Вне игры - Настя Орлова
Третий период раскатываем в ноль. «Красные» немного проседают, но и мы дожать не можем. Осторожничаем. Не хватает буквально сантиметров для броска.
В раздевалке перед овертаймом тренер собирает нас в круг. Раскладывает на пальцах возможности для атаки. Понятные вещи говорит, правильные, а попробуй на льду такое сотворить, когда «Колорадо» давит по всем фронтам.
Снова лед. Снова арена. Снова глаза в глаза с Ритой. Теперь я знаю, где ее искать. И будто даже дышать легче становится. За три месяца какую-то запредельную связь с ней развили. Я ее чувствую, она меня чувствует. И доверяет. От этого вообще голову сносит, потому что я понимаю, насколько ценно ее доверие после всего, что она перенесла, после всего, что она мне про свое прошлое открыла, выплескивая долгими ночами боль и страх, которые годами копила в сердце.
Я когда все от нее узнал, про все детали, про все шрамы, которые он ей оставил, едва снова в Россию не собрался – убить мудака на хрен. Спасло лишь то, что ждали итога процесса, после которого его посадили. Уже окончательно.
Возвращаюсь в игру.
Накал запредельный. От него шумит в ушах. Когда встаю в стартовую позицию, даже свисток арбитра не сразу разбираю. Запаздываю на долю секунды. Упускаю момент.
Три минуты до конца первой пятиминутки. Щелчок. Рывок. Помчали.
В особенно важные моменты жизни я обычно крайне хладнокровен – знаю, что нужно делать, и действую. Со «спасением» Риты так было, и вот сейчас, когда получаю шайбу на пятачке, вдруг испытываю странное спокойствие. Такая ясность в голове. Клюшка – мое продолжение. И шайба. На ней весь фокус. Ее место – в воротах.
Стивенсон открывается справа. Можно отдать пас. Но у меня такая выгодная позиция. И никто не давит, весь обвес защитников на партнере. С резким выдохом, от которого джерси натягивается на груди, делаю бросок.
Точно по центру, между щитками вратаря «красных».
Оглушающая тишина до яркого взрыва. На табло загорается 3:2. Такое безумное ощущение, словно сделал то, к чему шел всю свою профессиональную карьеру.
Ребята кидаются на меня с воплями. Я вроде бы знаю, что забросил победную шайбу, но все еще не до конца осознаю. Это осознание придет позже…
По завершении матча вся команда по традиции собирается в раздевалке. Марк под всеобщие аплодисменты вручает мне первую забитую в регулярке шайбу с наклейкой. Фотограф щелкает кадр для соцсетей.
– Первая, – говорит тренер Льюис. – Давай, чтобы не последняя, Никита.
Ребята обнимают меня. Я обнимаю их. Рад. Безусловно. Но сил нет быть тут, когда я знаю, что Рита там… Ждет меня, знаю. Домой не едет.
Когда неформальные поздравления завершаются, я быстро переодеваюсь и вылетаю из раздевалки. В холле все еще дежурят журналисты местного канала, но я просачиваюсь мимо них, надвинув на лоб бейсболку и накинув капюшон. По пути принимаю звонок Миши. Не ожидал даже, что он смотрел матч. Дома глухая ночь.
– Молоток, – как всегда, кратко выдает брат. – На заставку себе на телефон поставлю, пока второй не забьешь. Уж сжалься, я на твою физиономию слишком долго смотреть не хочу.
Смеюсь. А самому приятно. В этой хамоватой шутке какой-то особый братский коннект. Не думал, что он у нас с Мишей еще хоть раз проявится, но судьба и тут преподносит сюрпризы.
– Спасибо, Миш.
– Давай. А то мне скоро вставать.
Отключаюсь. Выхожу на улицу. Метет, а я в одной толстовке, но мне так жарко. Адреналин все еще качает кровь, радость от звонка брата патокой растекается по груди, а скорая встреча с Ритой раздувает жаром сердце.
Как я и ожидал, она ждет меня на парковке для команды. Оперлась аппетитной попой о капот нашей «Теслы», что-то сосредоточенно изучает в телефоне. Даже не замечает, когда я подхожу, позволяя мне запалить, что она на повторе мой гол смотрит.
– Подвезешь, красивая? – спрашиваю небрежно.
Рита поспешно сворачивает приложение, будто я застал ее за чем-то постыдным, поднимает на меня глаза. Улыбается. Такая она… Настоящая. У меня слов нет. За три месяца мог бы привыкнуть, но нет – как в те первые дни от нее штырит.
– Не могу. Жду своего парня, который победный гол в овертайме забил. – Она игриво щелкает языком.
– Красавчик! – хвалю я.
– Еще какой, – подтверждает Рита, распахивая объятия. – Заслужил сегодня подарок.
А дальше все как в кино. Целуемся – жадно, влажно, безумно – прямо на паркинге. И плевать мне, что кто-то может увидеть.
– Это было сногсшибательно, – успевает шепнуть Рита, прежде чем я подхватываю ее под ягодицы и тащу к машине.
– Поцелуй или матч?
– Все это. Но твой гол особенно. Я так тобой горжусь. – Ее голос дрожит от радости.
– Думал пас отдать. В последний момент передумал. Эмоции отступили. Понял, что могу, – выдаю я откровенно. Я редко обсуждаю игру с кем-то, кроме партнеров по команде, но с ней так легко открываться.
– И правильно. Я-то знаю, что ты можешь. Теперь и ты это знаешь. – Рита в мимолетной ласке касается подушечками пальцев моей щеки.
В машине я снова ее целую. На этот раз позволяя себе посмаковать момент наэлектризованной событиями вечера близости. Ласкаю любимые губы языком, прикусываю их зубами, легонько сжимаю шею, чтобы удобнее было целовать. Много позже завожу мотор.
– Домой?
– Домой, Никит, – отвечает Рита тихо.
Домой. Это уже я повторяю про себя, и ощущение, будто после сегодняшней игры это слово наполнилось еще одним смыслом. Будто бы Сент-Пол наконец-то принял меня окончательно.
Оглавление
Примечания
1
МХЛ – Молодежная хоккейная лига.
2
Пусть игра начнется (англ.).
