Люблю тебя (СИ) - Инфинити Инна
— Понятно, — она ставит передо мной кружку и наливает в нее кофе. — Я очень рада, что все виновные в нападении на тебя найдены и будут наказаны.
— Это только благодаря Никите.
Тетя Женя слегка приподнимает уголки губ и едва заметно кивает. Она и тут гордится своим сыном. Я тоже им горжусь.
— Как вы себя чувствуете после инсульта?
Надо и мне что-нибудь спросить из вежливости. Тетя Женя колдует над новой кружкой кофе для себя. Если честно, так и не поняла, зачем она меня пригласила. Тем для разговоров у нас нет.
— Спасибо, Лиля. Нормально себя чувствую. Правая сторона тела практически восстановилась до уровня левой, речь тоже пришла в норму. У меня были хорошие врачи в Германии и тут тоже хорошие. Я несколько дней в неделю занимаюсь с докторами. Повезло, что инсульт не задел самые важные участки мозга.
Я присматриваюсь к тете Жене и замечаю, что почти все она делает левой рукой. Хотя она правша. Но если бы тетя Женя не обратила мое внимание на то, что в инсульте у нее пострадала правая часть тела, сама бы я этого не заметила. И разговаривает она так же хорошо, как раньше. Ну разве что чуть-чуть медленнее.
Евгения Владимировна ставит на барную стойку вторую кружку кофе и садится напротив меня. Я предчувствую, что сейчас что-то будет, поэтому инстинктивно напрягаюсь.
— Лиля, — начинает и на секунду замолкает. Сделав вдох, продолжает: — Я хочу сказать тебе, что я не против ваших с Никитой отношений. Даже больше — я рада, что вы снова вместе. Я рада, что мой сын решил связать свою жизнь с нормальной приличной девушкой, а не с какой-то моделью или актрисой, которая неизвестно какими путями пробила себе путь на экран.
Опешив, я таращусь на тетю Женю, не притрагиваясь к кофе. А вот она берет свою кружку в левую руку и делает маленький глоток.
— Что касается ваших отношений тогда, я не то чтобы была против… — тетя Женя будто подбирает слова. — Пойми, я не была против тебя конкретно. Никите было девятнадцать лет, его карьера в большом футболе только начиналась. Перед Никитой были открыты огромные перспективы. И я очень боялась, что мой сын свернёт не туда.
Она делает паузу, я замечаю в ее глазах слезы.
— Под «не туда» я имею в виду плохую компанию, употребление наркотиков, криминал…
— И серьёзные отношения с девушкой, — перебиваю.
— Да. Серьёзные отношения с девушкой в моем представлении это тоже было «не туда».
У меня вырывается горькая усмешка.
— Вы думали, я заставлю Никиту бросить футбол? Или что?
— Нет, я не думала, что ты заставишь его бросить футбол. Но я опасалась, что у Никиты изменятся приоритеты. Я опасалась, что футбол уйдет на второй план, а на первый выйдет девушка. Не обязательно ты. Я же говорю, я не была против конкретно тебя. Это могла быть любая другая девушка, с которой он бы начал серьезно встречаться.
Мне становится смешно.
— Теть Жень, ну это же так глупо! Никакая девушка не смогла бы выйти у Никиты на первое место.
— Я видела, как он на тебя смотрел. Ни на одну девушку Никита никогда не смотрел так, как на тебя.
У меня перехватывает дыхание. А тетя Женя продолжает:
— Он был влюблен в тебя по уши. Это было видно невооруженным глазом. Он пустил тебя на свои матчи. Никого никогда не пускал, всей семье, всем родственникам запрещал приходить, а тебя пустил. Это очень много значило. Конечно, я переживала, что Никита будет пренебрегать футболом из-за ваших отношений.
Слышать от постороннего наблюдателя, что Никита был влюблён в меня и как-то по-особенному на меня смотрел — это бальзам на мою израненную душу.
— А сейчас не переживаете?
Она делает новый глоток кофе.
— Сейчас его карьера состоялась. К тому же уже возраст задуматься о семье. А девятнадцать лет, согласись, это все-таки не тот возраст, когда нужно жениться.
Знали бы вы, тетя Женя, что еще совсем недавно я требовала от Никиты бросить футбол и умышленно не забить пенальти. Наверное, не разговаривали бы со мной так мило и не угощали своим эксклюзивным колумбийским кофе, который Никита заказывает специально для вас за сумасшедшие тысячи долларов.
— И еще я хотела сказать, что была не права тогда в больнице, когда пришла тебя навестить.
А вот это очень неожиданно слышать. Голос тети Жени слегка дрогнул, на глаза снова навернулись слезы.
— Ты имеешь полное право ненавидеть меня за те слова, но позволь все же объясниться перед тобой.
Киваю. От шока язык прирос к нёбу.
— Когда на тебя напали, и твоя мама пришла ко мне с обвинениями, что это из-за Никиты, у меня сработала… — пытается подобрать слово. — Защитная реакция, что ли. Не знаю, как это правильно назвать. Первым делом я стала думать, как отгородить от всего этого своего сына. Никита уже подписал контракт с Мюнхеном, но я все равно боялась, что он бросит все дела и примчится. Я боялась, что участие в такой скандальной истории не понравится немцам… В общем, я всего боялась и хотела изолировать Никиту от этой информации. Через знакомых знакомых я кое-как нашла выходы на следователя и договорилась с ним, чтобы не допрашивал Никиту. Это казалось мне правильным для моего сына. В шоковой ситуации я в первую очередь думала о своем ребёнке. Но потом, когда шок прошел, я поняла, что была не права. Не надо было скрывать от Никиты. Но было уже поздно. Потом я сильно боялась, что он узнает о моем поступке и не простит мне. Собственно, так и произошло. Никита до сих пор обижен на меня, хоть уже и общается со мной. И я знаю, что Никита никогда меня за это не простит.
Тетя Женя переводит дыхание. У нее была длинная сбивчивая речь. Она вытирает мокрые глаза.
— Лиля, я хочу попросить у тебя прощение за то, что вмешалась в это уголовное дело, и за все слова, которые сказала тебе в больнице, включая слова о ребёнке. Только спустя время, когда шок прошел и эмоции утихли, я в полной мере осознала весь ужас. Это был мой внук. Несмотря на то, что я не хотела для Никиты серьезных отношений с девушкой. Несмотря на то, что я мечтала о большой карьере для сына. Несмотря на то, что вам обоим было всего девятнадцать лет. Несмотря ни на что — это был мой внук, — слезы бегут по ее лицу, она вытирает их быстрым движением левой руки. — Я очень виновата перед тобой, Лиля. В такую тяжёлую для тебя минуту я сказала обидные слова. Но я хочу, чтобы ты знала: я правда раскаиваюсь в этом. И я тоже ощутила на себе всю боль от потери этого ребенка. Не сразу. Тогда я была в шоке и думала только об интересах Никиты. Потом. Я осознала и прочувствовала эту боль потом.
Тетя Женя продолжает плакать, пока я в изумлении гляжу на нее. Берет со стола салфетку, вытирает лицо.
— И мне знакома эта боль. Я знаю, что такое терять ребенка. Я перенесла три выкидыша: два до Никиты и один после. Это ни с чем несравнимая боль. Дети очень тяжело даются.
А вот это новая для меня информация. Такие подробности мне не были известны.
— Лиля, мне очень жаль, что с тобой такое произошло, и я раскаиваюсь, что в той ситуации я повела себя эгоистично, думая только об интересах Никиты. Мне стыдно за мои слова в больнице. Я прошу у тебя прощения.
Я в таком шоке, что не могу подобрать слов. В искренности тети Жени не возникает сомнений. Она так плачет, как будто кто-то умер.
— Кхм, — прочищаю горло и заправляю за ухо прядь. — Я не знаю, что вам ответить, — честно говорю.
— Можешь ничего сейчас не отвечать. Просто подумай о моих словах. Ну и знай, что я рада вашим с Никитой отношениям. Я буду счастлива, если у вас получится семья.
— Да о чем тут думать? — выдавливаю из себя улыбку. — Вы мама мужчины, которого я люблю всю жизнь. Я бы не хотела, чтобы у нас были плохие отношения. Спасибо, тетя Женя. Мне правда было приятно услышать от вас эти слова.
Я спрыгиваю с барного стула. Мне хочется остаться одной. После раскаяния тети Жени, у меня в горле тоже скопились слезы.
— Ты заходи почаще, когда бываешь у родителей, — говорит, провожая меня. — И с Никитой вместе приезжайте. Я буду очень рада.
