Нарушенная клятва - Софи Ларк

Другая часть истории — это то, чем наша семья никогда ни с кем не делилась. Я никогда не ожидал, что расскажу ее сам, даже будущему партнеру. Но Риона — другое дело. Как она сказала, у ее семьи есть свои темные секреты, своя история насилия. Я знаю, что она не будет шокирована тем, что я ей расскажу. Я могу доверять ей, что она унесет эту историю с собой в могилу. Только дочь мафии понимает истинную осторожность.

Поэтому я не нервничаю, пока мы идем.

Я просто прокручиваю историю в голове, пытаясь придумать, как лучше объяснить.

— У моей матери был друг, — говорю я. — Мальчик, которого она знала с самого детства. Похожий на Бо и Дюка. Они вместе ходили в начальную школу. В конце концов его семья переехала обратно в Северную Каролину, на землю чероки. Но моя мама и Вайя все еще поддерживали связь, он навещал ее, когда его семья по какой-либо причине возвращалась в Сильвер Ран. Хотя к тому времени, когда она вышла замуж, она не видела Вайю почти три года.

— У нее также было два младших брата, может, она тебе рассказывала?

— Одного из них звали Эботт, и он был большим, как Грейди, верно?

— Именно так. Дядя Эботт. Другого звали дядя Эрл. В то время, когда она вышла замуж, им было всего тринадцать и пятнадцать лет. Но они оба были высокими и закаленными, если ты понимаешь, о чем я.

Я никогда не сталкивался с бедностью, но я видел, как мальчики становятся мужчинами в юном возрасте.

— До того, как мама вышла замуж, она все еще регулярно виделась со своими братьями и сестрами. Все еще заботилась о них. Как только она переехала в дом Эллиса, он полностью отрезал ее от них. Им не разрешалось звонить или навещать. А моей матери вообще почти не разрешалось выходить из дома. Никогда без Эллиса рядом с ней.

— Конечно, они волновались за нее. И не только потому, что о них больше некому было позаботиться. Они пытались передавать ей записки, когда Эллис привозил ее в город. И два или три раза они пытались навестить ее.

— Вокруг участка были ворота и камеры. Дядя Эботт забрался на стену и сумел поговорить с ней, когда она была беременна мной. Прямо перед тем, как она должна была родить.

— Она пыталась сказать ему, что с ней все в порядке, и он должен оставить ее в покое. Но на ней была белая рубашка, и он увидел синяки на ее руках даже через рубашку.

— Так что он ушел. Но он позвонил Вайе. Он сказал: Селии нужна помощь. Ты поможешь ей? И Вайя приехал в ту ночь с двумя своими сестрами.

— Они ждали у дома всю ночь, до раннего утра, Эботт и Эрл тоже были в машине. Они были напуганы, спорили, стоит ли им сразу же заходить внутрь. Они боялись, что Эллис может причинить ей вред, если он видел Эботта на камере. Что, конечно, и происходило. Но они также боялись, что он может сделать с ней что-нибудь похуже, если поймает их при попытке проникнуть в дом. Моя мать сказала им, что у него в доме десятки пистолетов, по одному в каждой комнате.

Поэтому они ждали, не спали всю ночь. А утром Эллис не ушел на работу в обычное время. Они снова стали обсуждать, что делать. Наконец черный BMW Эллиса отъехал от дома, и он сидел на водительском сиденье.

— Они подождали, пока он полностью отъедет от участка. Затем одна из сестер Вайи подошла к двери. Они знали, что Эллис не узнает ее по камере.

— Ей пришлось перелезть через забор. Затем она подбежала к двери. Она позвонила в звонок, испугавшись, вдруг никто не ответит. Вдруг моя мать не сможет ответить.

— Но она ответила. Мама заглянула в окно, потом открыла дверь. Ее лицо было настолько избитым и опухшим, что она даже не могла толком разглядеть Аму, только через один глаз.

Ама сказала:

— Мы уезжаем прямо сейчас. Что ты хочешь взять?

И моя мама ответила:

— Ничего. Мне ничего не нужно из этого дома. Она сняла свое обручальное кольцо и оставила его на полу в прихожей.

— Им пришлось бежать через участок, зная, что Эллис, вероятно, уже мчался домой так быстро, как только мог. Они добрались до стены, и моя мама не могла забраться на нее, так как была беременна. Ама встала на руки и колени, чтобы мама могла забраться ей на спину, а потом подсадила ее. Вайя была на другой стороне, чтобы поймать ее.

— Они уехали так быстро, как только могли. Они оставили машину на дороге, вне поля зрения камер, чтобы Эллис не узнал, кто ее забрал.

Я сделал паузу. Следующая часть — та, которую не знает никто за пределами моей семьи. Или, по крайней мере, никто из тех, кто еще жив. Я смотрю на Риону. Мы шли бок о бок все это время, не касаясь друг друга, но ближе всего к тому, чтобы касаться. Наши руки всего в дюйме друг от друга.

Риона выглядит напряженной и ожидающей. Ее лицо бледнее, чем обычно, я думаю, от сочувствия. Я знаю, что ей нравится моя мать, и ей неприятно думать о ней, избитой, измученной и сильно беременной.

Странно думать, что технически я присутствовал при всех этих событиях. Просто почти выросший плод, которого взяли с собой в поездку. Я ничего из этого не помню, конечно. Я знаю только то, что рассказала мне мама после того, как я нашел на чердаке ее свидетельство о браке.

Она была готова рассказать мне все, как только я узнал правду. Она описала все в мельчайших подробностях, а Вайя добавлял все, чего не знала или не могла вспомнить.

Все это впечаталось в мой мозг. Это была самая неожиданная вещь, которая когда-либо случалась со мной. Я был так спокоен и уверен в своей жизни. Я ни на секунду не подозревал, что Вайя не был моим настоящим отцом.

Боже, я был так зол на них. Сейчас мне стыдно за это. Я представляю, как они стоят там, моя мать, больная от чувства вины и сожаления, Вайя, смотрящий на меня своими нежными темными глазами. Оба они пытаются сказать все, что могут, чтобы утешить меня. А