Беременна от бабника - Лена Лорен
Зацепившись взглядом за них, он урчит от удовольствия и демонстрирует свой белозубый оскал.
— Я ошибся, всё-таки ангел, — произносит он, как будто бы самому себе.
Со свистом втянув в себя воздух, он подаётся вперёд, наклоняется лицом к моему, но замирает в считанных миллиметрах.
Я ловлю его тяжёлое дыхание на себе. Такое горячее, такое родное. Сама приподнимаюсь на локтях, чтобы снова вернуть себе его нежность. А Кирилл делает всё по своему. Увернувшись от меня, он склоняется над моим телом, а потом обхватывает губами острый сосок. Он кусает, посасывает кожу, зажимает между зубов так, что соски прошибает боль. Сладкая, как и стоны. Каждая клеточка моего тела содрогается, подвергаясь каскаду острых ощущений.
Кирилл опускается ниже, проводит языком по животу, обводит пупок, и неторопливо двигается ниже, вынудив меня вспомнить момент в примерочной, отчего к лицу начинает приливать краска.
Я извиваюсь под его тяжестью. Хочу закричать, когда его губы прикасаются к кромке трусиков, но я наоборот заставляю себя притихнуть, когда вижу, как он зубами поддевает тонкое кружево и стягивает с ног. Не сводит с меня глаз.
Разряд тока получаю. Думаю, что даже Кирилла задевают эти электрические волны, поскольку он резко подскакивает с кровати.
Играя грудными мышцами, он быстро избавляется от джинсов.
Мой ненасытный взгляд обрисовывает рельеф стального пресса, а после спускается на напряжённую плоть под тканью боксеров.
Облизываюсь. Развожу ноги ещё шире. Заманиваю.
Кирилл буквально выпрыгивает из трусов. Высвобождает член. Ловлю себя на мысли, что хочу попробовать его. Сделать ему приятно своим ртом.
Между тем Кирилл уже опускается предо мной на колени и тут же проскальзывает между бёдер. Я сгибаю ноги в коленях. Нарочно двигаю тазом, чувствуя, как головка члена скользит по внутренней стороне бедра.
По спине моей волнами проходит приятная дрожь и концентрируется где-то между ног. Дрожь усиливается, когда Кирилл обхватывает кулаком член и принимается поглаживать меня между влажных складок. Плоть об плоть. Глаза в глаза. Секунда — и он заполняет всю меня. С облегчением выдыхает, словно отыскал оазис посреди бесконечной пустыни.
Глухой всхлип и я зажмуриваюсь от непривычных ощущений. Привыкаю к размерам его члена, растягивающего влагалище. Кирилл наклоняется к моему лицу. Он заглушает все последующие всхлипы. Растворяет их в себе, впившись в мои губы.
Движения плавные, как волны спокойного моря. Он проникает в меня всё глубже и глубже. Вторгается до самого конца, вдавливая тело в матрас.
Я плотнее вжимаюсь в него. Кирилл, словно прислушавшись к моему телу, наращивает темп. Насаживает меня ощутимо быстрее. На каждый его атакующий толчок из меня вырывается сдавленный выкрик. Разрушительный огонь стремительно разгорается внутри меня. Этот ритм и наполняющие движения рождают внутри взрывы. Они потрясают плоть. Низ живота наливается свинцом, стремящийся разлиться по всему моему телу.
Вонзаюсь ногтями в его плечи. Кирилл ловит мои губы, застывшие в немом крике. Дыхание его тяжёлое. Оно практически слилось с моим воедино.
Нервы взвинчены, кожа горит. Наши стоны разносятся по моей небольшой комнате, стены которой никогда прежде не слышали ничего подобного.
Клитор начинает пульсировать от тесного трения наших тел, лоно сжиматься в преддверие оргазма. Я крепче обвиваю Кирилла своими руками, а затем обмякаю в мужских объятиях. Мой первый в жизни правильный оргазм настигает меня. Я отдаюсь во власть нахлынувшим эмоциям. Водопадом впадаю в бескрайний океан наслаждений, чувствуя как эйфория обволакивает меня целиком и полностью.
Мои стенки ещё продолжают сокращаться, сжимая каменную твёрдость члена. Кирилл стискивает зубы, задерживает дыхание. Пара контрольных толчков и, прохрипев что-то, он кончает. Извергается в меня. Наполняет своим оргазмом и валится в бессилии на кровать, подмяв под себя.
Я без сил, ног не чувствую, в голове полный бардак, но эти чувства поистине бесподобны.
Подобное продолжается с нами весь последующий день и всю ночь. За сутки мы решили наверстать упущенные нами два месяца с небольшим.
Делаем передышки только на перекус, поход в ванную и разговоры между делом.
— Я в душ. Не скучай тут без меня, — оставив поцелуй на небритой щеке, я подымаюсь с него.
Щеголять перед ним обнажённой стало привычным делом. Я уже не краснею, когда вижу то, с каким выражением лица он провожает меня. Словно мысленно говорит мне: и это всё моё! Тебе от меня никуда не деться, прелесть моя.
Хм.... можно подумать, я собираюсь куда-то деваться. Скорее метеорит грохнется на землю, чем я откажусь от него.
— Тогда займусь чувственными изгибами "красотки", пока тебя не будет, — лёжа на животе, подмигивает мне и вынимает гитару из-под кровати, которую вернул на прежнее место ещё вчера.
Наспех принимаю душ, наслаждаясь упругими струями воды. Они не настолько приятны, как скольжение его грубых ладоней по телу, поэтому я быстренько делаю все дела и выхожу из кабинки. Не обтираюсь. Просто обматываю себя полотенцем, выжимаю с волос воду. Прислушиваюсь к звукам, доносящихся из-за приоткрытой двери. Иду на них, словно завороженная.
Высовываю нос из-за угла. Лёжа на постели, Кирилл устраивает гитару на своём обнажённом паху. Веки его прикрыты, нога согнута в колене. Он негромко напевает слова одной иностранной песни, умело перебирая при этом струнами.
Затаив дыхание, любуюсь его мужской красотой. Поднимаюсь по лестнице из облаков, слушая его голос с соблазняющей хрипотцой, мгновенно уносящий меня на седьмое небо. Он ласкает не только слух, но и всю меня, рождая на теле пупырчатые мурашки, словно слова его имеют способность проникать под кожу.
Задаюсь вопросом, догадывается ли он, что я наблюдаю за ним, или именно эту песню он решил исполнить просто так, потому что она ему нравится..
На цыпочках подхожу к кровати и опускаюсь на пол возле неё. Кладу подбородок на матрас, всё ещё оставаясь незамеченной.
В песне Кирилл размышляет о любви, а потом резко распахивает потемневшие глаза.
И что я вижу? Он смущён.
— Продолжай, — тихо говорю я.
— Чёрт возьми, ты подловила меня, — выдавливает смущённую улыбку.
— В чём?
— В том, что я люблю все эти "сопли". Обожаю иностранную лирику.
Охаю, заметно сконфузившись, так как слышу совсем не то, что думала. Нафантазировала я себе ого-го.
Намереваюсь скрыть свою глупую физиономию от него где-нибудь в кухне, но не успеваю даже шага ступить. Кирилл отбрасывает гитару, приподнимается и хватает меня за руку.
— Куда это ты собралась? Не отпущу.
— Разве ты не голоден?
— Нет, — качает головой, освобождая для меня место между своих ног. — Иди ко мне.
Ни секунды не раздумываю. Льну к нему, как кошка, нуждающаяся в порции ласки. Спиной прижимаюсь к его груди.
Он кладёт подбородок на моё плечо, сомкнув пальцы рук на моём животе.
Вечность бы просидела так с ним, наслаждаясь спокойствием и умиротворением.
Но становится не до спокойствия, когда рука его проскальзывает под полотенце и скрывается у меня между
