Выбирай - Алекс Коваль
В шесть часов, распрощавшись с Милой, выхожу из офиса и неторопливо бреду вдоль аллеи, чувствуя жуткую необходимость вдоволь надышаться свежим воздухом.
Неожиданно мобильный оживает. Макс звонил час назад и вряд ли это он, но все равно беру не глядя.
– Слушаю?
– Катюш? – знакомый голос, который я не слышала уже пару месяцев, словно звонок из прошлого.
– Рома? – притормаживаю в растерянности, и, не веря в то, что слышу голос бывшего, смотрю на экран. Точно, его номер.
– Кать, мы могли бы встретиться?
– А что случилось? Любовница бросила или чего похуже? – морщусь, мгновенно закипая от злости. Несколько месяцев он молчал, как в лету канул, а тут встретиться ему нужно. К чему бы это?
– Не надо так… я очень многое обдумал за это время, и мне правда нужно с тобой поговорить, – голос, как у побитой собаки, противная мольба жутко режет слух, и отвращение как-то само собой просыпается. Если раньше я ненароком сравнивала всех с Ромой, то сейчас даже сама себя прошлую не понимаю. Невероятная упертость и уверенность Макса показали мне, каким должен быть настоящий мужчина. Ромка теперь на его фоне меркнет. То есть абсолютно!
– Ром, знаешь, у меня нет времени и…
– Кать, один ужин.
Нет, Кати! Нет. Нельзя. Макс если узнает, обидится и подумает невесть что! Да и ты любишь Гая, помнишь? А пойти в кафе с бывшим – это же предательство! Разве нет?
– Я надолго тебя не задержу, правда.
Минута, и я сама не успеваю понять, как ему это удалось, но бросаю в ответ:
– Через час в нашем кафе.
И сбрасываю вызов, злая на саму себя.
Только бы Макс об этом разговоре не узнал. Боюсь, со мной-то он просто поругается, а вот Ромке уши оторвет… да и не только.
На губах появляется злорадная улыбка, а сердце радостно несется вскачь от мысли, что у меня есть такой сильный и невероятно соблазнительный защитник.
Мой Макс.
Глава 41 (Гай)
До загородного клуба, где у меня назначена встреча, добираюсь почти четыре часа. Путь неблизкий, плюс жуткое пекло на улице и бессонная ночь, усталость берет свое и, как только заселяюсь в номер и принимаю душ, валюсь без сил.
А среди ночи просыпаюсь от того, что не могу под боком нащупать любимую стройную фигурку и, открыв глаза, понимаю, что я не дома и Кати со мной нет.
Почти два часа бездумного брожения по номеру, быстрый ужин с доставкой из местного ресторана, и уже сам собираюсь набрать своей кареглазой малышке, когда телефон оживает, и я вижу ее умилительную заспанную моську на экране.
Никогда не думал, что можно настолько сильно скучать по человеку, с которым расстался меньше суток назад, но выходит, что можно. Потому что я просто не в силах насмотреться на родное лицо и готов непрерывно слушать дорогой сердцу голос.
Провисев с Кати на телефоне до самого утра, засыпаю за два часа до звонка будильника. А потом снова быстро встать, собрать себя в кучу и бегом на встречу.
Почти весь день уходит на совещание в конференц-зале, где общими усилиями мы с инвесторами пришли к единогласному решению: сеть моих ресторанов в Европе планируется к открытию в конце осени и обустраиваться будет по общему дизайн-проекту. Здесь же на встрече удается договориться с фирмой-подрядчиком, которая будет заниматься строительством и обустройством, и заочно назначить ответственного за эту отрасль человека в моей фирме.
– Мозг дымится, – качает головой Паша, руководитель проекта ресторанов “Перья”. – Почему, кстати, такое название? – спрашивает, когда устраиваемся в ресторане за столиком. Организм после тяжелого дня требовал немного алкоголя и много еды.
Вокруг относительно тихо, людей вообще минимум, что странно в самый разгар лета.
– Просто считай это странным символом моей жизни в последние пару месяцев…
Вдаваться в подробности, почему рестораны должны носить такое название, не собираюсь. Это чисто моя история. Моя и Кати, которая непременно поймет, в честь кого и чего были они так названы. А ее я планирую свозить на открытие. Уже с гордостью предвкушаю ее улыбку и удивленный взгляд.
До конца осени еще далеко и многое может случиться за это время, но в одном я уверен точно: хочу, чтобы к тому моменту кареглазая вредина стала моей женой. По возвращении нужно серьезно заняться вопросом с предложением и свадьбой.
– Завтра во сколько выезжаем из отеля? – подзывая официанта, бросает мне коллега.
– Как можно раньше. Я бы уже сегодня уехал, но сил нет совершенно. Думаю, часа в четыре утра поеду. Ты как?
Делаю заказ вовремя подскочившей официантке в униформе и с наслаждением делаю глоток горячительного, который приятно разливается по телу и затекшим от минимума движений за день конечностям. Спину ломит, как будто мне уже шестьдесят, а вместе с ней и шею.
“Приеду домой и заставлю тебя сделать мне массаж” – набираю СМС Кати.
– Меня дома никто не ждет, я, пожалуй, еще на пару деньков задержусь, – смеется Пашка, – разведаю обстановочку, так сказать.
– Смотри, разведыватель, послезавтра жду от тебя смету, – усмехаюсь, поглядывая на экран, который засветился от пришедшего ответа:
“Только после тебя, сладкий!”
Сладкий, значит? Уже просто не могу сдержать довольной улыбки и, полностью отключаясь от внешнего мира, начинаю написывать своей девчонке жуткие пошлости, на которые она лихо отвечает в своей манере.
“Мечтайте-мечтайте, Максим Александрович!” – получаю в итоге и, кивнув Пашке, выхожу из-за стола, набирая номер Кати.
Когда в трубке пошли гудки, усаживаюсь у стойки бара в дальний угол и жду ответа.
– Может по бокалу вина? – слышу над ухом голос, который сложно было бы забыть. Мгновенно просыпается какое-то дерьмовое предчувствие, которое с усилием глушу и оборачиваюсь, встречаясь со знакомыми зелеными глазами.
– Кристина? – выходит дергано и довольно резко.
Девушка протягивает мне бокал вина и улыбается. Пожалуй, самой милой улыбкой в ее арсенале. Пай, мать ее, девочка.
– Привет, Гай, – девушка присаживается на соседний стул, чуть придвигаясь ко мне. Даже немного излишне, проникая в личное пространство, от чего внутри все начинает бунтовать. – Как ты?
Пробегаю взглядом по фигуре бывшей и с удивлением подмечаю, что она изменилась. За то время, что мы не виделись, а это ни много ни мало почти два месяца, она в корне пересмотрела свой внешний вид. Лицо немного осунулось, а эта ее излюбленная яркая вульгарщина исчезла. Минимум макияжа и элегантное
