Рут Сабертон - Кэти Картер ищет принца
— Если вы меня ударите, я подам в суд за оскорбление действием, — грозит Анжела Эндрюс.
— Кто сказал, что я собираюсь вас ударить? — парирует Джуэл и тычет ее зонтиком в тощий зад. Анжела нервно отскакивает. Тетушка и впрямь настроена решительно.
— С дороги, бабуля! — К нам пробирается какой-то коренастый тип. — Кэти, пару фраз…
— Пошли вон! — Струя воды из шланга окатывает журналистов, и те с воплями разбегаются, прикрывая камеры. — Она, мать вашу, сказала: никаких комментариев!
Гай держит в руках брандспойт словно автомат. Не хватало только, чтобы он крикнул: «Руки вверх!» Ледяная вода вновь окатывает папарацци, когда мой защитник принимается водить шлангом туда-сюда.
— Какая прелесть, — взвизгивает Джуэл, наблюдая, как репортеры, словно муравьи, разбегаются в поисках укрытия. — Нас покажут в новостях?
— Идите сюда, вы обе! — командует Гай. — Спускайтесь!
Я уже собираюсь намекнуть, что восьмидесятилетняя особа вряд ли способна ползти по трапу, как Джуэл оттирает меня и начинает спуск, восклицая:
— Скорей, Кэти, не бойся! Спасибо, детка, — говорит она Гаю, который помогает ей достичь палубы. — Благослови тебя Господь за то, что помогаешь старой немощной женщине.
Старая немощная женщина? Да моя тетушка неуязвимее танка.
Джуэл буквально млеет в объятиях Гая и подмигивает мне.
— Этот славный юноша тебе поможет. Он такой сильный…
— Я скорей умру, чем он ко мне притронется, — заявляю я, нащупывая очередную ступеньку.
— Живей, тащи сюда свою задницу! — кричит Гай. — Или уйдем без тебя!
Ему не приходится просить дважды, потому что Анжела Эндрюс, мокрая до нитки, уже несется с истошным воплем, что мы загубили ее жакет от «Прада». Я преодолеваю лестницу быстрее, чем выбегаю из школы, когда слышится звонок.
Ну очень быстро.
Мотор ревет, из выхлопной трубы вырываются клубы синего дыма, и Гай проносится мимо нас, дергая за какие-то веревки.
— Отчаливаем! — орет он Мэдс и мне. — Когда развернусь, отталкивайтесь от стены.
Мы выполняем приказ, пусть даже стена шершавая и склизкая. Честно говоря, я сделаю что угодно, лишь бы только избавиться от Анжелы Эндрюс с ее жакетом. Она почти догнала нас — одна нога на ступеньке, другая над палубой «Плясуньи». Журналистка, судя по всему, всерьез обозлилась, и сомневаюсь, что у меня есть шансы выжить, если она до меня доберется. У любой нормальной учительницы больше шансов полететь на Луну, чем приобрести жакет от «Прада», но я представляю, сколько эта тряпка может стоить.
К счастью, пока Анжела балансирует в воздухе между лестницей и лодкой, Гаю удается завести мотор, и «Плясунья» срывается с места. Несколько испуганных чаек кричат, взмывают в воздух и гадят на головы журналистов.
Джуэл хлопает в ладоши:
— Чудесно!
А еще лучше то, что Анжела Эндрюс с громким плеском падает в воду.
— Ого! — кричит Гай из рубки. — Кто-то за бортом?
Анжела плавает в грязной воде, жакет пузырится вокруг, словно модный спасательный жилет, голову облепили грязные водоросли. Ее коллеги, толпясь на причале, радостно хохочут и щелкают фотоаппаратами.
— Надеюсь, Ричард об этом не узнает, — говорит Мэдс. — Он с ума сойдет.
Мне очень хочется спросить, чем безумный Ричард отличается от нормального, но я вовремя прикусываю язык. Учитывая гнев Анжелы, толпу раздосадованных журналистов и отсутствие Олли, — неохота лишиться еще и подруги. Видимо, придется добавить Ричарда в непрерывно уменьшающийся список друзей.
Гай выныривает из рубки.
— Планы изменились. Идем в Фоу, там есть хороший бар. Подождем, пока стемнеет, а потом вы вернетесь в Трегоуэн пешком.
— Отличная идея, — соглашается Мэдс. — Если пойдем по тропинке через скалы, то разминемся с прессой.
— Можно выкрасить лица в черный цвет! — восклицает Джуэл. — И прикрыться листьями!
Я сажусь на пустой ящик и закрываю лицо руками.
— Я хочу выпить.
И как следует.
Иными словами, напиться.
Я начинаю жалеть, что не осталась в Лондоне.
Темнеет, когда такси высаживает нас на верхушке Трегоуэнского холма. С небес струится слабый свет, у Джуэл потек макияж, внизу мерцают огоньки деревни.
Мы стоим в начале заросшей пешеходной тропинки, которой, судя по всему, не пользовались со времен контрабандистов. Приходится прокладывать себе путь через перепутанные плети ежевики.
Не то чтобы кого-то это особенно волновало. Мы слишком пьяны, чтобы соображать. Гай — он щеголяет в тюрбане Джуэл — курит самокрутку, Мэдс то и дело ложится, чтобы взглянуть на небо, а тетушка во всю глотку распевает: «Покажи мне путь домой». То и дело кто-то шепчет: «Ш-ш!», после чего начинает безумно хихикать.
Этот «кто-то» — я.
— Кэти! — Мэдди хватает меня за руку и пошатывается. — Смотри!
— Что?
— У нас дома не горит свет. Где Ричард?
Мы вместе покачиваемся, и огни деревни плывут перед глазами.
— Он ушел! — с надрывом заявляет подруга. — Ушел к другой!
Сомневаюсь. Вряд ли какая-то женщина захочет переспать с Ричардом.
— Я его найду, — грозит Мэдс и, шатаясь, движется в темноту. — И отрежу ему яйца.
Гай морщится.
— А я тебе помогу, — охотно подхватывает Джуэл и ковыляет следом.
— А ты куда? — Гай хватает меня за рукав, когда я пытаюсь последовать за ними. — Тебе пора к Гэбриелу Уинтерсу. Ужин у мистера Великого Любовника. Забыла? Он живет вон там, — и тычет пальцем, указывая на чертовски далекие огоньки.
Я понимаю, что слегка пьяна, но «Приют контрабандиста» находится примерно в миле отсюда, за густыми зарослями. С трудом переставляя ноги, обутые теперь в резиновые сапоги Гая, шлепаю по тропинке. Такое ощущение, что на мне ласты.
— Я туда в жизни не доберусь, — признаюсь я. Тропинка кажется такой темной и заросшей. По-моему, я вижу тень вампира. — Ты не мог бы пойти со мной?
— Ага, еще чего. Это ж черт знает как далеко. — Гай подталкивает меня локтем. — Зачем я тебе нужен? Куда девалась твоя женская храбрость?
Сомневаюсь, честно говоря, что она вообще была, но я предпочитаю промолчать.
Это всего лишь заросшая кустами тропинка. Я докажу, что ничего не боюсь.
И в любом случае он ведь шутит.
— Прекрасно, — говорю я, расправляя плечи. — Пойду одна. Пока.
— Пока, — бодро отвечает Гай и скрывается в темноте.
Что?!
Я одна, во тьме, в зарослях. Никогда не видела такого мрака. Что это за оранжевый свет?
И зачем я смотрела «Охоту на ведьм»? И «Крик»?
И все остальные фильмы ужасов.
«Успокойся, Кэти. Ты справишься».
