Ты полюбишь - Дарья Белова
— Тогда говори ему, — и резко поворачивает ее голову в направлении двери, — повтори! — уже крикнув произнес Рома.
Последний осенний лист, который упал под ноги в уже морозный ноябрьский день покрыл его инеем. Холодный и тонкий слой льда. Еще такой хрупкий, но уже пронизывающей своей бездушностью. Листик, который почему-то сохранил свой первозданный зеленый цвет. Он не такой сочный майский зеленый листочек. Это уже глубокий, насыщенный, с явными прожилками зеленый цвет. Его не тронули краски осени, будто кто-то хотел сохранить его индивидуальность.
Зеленый цвет глаз потух вместе с тем зеленым листочком, который просто затерялся среди других таких же уже ненужных. Остался только холод. Холод ноября, когда зимний снег еще не может смягчить резко наступившую стужу и промозглость. Холод ноября, когда никакое тепло не может согреть. Уже не сможет.
Саша стоял, оперевшись спиной о стену. Он молча наблюдал, как его друг трахал его женщину. Его любимую женщину.
— Понравилось? — бездушно спросил Саша.
— Саша! Саша, пожалуйста! Я тебе объясню! Саша, — уже истерично плача пытается оправдаться Инна.
— А что тут можно объяснять? Как тебя раком трахал мой друг? Это надо объяснять? — наиграно тихо и спокойно сказал Саша, когда его душа раскололась на тысячи осколков, которые некому будет склеить.
— Господи, Саша, я не знаю, что на меня нашло. Может… может… он меня чем-то напоил. Я не знаю….
— Ну конечно. Ты ничего, бл*ть, не пила, — жестко встрял Рома, — ну, давай, расскажи ему все! Расскажи! — грубо схватил ее за волосы и откинул голову назад, что ее глаза встретились с потухшими зелеными глазами Саши.
Их связь длилась около двух недель, в течение которых Инна приезжала к Роме. Их первый секс по пьяни случился, когда Саша был в командировке в Бельгии. Точнее, заранее запланированный трах случился, когда Саша отсутствовал в стране, чтобы Рома спокойно мог подойти к Инне. Потом Инна сама набирала Рому. Что ей было нужно? Никто не знает. Но Роме это было даже на руку. У него даже возникла мысль, записать это все на видео, смягчить удар, так сказать. Но куда интереснее смотреть на все это вживую. А сегодня… Сегодня Рома знал, где будет Саша, поэтому подстроить все было проще некуда. Только загвоздка заключалась в том, чтобы Саша все-таки решил к нему заглянуть, учитывая их натянутые отношения в последнее время. Но видно, кто-то там наверху так же, как и Рома, хотел быстрее распрощаться с Инной. И сейчас перед ним стоит абсолютно потерянный и убитый человек, в глазах которого догорают остатки былой яркости и веры. Такой вот цвет потухшего ноябрьского листочка, который дворник смел в общую кучу таких же уже ненужных листьев.
Шелк ее волос, который казался самым дорогим в мире — теперь это выжженная постоянным окрашиванием дешевая бязь, а любимый аромат пахнет предательством и ложью. Ее идеальное тело теперь хранит на себе и в себе следы других мужчин. Мудаков, которым она подставлялась ради… Ради чего? Саше уже не надо было это знать. Та картинка, с камином, с любимой женщиной, с детьми и зимними вечерами сгорала, оставляя ненавистную горстку пепла, которая исчезнет окончательно, стоит только легонько подуть.
— Ты теперь понял? — спросил Рома.
Ненависть, ярость и гнев, которые пытался заглушить Саша в миг вырвались наружу. Крепкий удар пришелся ему в живот, перехватывая дыхания без возможности сделать хоть маленький вдох. Другой удар был уже в челюсть, обрызгивая новый светлый ковер кроваво-красными пятнами, прям как те розы, что так и остались забытыми в такси. Другой удар означал сломанный нос, из которого потоком пошла густая и бордовая жидкость. А потом еще и еще.
Осенний воздух был уже холоден. Все листья с деревьев облетели, что они стояли абсолютно голыми, подставляя свои корявые ветви безжалостному и пронизывающему ветру. Еще немного и ранним утром небольшие лужицы будут под тонкой коркой льда, а дорожки будут усыпаны первыми хлопьями снега, что по законам Москвы, растает в течение пары часов, превращая эту девственно чистую гладь в грязную лужу и слякоть. Саша шел вдоль набережной, но не чувствовал, как ветер пробирался сквозь его кожу, охлаждая. Он уже ничего не чувствовал. Ничего. Злость? Ненависть? Разочарование? Не было ничего. Была пустота. Несбыточные надежды и мечты. Вот только каждый шаг давался все труднее. Каждое движение отзывалось болью во всем теле.
Спустя некоторое время Саша уехал в Италию…
Глава 31
Глава 31
Раскрой книгу, раскрой море
Переливы зеленых волн
Миллионы чужих историй
В тихий штиль на бумаге — соль
Раскрой море во время шторма
Пробегись по строкам глазами
Принимают страницы форму
Мачты с белыми парусами
Ты мое море
Ты мои волны
Я отдам свое сердце
Ради этого моря
“Кватро”
— Саш, я не понимаю, какие вещи мне с собой брать? Ты мне ни слова не сказал… — крикнула Полина из гардеробной, где уже были почти все ее вещи.
— Полин, если что — докуплю, — улыбнулся Саша, заглядывая к ней.
— Нет, ну все-таки. Вдруг ты меня отвезешь в Африку, а уменя только кашемировый свитер с собой будет…
— Нет, — засмеялся Саша, — это Европа.
Октябрь в Москве — прекрасное время, когда под ногами пестрый ковер из листьев, а вечерняя прохлада не дает замерзнуть благодаря теплому палантину. Закатное солнце окрашивает все в насыщенные цвета, что этот контраст отзывается резью в глазах. Противоречиво, но в глазах нет боли, только наслаждение, когда замечаешь этот последний яркий блик, который отражается в окнах домов и в зеркалах проезжающих мимо машин. Еще пару секунд и этот блик станет тусклым напоминанием о ярком, но уже прошедшем, дне. И вечер опускается на город.
