную под мрамор кабину лифта. Дэвид положил руку на нижнею часть
моей спины, подтолкнув к противоположной стене.
– Добрый вечер, мистер Дилан, – сказал сурового вида мужчина со своего поста охраны. Его
глаза подозрительно сузились, когда он увидел меня. Должно быть, я в отвратительном
беспорядке, подумалось мне. Но затем я поняла, что подобный взгляд был не из–за моей внешности,
а из–за количества девушек, которых он наверняка видел, проходящих здесь под руку с Дэвидом.
– Горман, – ответил Дэвид, кивнув.
– Все в порядке, сэр?
– Да, спасибо. Возле моего офиса произошла небольшая стычка, но обо всем уже
позаботились.
– На самом деле, это моя вина, – сказала я, протягивая ему руку. – Я Оливия.
– Рад познакомиться с вами, мисс, – ответил он с легким удивлением, вернув мне
рукопожатие. – Сомневаюсь, что именно вы виноваты. Но нужно быть осторожными на улицах
поздней ночью, – предупредил Горман. – Должен ли я отправить что–нибудь наверх?
– Нет, нам ничего не нужно, – ответил Дэвид.
Очутившись в лифте, я могла почувствовать, как он наблюдает за мной, но я стояла, скрестив
руки и отсчитывая количество этажей, пока мы поднимались наверх. На самый верх. Пентхаус. Я
снова задумалась о его доходах.
Двери открылись прямо в мраморное фойе, в котором находилась одна единственная дверь.
Пока Дэвид отпирал замок, я заметила его поникшие плечи и поняла, что он, должно быть, устал не
меньше, чем я.
– Устраивайся поудобнее, – произнес он, бросая ключи на круглый столик в прихожей. Дэвид
указал на гостиную, а сам исчез за соседней дверью.
Эта короткая передышка позволила мне приспособиться к моему новому окружению, когда я
переступила порог его квартиры. Сняв обувь, я ступила с холодного деревянного пола на плюшевый
ковер цвета слоновой кости. Сделав еще три шага, я оказалась в безупречно обставленной гостиной
с двумя зелеными кушетками из сосны середины прошлого века и большим кожаным коричневым
креслом. У монохромной каменной стены находился уютный камин, который служил центром
комнаты. На стеклянном журнальном столике, основание которого было сделано из такого же
красного дерева, что и пол, находились три небольшие цветные абстрактные скульптуры и стопка
