Бумажный зáмок (СИ) - "Mut-Em-Enet"

Я выдыхаю! Думала будет сложнее.

— Спасибо Вам за подсказку! — целую дядю Мишу и убираю со стола.

— Лиз, не передумала? А то поедим сейчас к Лавлессу и все выясним раз и навсегда…

— Нет, на данный момент я не готова. Поехали?

— Вот думал, Машка была упрямая, как что в голову брала… Но ты даже ее переплюнула… Как уж они с твоим отцом по кругу ходили, доводили друг друга! А любили ж как… Видно склонность к драмам у вас семейное.

— Наверное, у нас семейное — не искать лёгких путей…

— Ну ты, Лиз, прям сама для себя полосу препятствий создала: вышла б за Лавлесса замуж, родила б ему ребенка и воспитывала б всех своих детей, и того великовозрастного тоже! Но ты выбрала помучиться! Пойми вас, женщин!

В аэропорту берём билет на ближайший рейс — благо есть места и он вылетает через два часа. Я успею пройти все контроли. После регистрации прощаемся с дядей Майклом:

— Спасибо Вам с Элен за все, Вилла поцелуете от меня! До встречи!

— Лиз, ну что ты! Звони мне каждый день! Авось ещё на свадьбе погуляем!

Подхожу все и усаживаюсь в секторе! Звонок от Мэтта! Ком в горле, боль, не могу прощаться! После непродолжительного разговора, отключаю телефон. Нет сил! Глаза закрыты, слёзы льются!

— С Вами все в порядке? — спрашивает пожилая дама, сидящая рядом.

— Да, все хорошо, — отвечаю я.

Полет прошел как во сне. Я практически и спала все время. И сюрприз — в аэропорту меня встретил Маркус! Видно дядя Майкл уже позвонил моим.

— С возвращением, мисс Айскра!

— Спасибо, Маркус!

Я дома, а значит почву из-под моих ног так легко не выбить. Включаю телефон: пропущенные и смс от Мэтта. И новое письмо на моей почте! От него! С первых строк плачу навзрыд. Испугала Маркуса!.

— Плохие новости, мисс Элизабет!

— Просто отличные, Маркус!

Что ж ты, Лиза, творишь со своей жизнью!

Убираю слезы! Дом!

Вхожу. Дети буквально кидаются ко мне, несмотря на поздний час. Бабушка обнимает:

— Чего сама не позвонила, хорошо Миша предупредил, что будешь раньше! Иди чай будем пить и расскажешь мне все!

Отправляем двойнят все-таки спать. Просто пить чай — да бабушка целый стол накрыла!

— Ну зачем ты, бабуль, я ж не голодна!

— Может по бокалу вина, еще с твоего Дня рождения есть?

— Не надо вина, — я аж подскакиваю.

— Лиз, да не скачи, я ещё до поездки поняла, — бабулечка кладет свою руку на мою, — Ты уверена, что этого хочешь?

— Ещё как!

— А он где?

— В Лондоне.

— И? Ну вы вместе?

— Не знаю!

— Лиз, ты его сама выбрала, а теперь пытаешься удрать! С ребенком под сердцем, небось не простое дело? Завтра с самого утра пойдем к врачу и сдашь все анализы! Я с дедом поговорю и останусь, пока не родишь! Валя поможет с продлением визы! Ты же собираешься рожать?

— Да, — опять плачу.

— Не реви, подумай про ребенка! Не насиловал твой Матвей тебя чай, сама так захотела, вот и возьми на себя ответственность! С ним разберёмся, как вернётся! Вот прям знаю, никуда он от тебя не денется! И долго без тебя не сможет! Так что не вой, допивай-доедай и спать!

— Бабушка, я сама его оттолкнула из-за ревности и собственной глупости…

— Лиз, говорю же, никуда он от тебя не денется! Вы с ним как нитка с иголкой!

Не совсем понимаю эту идиому, но киваю.

61. Мирская суета

Мэтью

Хреново интервью с этой долбанной Хэррингтон. Именно с него пошло начало конца наших с птичкой отношений! Собачьи потроха. Идти к этому чудовищу желания нет! Мэтт, последний рубеж — и ты возле Лизы.

Мистер Исмаил ждет меня в студии:

— Вы готовы сыграть последний аккорд в Вашей кампании, раз все срывается?

— Я готов, только скажите, когда и где будут все это транслировать?

— Завтра с утра это смогут просмотреть в США, не беспокойтесь!

— Я не беспокоюсь, — голос становится жёстче, — хочу знать наверняка, в котором часу это покажут в Нью-Йорке? К 10–00?

— Видимо! Вы довольны?

— Более чем!

— Сейчас Мадлен подойдет!

Глаза б ее не видели. Выплывает это нечто. В белоснежном костюме, ну прям ангел о крыльях. Пора выпустить на нее своего дракона, сжечь пиковую даму…

— Мистер Лавлесс, Вы верно соскучились….

— Я верно должен дать Вам интервью…

— Вы можете мне дать и больше, — сует свое декольте мне под нос…

— Да идите Вы… От Вас блин одни неприятности…

— С девочкой своей поругались?

— Не смейте о Лизе даже говорить в таком тоне…

— Счастливая Ваша Лиза! Вы ее хоть любите…

— Вот и молчите!

— А что будет? Ну не получилось у меня! Думала Вы поддадитесь, а вот как загрузли в своей Лизе. Красивый невинный ребенок, не более… Или Вы? Ну я так понимаю…

— Понимайте, как хотите! Давайте писать интервью и пообещайте, что ни слова не вырежете, иначе я Вас засужу!

— Ну хорошо, — эта дьявольская баба соглашается.

И я иду по стандартным вопросам интервью, голос уверенный, глаза горят, язык, слава Богу, не заплетается.

И когда прилетает вопрос о личной жизни сбавляю темп:

— Мадлен, в можно я сейчас скажу, как есть…

Та кивает.

— Я хочу обратиться к самому любимому для меня человеку, — камера наезжает на моё лицо, — Птичка, послушай меня! Может я и выбрал плохое место и время. Но считаю, что мне нужно было сказать в самый первый день нашего знакомства. Я тебя люблю слишком сильно! Выходи за меня замуж (только по-настоящему), все равно где ты сейчас и чем занята! Не надумывай и уже наконец отдайся своему чувству! Ты же знаешь, что нам не быть друг без друга и глупо сопротивляться неизбежному! Прости меня, за все, только вернись ко мне и останься навсегда!

Вижу у этой Мадлен глаза на мокром месте, посмотри, какой сентиментальный кадр… Баба, как баба, чего прикидываться тигрицей, если ты максимум домашняя кошка в период течки. А то секс ей подавай — обойдется!

Я сделал свой выбор в пользу Лизы и уж не отступлю. Или я ее веду под венец или она меня в полицию (или к прокурору, как там ее бабушка говорит). В общем выбор небольшой!

Мне нужен билет, билет на самолёт! Вылететь и срочно, чтобы моё чудо не придумало еще чего-то. Но вначале закрыть кармический долг! Набираю Боярского:

— Миша, нужно поговорить и не утверждай, что занят.

— О чем мне с тобой говорить, сволочь ты белобрысая.

— Об Элизабет!

— Хорошо, подъезжай ко мне домой сейчас, потолкуем.

Отлично, что он согласился! Его согласие для меня важно, считай он ей как отец. И руки ее просить нужно и у него тоже.

— Ну что идиот доигрался? — встречает Майкла мня не очень радушно…

— Доигрался, Миша! Ты прав, уже до ручки и упал ниже плинтуса…

— Чего тебе от меня еще надо?

— Твоё благословение…

— Мэтт, ты бухаешь снова? Какое благословение?

— Слушай Боярский, ты ей как отец родной…

— Будь жив ее отец, он бы тебя растоптал как букашку…

— Но мне повезло, его нет, есть ты, друг мой Майкл. Смирись….

— А что будет, если я не благословлю?

— Я женюсь вопреки …

— Жениться надумал? А где раньше был?

— Резонный вопрос, но не мог же я ее звать замуж с первой секунды нашего знакомства, выглядит, даже для меня как патология. Не находишь?

— И любишь нашу Лизу?

— Больше жизни. Буду отцом ее ребенка, только не ори сейчас…

— Та чего ж мне орать, уже знаю сию потрясающую новость. Ты прям ловкач, сразу и ребенка заделал!

— Вот представь, сам от себя не ожидал….

— Хорошо, благословлю тебя, если пообещаешь:

а) любить Лизу и беречь ее и вашего ребенка;

б) не бухать;

в) позвать на свадьбу.

— Принято по всем пунктам, — выпаливаю я.

Только мне срочно нужно в Нью-Йорк, чтобы моя птичка не наделала глупостей.

Миша звонит Исмаилу:

— Омар, есть дело, нужно сейчас Лавлессу частный самолет обеспечить, а то у него сверхсрочные дела в Нью-Йорке, а рейсы ограничены…