Отчаянные - Карина Микиртумова
Издевается? Или просто что-то знает, но молчит в тряпочку? Опять загадки? Как же они меня достали! Нет бы, прямо в лицо говорить, так всё лебезят не по делу. Ходят вокруг, да около. Брррр, надоело!
Я посмотрела на висящие над камином часы. Время близилось к семи вечера.
– Надо ехать.
– Если ты останешься на ночь напиши…
Одарила благоверного уничтожающим взглядом. Артур улыбнулся и поднял руки над головой.
– Сдаюсь. В такие моменты явно не до телефонов! Главное, предохраняйтесь…
– Идиот, – буркнула я, – Ни капли не смешно.
Арти рассмеялся и серьёзным тоном проговорил:
– Без эксцессов, Шеллс. Сразу звони, приеду. Не нужно самодеятельности.
– Хорошо.
Улыбнулась. Артур единственный человек, кому я реально дорога и кто заботиться, волнуется.
В голове вспыхнули образ родителей, которые я разогнала моментально, не желая вновь окунаться в воспоминания.
Встала, отнесла чашку на кухню. Прислушалась. Катя смотрела у себя в комнате мультики. Хорошо.
Прошла в свою спальню и принялась одеваться. Красное кружевное бельё, узкие джинсы тёмно-синего цвета, чёрная тёплая водолазка. Волосы собрала в хвостик, губы подкрасила алой помадой и улыбнулась отражению. Пришло время.
Собрала сумочку, вызвала такси, поцеловала дочь и стала ждать машину, нервно теребя подол чёрного пальто.
Полтора часа спустя
Тёмное небо разгладилось после дождя и даже проглядывались звёзды. Я стояла перед гостиницей «Crowne Plaza» с уверенностью, что скоро этот дурдом закончится.
Закрыла глаза.
– Один… два…три…
Выдохнула. Открыла глаза и уверенно открыла двери гостиницы. Прошла к ресепшн.
– Вы бронировали номер или же хотите въехать сейчас?
На меня смотрела молоденькая девушка с белёсыми волосами и глазами цвета осенней листвы. Интересная внешность. Даже очень…Я улыбнулась.
– Меня ждут. Как мне пройти в номер пятьсот двадцать семь? К Делакруа.
Глаза девушки загорелись.
– О! Так Вы к этому потрясающему французу?
– Dieu,– я закатила глаза,– Да, именно к нему.
Блондинка сжала губы. Видимо, настроение её быстро подпортилось.
– Сейчас я позвоню и спрошу, действительно ли, Вас ожидают, – чопорно оттараторила эта мадемуазель, судя по безымянному пальцу.
Хмыкнула.
Девушка дозвонилась и на хорошем английском оповестила невероятного француза о моей скромной персоне.
Отключив телефон, она показала мне в сторону лифта.
– На пятый этаж, а там Вас встретят.
– Благодарю, – холодно растянула губы в подобие улыбки и направилась к лифту.
Поразительно, как за пять минут люди могут взбесить. Если бы она мне нахамила, то точно бы просто улыбкой не отделалась бы.
Фыркнув зашла в лифт, нажала нужный этаж. Написала смс Артуру и Алисе, что я уже в теремке и если что, пусть через два часа спасают. Конечно, надеялась, что вся эта кутерьма быстрее закончится, но если Ксавье будет тянуть кота за…
Щелчок. Двери открылись. Сделала шаг и, зацепившись каблуком, начала падать.
Меня подхватили мужские руки. По парфюму поняла, что радоваться не стоит. Лучше бы навернулась…
– Неуклюжесть тебя красит, Шарлотта, – по-французски промурлыкал Делакруа.
Оказавшись на своих двух ходулях отчеканила:
– Благодарить не буду.
– Да-да, как скажешь. В следующий раз дам тебе проехаться носом по кафелю. Это ведь последний писк моды…
Я не стала язвить или продолжать бессмысленную баталию.
– Мы встречаемся второй раз за этот день. Будь добр рассказывай то, что хотел и проваливай из страны.
Ксавье усмехнулся.
– Малышка показывает коготки, ты ведь знаешь, как я люблю это. Пройдём в мой номер.
Я уже хотела бежать отсюда как можно дальше. Этот мужчина меня с ума сведёт и превратит в истеричку.
За мной тихо закрыли дверь. Свет в номере «люкс» горел приглушённо. Так же работал плазменный телевизор, и пахло пряностями. Я не столько рассматривала номер, сколько старалась успокоить сердце, восстановить дыхание.
– Присаживайся.
Я дёрнулась. Посмотрела, куда показывает Ксавье и прошла к светло-бежевому дивану.
Остановилась. Расстегнула пальто, сунула его в руки мужчины и села. Положила ногу на ногу и стала ждать. Вот только чего? Пламенных речей? Каких-то действий? Меня коробила эта напряжённая неизвестность, которая когтями впилась в кожу, норовя оставить следы.
– На улице холодно. Я заказал нам глинтвейн.
Я уже хотела возразить, как Роже рассмеялся.
– Из виноградного сока, дорогая. У меня нет цели, напоить тебя и обесчестить.
– Я тебе не дорогая, придурок, – пробурчала я.
Француз принёс поднос с двумя кружками.
– Я смотрю, ты меня ждал.
Ксавье загадочно улыбнулся и, взяв напиток, сел напротив меня. Сейчас он выглядел по-домашнему в спортивных штанах и чёрной майке. За пять лет его тело стало более упругим. Видимо, не вылезал из спортивного зала или из постелей своих шлюх.
– Пять лет, – раздался в тишине его голос,– Знаешь, сколько это дней? Сколько ночей и сколько нервов?
– Ты это мне говоришь?– с возмущением полюбопытствовала я.
Делакруа с раздражением на меня посмотрел.
– Шелли, позволь мне договорить. Это не так просто, как кажется и я…готовился.
Сделала глоток горячего напитка, насладилась вкусом корицы и гвоздики, пообещав себе, что выслушаю до конца, а вот потом будет разбор полётов.
Мужчина выругался и продолжил:
– У нас ведь было с тобой всё хорошо. Быстро так всё завертелось, и не понятно было, когда наши отношения перестали быть сделкой, чёртовым контрактом. Только вот, я понял, что люблю, когда потерял тебя. Парадокс. Люди всегда начинают ценить что-либо, когда этого уже нет. Виноват…Да чёрт возьми!– мужчина встал с дивана, взъерошил пятернёй волосы, – Меня ничто не оправдает, тем более в твоих глазах. Диктофон, документы были сфабрикованы Моранси и девками из дома. После… Я пил много, не просыхал. Просыпался, полз в ванну, блевал и снова напивался. Меня привёл в чувство Маркос. Это он выбил из меня дурь, и помог со всем разобраться. Вот только тебя это не вернуло. Я был в аэропорте, когда ты улетела в Россию. Видел, как ты шепчешься с барменом, видел улыбку на твоём лице и отступил. Я не мог показаться перед тобой после всего…
Мужчина ушёл куда-то и вернулся с бутылкой дорогого бурбона. Виски лучший друг мужика.
Налив себе в бокал залпом его осушил.
– После того, как ты покинула страну, нанял детектива. Он должен был предоставлять минимум информации о тебе. Что ты жива, здорова, тебе ничего не угрожает… На тот момент, я не хотел знать больше. Я ревновал к бармену и не хотел знать подробности вашей личной жизни. Или, возможно, страшился услышать ещё о ком-нибудь… А если бы узнал, что и ты полюбила, то всё, что делал в тот промежуток времени, стало бы бессмысленным, – Роже провёл ладонью по вспотевшему лбу, – Шелли, если бы я знал, что ты носишь моего ребёнка…
– Ты так был уверен,
