Сделай это со мной снова (СИ) - Рам Янка Янка-Ra
Встряхиваюсь. И снова пытливо впиваюсь в нее взглядом.
- У Вас такие красивые глаза... - невинно хлопает ресницами.
- Вейгель... - озаряет внезапно меня. - Ты развела меня?!
Распахивает широко глаза, поджимая губы.
- Ты!! Плохая-плохая девочка... Ты хоть представляешь, что я пережил из-за твоей лжи?! - заваливаю ее на спину, нависая сверху.
Сердце колотится в горле, в глазах темнеет. И от ярости. И от облегчения.
- Сучка ты маленькая... Мстительная врушка!
Сжимаю слегка кисть на ее горле.
- Я правда забыла, - гладит меня по лицу. - Я забыла всё плохое. И обещаю не вспоминать. И я даже принимаю, что ты "не сожалеешь".
Да, я не сожалею. Ни о том, как сделал в первый заход, ни о том, как сделал сейчас. Всё правильно...
Закрывая глаза, прижимаюсь своим лбом к ее. Выдыхаю. Хер с ним...
- Принимается.
Эпилог
- Какие резонансы по последнему показу? - интересуюсь я.
- Пишут, Арманов все больше удаляется от дел! - смотрит в экран телефона Мия.
Это правда. Гонка перестала меня так будоражить. Наверное, я умиротворился и замедлился.
- Ещё?
- Нас сравнивают с Дали и его Галой. Говорят, что я твой "Дали", а ты безжалостен, как Гала была к нему и выжимаешь из меня все соки, чтобы превратить их в деньги.
Хмыкаю.
- Мне нравится... выжимать твои соки... - бросаю взгляд ей в глаза.
Вспыхивает, медленно моргая и уплывая в наши общие сексуальные переживания. Еще целая бездна для нее впереди!
- Ещё, Мия... - сжимаю ее бедро.
Стоит только проявить сексуальное внимание, и упрямая Мия осаживается как девочка. Люблю в ней эту черту.
Опуская взгляд в экран телефона, читает.
- "Инсайдеры информируют, что разрыв помолвки Арманова произошел из-за того, что Вейгель была беременна ещё до начала отношений..." Когда они уже успокоятся и забудут про это?
- Никогда. Волна будет подниматься после каждого публичного проекта.
- "Кто отец ребенка Вейгель скрывает. Однако, есть информация, что ребенок - мулат"... - закатывая глаза, читает Мия вслух дальше. - Откуда идея с мулатом?
- Назар развлекается...
- "Сотрудничество между Армановым и Вейгель продолжается. Они часто появляются вместе в обществе. Вейгель осталась вхожей в семью Армановых. Ей с ребенком выделены апартаменты в особняке. Сам же Арманов не комментирует разрыв помолвки и отмену свадьбы. Но инсайдеры утверждают, что их связывает жёсткий контракт, по которому Вейгель в полном рабстве..."
- "Рабстве" - это прекрасно... - комментирую фоном. - Особенно сексуальном, да?
Задираю вверх голову, ловя ее взгляд.
Несколько раз мягко целует меня.
- Ты - маньяк, - шепчет мне в губы
- Радует, что это больше не проблема.
Задираю ее длинную юбку, веду пальцами по бедру вверх.
- Хан...
- Скажи, что я могу делать с тобой всё, что хочу.
Прикусывает губу.
- Говори... я знаю, что тебе нравится говорить это.
- Можно, я хотя бы один раз выйду из дома в сухих трусиках? - жалобно смотрит на меня.
- Так и быть... один раз, - усмехаюсь.
Вспорхнув с подлокотника моего кресла, кружится перед зеркалом в своих длинных юбках.
Длинные гораздо сексуальные коротких. Мне удивительно, что считается наоборот.
- А как мы объясним второго ребенка? - гладит себя по ещё плоскому животу.
- Не думай об этом, пусть Назар об этом думает.
Мы стараемся максимально избегать персонала в нашем доме, чтобы информация не утекала в сеть. Доступ сюда имеет только пара самых надёжных людей.
Чтобы максимально оградить Мию от назойливого внимания родни, прессы и сумасшедших, я сделал так как сделал - официально расторг наши отношения. Пиар команда постоянно делает всякие нереалистичные вбросы на эту тему, чтобы обесценить любую информацию, которую кто-нибудь пытается слить о нас.
Она хотела свободу, я как могу ей даю это.
Она хотела место, которое ее любит, мне кажется у нас получилось его создать. Мне даже кажется, что это место любит и меня тоже.
Двигая пальцами по планшету, дорабатываю эскиз.
Дочь, разложив на ковре камни, строит из них "Стоунхендж".
Нагребает несколько и высыпает мне на бедра.
- Самахани...
- Она опять щебечет на птичьем... - закатываю глаза.
Эва рано начала говорить, но... увы, не на русском!
- Это суахили. Она просит, чтобы ты обратил на нее внимание.
- Что тебе нужно? - глядя дочери в глаза, поднимаю бровь.
- Кукумба...
- Говори на русском, ребенок. Что ты хочешь от меня?
- Суахили для произношения проще, - комментирует Мия. - Его словно придумывал ребенок. Там практически нет звука "р". Она хочет объятий.
- Он не проще, просто ты учишь ее суахили!
- Учи русскому... - фыркает провокационно Мия.
Придется!
- Ты хочешь на руки?
Эва кивает, протягивая мне руки.
Поднимаю, усаживая на колени.
- Сиди тихо, я работаю.
Пытаюсь вернуть планшет в зону видимости. Но Эва поднимает большой гладкий малахит и пристраивает к моей глазнице.
В маму.
- Это какой-то твой проект? - уточняю я, не сопротивляясь.
Если сопротивляться, она расстраивается и плачет.
Девочки, оказывается, ужасные манипуляторши и тиранши. Но... как же очаровательно они это проворачивают!
Эва довольно кивает.
- Ндиё...
Я уже даже знаю, что это значит.
- Говори - "да".
- Папа! - неожиданно выстреливает она.
- Нет-нет-нет... "Хан", - исправляю я ее.
- Папа... - упрямо.
- Хан.
- Папа.
- Хан! - давяще поправляю очередной раз.
- Папа! - моей интонацией и растопыривая пальцы, словно собирается напасть как кошка.
- Хан... - смягчаю тон.
- Папа... - улыбается, хлопая ресницами.
Копия матери!
- Мия, как будет "папа" на суахили? Почему единственное слово, которое стоит говорить на суахили, мы говорим на русском??
- "Баба"...
- Баба?! Нет уж. Пусть лучше "папа". Всё равно наша конспирация рано или поздно рухнет. По крайней мере, внутри круга Армановых. Все, кроме Зары уже догадываются.
- Я морально готовлюсь, - вздыхает Мия.
- Упендо... - ловит меня пухлыми ладонями за лицо, как ее мама и мокрыми губами обмусоливает в неумелых поцелуях.
- Мия... Возьми ее, пожалуйста. Я весь мокрый. Я не могу так работать.
- Она говорит, что ты её любовь, - улыбается Мия.
- Да? - дёргая бровью, смотрю в глаза дочери. - Ладно... сиди.
Мия расправляет свои юбки и накинув на плечо слинг, забирает с моих колен Эву. Усаживает ее в слинг.
- Мне кажется, она уже слишком тяжёлая, чтобы носить ее на руках.
Мия не признает коляски. Только слинги.
Эва привычно сидит у нее на бедре в цветастом лоскуте.
- Мне так удобнее. Она тоненькая и лёгкая. Это не ограничивает меня.
- Дай-дай... - сжимая и разжимая пальцы Эва требует свои камни, которые остались у меня.
Вкладываю ей в каждую руку по одному. Балуясь, Эва слегка припечатывает одним по губами Мие.
Мия сводит брови и строго смотрит ей в глаза. Молча и осуждающе.
- Упендо... - расстроенно бормочет Эва, прижимаясь.
- Ну, хватит! - не выдерживаю я. - Что там? Ты её любовь, да?
- Нельзя так... - машет ей пальцем Мия, и бросает мне: - Мы уехали к крестной.
- Стоять. Путешествие в Ад отменяется.
- Опять?! - с претензией ставит руку в бок. - Я хочу к Аде.
- Не сегодня.
- А поездка на Мадагаскар опять не в этом месяце?!
- Боюсь, что - да.
Мия начинает свирепеть. Теперь глядя на меня также воспитывающе, как пять минут назад на Эву.
- Ты... - подбирает эпитеты, гневно прищуриваясь.
Ухмыляюсь ей. Мне даже доставляет удовольствие дразнить ее, если я точно знаю, что это не приведет к ссоре.
