Он - моя тайна - Оливия Лейк
Я смотрела на него и не узнавала. Кто это? Что это за человек? Что за ерунда выходит из его рта? Я хотела отдать ему свое сердце и душу совершенно бескорыстно, еще до того, как узнала о предательстве мужа. Хотела любить на равных. Но меня, кажется, снова хотят в безвременное пользование. Нет, так не пойдет.
— Я определилась, — как раз лифт подъехал. — Я ухожу, Макс. Меня сын ждет, — и шагнула в пустую кабину. — Прощай.
— Дина… — но двери уже закрылись. Это хорошо. Не хочу, чтобы видел, как больно терять веру в настоящую любовь. Ту, которая через годы. Но, это не наша любовь. У нас гордость и незакрытые гештальты.
Я поехала в Алтуфьево. В квартиру свою зашла. Ремонт у меня здесь свеженький был, а девушка-квартирантка достаточно чистоплотной оказалась. Полы протереть, да пыль смахнуть, и жить можно. Да, маленькая, но зато уютненько. Своей комнаты у Матвея не будет, но мы придумаем что-нибудь с зонированием. Вот со школой беда, далеко слишком, придется переводиться в местную. И тренировки тоже. Ну ничего. Справимся. Я бодрилась и отвлекалась, как могла. Не хочу думать о прошлом, теперь только будущее. Мы с Матвеем начнем новую жизнь: без неверных мужей и эгоистичных мужчин.
Пока уборкой занималась, привезли продукты и постельное белье. Хвала тем, кто придумал доставку всего, бесплатно и за два часа. Теперь можно за сыном ехать. А вечером состоится серьезный разговор.
Я постучалась к Насте. Пришлось подождать — она не сразу открыла, а когда замок щелкнул:
— Настя, боже, что у тебя с лицом?!
— Женя приезжал…
У меня похолодело внутри.
— Матвей?
Она безнадежно головой покачала и заплакала. А-ааа! Где мой сын!
Глава 34
Женя
Дина разом ослабла в моих руках. В глазах бился протест, но тело предавало. Ничего серьезного я ей не дал — жизнь и здоровье жены для меня важнее всего. Анксиолитик. Она скоро уснет, а пока… Я подхватил Дину на руки, сумочку с плеча сорвал и мобильный достал. Барсова в мессенджере нашел и набрал.
Влада достаточно гротескно описала его характер, а я проверить решил, насколько вспыльчив и как к предательству относился. Я ничего не терял от этого: Дина и так уходить собиралась, а мог показать ей, что из себя представляет этот мужчина. Доказать, что она не так уж и нужна ему. Примет ли после этой ночи. Поверит ли оправданиям? Или утешится по-быстрому?
Возможно, я ошибался и Барсов реально любил мою жену, но, зная ее, уверен: неспроста Дина скрыла от него беременность и сейчас, не сомневаюсь, ничего ему не сказала. Если опасалась его реакции, значит, не доверяла. Это достаточная характеристика. Ничего, Дина поймет, что ближе меня у нее никого нет (про сына молчу, любовь к Матвею даже не обсуждалась). Только я любить буду и в горе, и в радости, богатстве и бедности.
Я бросил телефон на кровать так, чтобы Барсов видел не все, но слышал, чувствовал, сгорал от ревности. Дину обнял, руки ослабевшие на шею себе закинул, губы сладкие целовать начал. Она еще не отрубилась, но практически не соображала, а мне так хорошо стало, что позабыл совсем, что за нами наблюдали. Три дня держался, не касался ее практически, и вот она рядом, податливая и открытая. Я нетерпеливо топ стянул, лифчик расстегнул и бросил на пол: сосок губами поймал, сжал зубами, чтобы озноб по телу прошелся.
— Женя… — едва слышно простонала, на простыни падая. Я стянул через голову рубашку и накрыл ей телефон. За узкие джинсы взялся; трусики белые кружевные с ума свели. Медленно вниз потянул их, но не снял, оставил на левой щиколотке болтаться.
Все, Дина отрубилась. Сдалась сну.
Я навис над ней, взглядом по родному лицу скользил: красавица. Спящая. От такой не оторваться. Сейчас я понимал, почему в оригинальной версии детской сказки король не удержался и отымел красотку во сне, и не раз.
Дина спала крепко, но ресницы дрожали и глаза под веками беспокойно дергались. Увы, это не был безмятежный сон счастливой женщины. Я губами всю ее обласкал, надышаться не мог, боготворил ее тело. Желал обладать женой снова. В брюках болезненно тесно, член налился, пах тянуло от возбуждение. Я хотел Дину, но не так. Мне она вся нужна, а не тело без проблеска эмоций. Мне всегда важно было, чтобы отдавалась мне с наслаждением, искру желание в ней зажигать, раздувая в неистовое пламя. А сейчас…
Я зубы сцепил, а член усилием воли задушить попытался. Дину легонько в губы чмокнул и поднялся. Футболку первую попавшуюся схватил, надел, к кровати подошел: накрыл жену одеялом, пусть спит, но мобильный ее забрал.
Вышел на балкон и со своего позвонил:
— Иди к своему пасынку, утешь беднягу, — и отключился.
Вот и проверим, насколько чистоплотен в связях Максим Барсов. Клюнет на сочную мачеху, или совладает с искушением? Вряд ли Дине известно, что он спал с Владой, но информация не настолько шокирующая, чтобы бежать от него, сбивая коленки. Нет, нужно знать наверняка, что он тоже предатель. Как и мы все. Прямо клуб изменников.
Я не курил, не пил кофе и красное вино. Но сейчас захотелось смешать кофеин с алкоголем и закурить это никотином. Из заначки достал сигареты. Настя, когда приходила за женское потрындеть, курила. Дина всегда держала для нее дежурную пачку «Собрания». Я прикурил и глубоко затянулся: дым обжег легкие — я поспешил выдохнуть. Не курил лет двадцать, может, больше.
Моя жизнь обрушилась. Все посыпалось к чертям собачьим. Одна ошибка и все пошло по известному месту. Я затушил окурок и взял еще одну сигарету. Знал же, предчувствовал, что эта история с деньгами аукнется, но чтобы так. У меня до сих пор в голове звучали эти слова. Дина не врала, когда говорила все это. Неужели я сам подтолкнул ее к Барсову? Сам разрушил свое счастье? Но разве любящую женщину можно так легко сбить с пути
