Девочка-криминал - Хельга Дюран
Я не стал огорчать жадную девчонку новостью о том, что Бог совершенно ни при чем. Это мы с Киром не хотим никаких тройничков, а не Бог. Сегодня Лерка станет моей во всех смыслах этого слова. А Кир? Смирился уже, иначе бы не отступился от Лерки так легко.
Моя невеста помогла одеться и мне. Предплечье еще не зажило до конца, поэтому натягивать рубашку и пиджак было сложновато без посторонней помощи.
– Я проверю готов ли Кирилл? – спросила Лерка, как будто бы ждала моего разрешения.
– Пойдем вместе? – предложил я, беря ее за руку.
Лерка ничего не ответила, поэтому к Уманскому в комнату мы пошли вдвоем. Кир лежал в постели, залипая в телефон. На вопрос девчонки, почему он еще не одет, Кир ответил, что болен и даже градусник ей показал, мол, затемпературил он резко.
Лерка расстроилась еще сильнее, узнав эту новость.
– Может быть, нам все перенести, пока ты не поправишься? – с тревогой спросила она Уманского.
– О! Не стоит, Валерия! – успокоил ее Кир. – Я уверен, что Никита ждал этого дня очень сильно. Зачем же я буду расстраивать своего друга? Единственного друга! Самого лучшего друга!
Он так это сказал, что у меня на душе стало гаденько. В словах Кира обо мне был явный подтекст. Это из-за девчонки или есть еще что-то, чего я не знаю?
Если Лерка не врубилась, то мне-то, как раз, все понятно – Кир специально «заболел». Он не хочет присутствовать на свадьбе или лень анализы сдавать? Выяснить это возможности не было. Понятно одно – единственного человека, которого я хотел бы видеть рядом, не будет.
Кир пронзительно посмотрел на меня и покачал головой. Что бы это ни значило, но точно ничего хорошего или приятного.
– Благословляю вас, дети мои, – шутливо сказал он. – Поторопитесь, чтобы не опоздать!
Едва не плача, Лерка чмокнула Уманского в губы, отчего меня передернуло, но я крепко пожал его протянутую мне руку.
Охраны я взял в сопровождение пять человек. Свой пистолет зарядил до упора и прихватил сменный магазин. Так спокойнее. Можно было вызвать сотрудника ЗАГСа домой, но тогда бы вообще был тухляк, а не регистрация. Хотя бы фотография должна у нас с женой остаться праздничная, а не из гостиной Вакулы? Мы и так там, как проклятые, засели.
По дороге к ЗАГСу Лерка немного оживилась и даже попыталась шутить. Меня тоже немного отпустило от грустных думок. Это мой день и ее, зачем портить себе настроение мыслями о других людях?
На крыльце здания нас с Леркой ждал сюрприз. И не скажу, что приятный. Я еще издалека увидел Тори. Она стояла нарядная, с букетиком белых цветов и так смотрела на нас с Леркой, как будто ждала именно нас.
Охрана отодвинула шлюху с дороги, чтобы я смог беспрепятственно пройти с невестой к двери, но Тори окликнула Лерку.
– Вика? – удивилась не меньше моего девчонка. – Ты тут чего?
– Разве могла я пропустить твою свадьбу, Лерка? – улыбаясь, ответила девушка, распихивая охрану. – Очень невежливо было с твоей стороны меня не позвать!
– Как ты узнала?
– У меня свои каналы связи, – отмахнулась Тори.
Если шлюха знает, что мы здесь, значит, может знать кто-то еще. Меня это напрягло настолько, что я начал оглядываться по сторонам. Все же плохая была идея выезжать куда-то вместе, но теперь чего уж.
– Никита, пусть Вика останется? – жалобно просила Лерка.
Ее лицо буквально засияло от счастья. Разве мог я отказать своей мгновенно повеселевшей невесте?
Я дал знак охране, чтобы они разрешили Тори подойти.
– А где Кирилл? – повертев головой, спросила незваная гостья.
– Заболел, – ответил я, все еще с недоверием разглядывая шлюху.
– Ясно. Держи, Лерка! Ты почему без цветов-то? – протянула Тори букет невесте. – А выглядишь потрясно! Это от кого платье? Армани?
– Потом обсудите тряпки, девочки! – поторопил я подружек, понимая, что теперь придется пригласить Тори к нам домой, чтобы отпраздновать событие.
Во время церемонии я не мог думать ни о чем, кроме подруги моей будущей жены. Какого черта она приперлась? Обыскать бы ее. Или это уже чересчур? Блять, может быть у меня уже паранойя на нервной почве?
Я то и дело косился на Тори, пытаясь понять, в чем подвох, но выглядела она вполне себе натурально, даже расплакалась, когда нас с Леркой объявили мужем и женой.
Боже, такой момент, а я думаю не о том, о чём нужно!
Я повернулся к своей жене, которая смотрела на меня снизу вверх, замерев в ожидании. Наклонился к ее личику, и она положила руку мне на грудь, прямо поверх сердца, готового сорваться с цепи. Накрыв своей ладонью ее ручонку с обручальным кольцом на пальчике, я осторожно коснулся губами подкрашенного помадой ротика Лерки. Боялся размазать ей макияж, поэтому поцелуй вышел коротким и поверхностным, но все равно сладким.
– Я люблю тебя, Лерочка! – прошептал я ей вслед за поцелуем, глядя в ее светящиеся от счастья глаза.
– Я тоже люблю тебя, Никита! – эхом отозвалась она. – Теперь только смерть разлучит нас?
– Нас ни что не разлучит, моя сладкая! – самоуверенно заявил я.
– Поздравляю! Поздравляю! – вклинилась между нами Тори со своими обнимашками.
Сначала она обняла Лерку, а потом повисла на мне. Она догадывается, насколько ревнива моя жена? Это из-за нее мне запретили с проститутками водиться!
– У меня есть важная информация для тебя! – шепнула Тори мне в ухо. – Через десять минут в женском туалете. Приходи один!
Я отпихнул от себя проститутку и еще с большим подозрением уставился на нее. Она еле заметно кивнула головой и отошла.
– Ну, все, ребята! – громко сказала Тори. – Я побежала! У меня много дел!
– Как? Вика, ты не поедешь к нам в гости? – огорчилась моя жена.
– Ни покоя, ни минутки, в жизни бедной проститутки! – рассмеялась Тори. – Не переживай, крошка, мы очень скоро с тобой увидимся! Букет оставь себе, я замуж не собираюсь!
Подруги обнялись еще раз, и я проводил Лерку до машины. На крыльце охранник щелкнул нас на мой мобильник, и я велел жене ждать меня вместе с охраной, а сам вернулся в здание под предлогом, что мне приспичило в туалет.
Мне не терпелось оказаться со своей женой дома! Медленно, неторопливо снять ее белое платье, которое так символично свидетельствовало о ее чистоте и невинности, и лишить ее той самой невинности! Трахнуть уже ее в конце-то концов! Сколько мучительных ночей я провел, обнимая ее нежное, вкусное тело, не смея вонзиться в него!
Но у нас еще дела в
