Только ты - Мелани Харлоу
В этот момент дверь квартиры Эмми открылась, и она появилась в халате, пижамных штанах и с босыми ногами. У меня сжалось сердце. Ее глаза были опухшими и налитыми кровью, и она выглядела так, будто тоже не спала. Мне так хотелось обнять ее.
— Что случилось? — тихо спросила она, глядя на Пейсли. — Она больна?
— Думаю, у нее жар, — сказал я. — У меня есть термометр для новорожденных?
Она кивнула.
— Он в корзине на одной из полок пеленального столика.
— Я тебе сейчас перезвоню, — сказал я Рейчел.
— Поторопись, пожалуйста, — сказала она.
Мы зашли в мою квартиру, и Эмми нашла градусник, пока я вынимал Пейсли из автокресла. Она больше не плакала, но я мог сказать, что что-то не так. Ее глаза были стеклянными, она была вялой и излучала жар. Мне было досадно, что она чувствует боль, которую я не могу облегчить.
— Вот.
Эмми протянула мне что-то, похожее на игрушку. Оно было маленьким и белым, с длинным тонким наконечником и цифровым экраном на передней панели.
— Как мне его использовать? Под язык?
Она покачала головой.
— Это ректальный термометр.
— Р-ректальный? — мой голос надломился.
— Да. У таких маленьких детей нужно измерять именно так. Хочешь, я сделаю это?
Господи Иисусе.
Конечно, я хотел. Но я не мог заставить себя попросить ее об этом.
— Нет. Я сам, — я раздел Пейсли, которая снова начала плакать, как будто знала, что грядет что-то плохое. Она будет ненавидеть меня за это. — Мне положить ее на пеленальный столик?
— Просто переверни ее на живот у себя на коленях, — проинструктировала Эмми.
Я положил Пейсли поперек своих бедер на живот и взял у Эмми термометр, заметив, что она покрыла его кончик какой-то смазкой. 10 секунд спустя я все еще смотрел на него. И никак не мог этого сделать.
— Нейт.
Я поднял глаза на Эмми.
— Я не могу этого сделать. Она доверяет мне, что я не причиню ей вреда.
Она закатила глаза и пробормотала что-то, чего я не уловил.
— Дай это мне.
Я протянул ей устройство. Она нажала на кнопку и осторожно вставила наконечник. Пейсли извивалась, и протестовала, ее маленькие ручки и ножки дрыгались. Эмми нахмурилась, пытаясь удержать градусник на месте.
Слава Богу, она здесь, — продолжал думать я, а потом подумал: — Хотя я этого не заслуживаю.
Термометр пискнул пару раз, а затем на экране высветилось число.
— 37,3, — сказала Эмми.
— Мне отвезти ее в больницу?
— Не думаю, что тебе нужно это делать, но позволь мне кое-что проверить, — оглядевшись по сторонам, она заметила на приставном столике стопку моих детских книг. Пока она листала их, я отнес Пейсли на пеленальный столик и надел на нее новый подгузник, безмолвно извиняясь за несправедливость, которую она только что пережила.
— Нет, — сказала Эмми, читая из книги. — Американская академия педиатрии рекомендует везти ребенка к врачу только в том случае, если температура составляет 38 градусов и выше. Позвони ее врачу завтра, — она отложила книгу. — Но тебе нужно дать ей жаропонижающее.
— У меня оно есть?
— Да. Оно в той же корзине под столом. Дай мне секунду, чтобы убрать градусник, и я найду его для тебя.
Она ушла на кухню, а я закончил одевать Пейсли. Подойдя к столу, она достала из-под него корзину, опустила туда градусник и вытащила красную коробку с надписью «Детский Тайленол».
— Сколько она весит?
Чувство вины ударило по мне.
— Я не знаю.
— Тебе нужно позвонить Рейчел.
Я кивнул.
— Ты можешь присмотреть за ней секундочку?
— Да.
Она взяла ее на руки, а я подошел к дивану, где оставил свой телефон, и обнаружил, что Рейчел звонила дважды за последние несколько минут. Я перезвонил ей.
— Нейт? Почему ты так долго? С ней все в порядке?
— Она в порядке. У нее температура 37,3. Мы дадим ей немного «Тайленола».
— Мы?
— Эмми здесь, — наши глаза встретились, и Эмми быстро отвела взгляд. — Сколько весит Пейсли?
— На последнем осмотре она весила 5,2 кг.
— 5,2 кг, — сказал я Эмми.
— Я приеду, — сказала Рейчел. — Я уже в пути.
Мне не хотелось, чтобы она была здесь, но я не чувствовал, что могу сказать «нет».
— Хорошо.
— Не давай ей ничего, пока я не приеду.
— Почему нет? У нее жар, и ей нужно лекарство.
— Потому что я беспокоюсь о дозировке. Опасно давать ребенку слишком много.
— Я прочитаю таблицу дозировок, Рейчел. Я не идиот.
Но я чувствовал себя идиотом. Если бы Эмми не пришла, я бы даже не знал, где находится термометр, не говоря уже о том, как им пользоваться. В моей голове пронеслась мысль: «Я не создан для этого. И они обе это знают. Все это знают».
— Просто подожди меня, пожалуйста, — потребовала Рейчел. — Я буду у тебя через 5 минут.
Мы повесили трубки, и я подошел к Эмми и Пейсли.
— Рейчел уже едет ко мне. Она не хочет, чтобы я давал ей лекарства без ее присутствия.
— Ты собираешься ждать?
— Я не знаю.
Эмми поджала губы, но ничего не сказала. Я взял коробку с «Тайленолом» и посмотрел на лицевую сторону. На ней была изображена женщина с ребенком на руках. Всегда и на всем была женщина с ребенком. Отцы могли бы даже не существовать, насколько это было возможно с точки зрения маркетинга. Я проверил обратную сторону коробки.
— Здесь сказано: 2,25 миллилитра для веса от 2 до 5 кг, и 2,5 для веса от 5,5 до 7 кг. А если ребенок весит между 5 и 5,5 кг? Сколько давать?
— Я бы дала меньшее количество, чтобы перестраховаться.
Мысль о том, что я принимаю небезопасное решение для Пейсли, вызывала у меня тошноту.
— Я подожду Рейчел.
— Хорошо, — она поцеловала лоб Пейсли. — Поправляйся, орешек, — затем она передала ее мне. — Я иду домой.
Пожалуйста, не оставляй меня.
— Хорошо, — я смотрел, как она идет к двери, мое сердце колотилось. — Эмми, подожди.
— Что? — она даже не обернулась, и я ее не винил.
— Ты ненавидишь меня?
— Нет, Нейт. Я не ненавижу тебя. Я ненавижу то, что ты сделал, но в основном я ненавижу себя за то, что влюбилась в тебя. За то, что поверила в твою ложь, когда должна была знать лучше. Я заслужила это разбитое сердце.
Я тяжело сглотнул, желая, чтобы она была строже со мной. Сказала, что я был засранцем. Назвала меня лжецом. Ударила бы меня, если бы захотела. Услышав, что она винит себя, я почувствовал себя еще хуже.
Я так
