Нора Робертс - Замкнутый круг
Он вырулил со стоянки и прибавил газ, чтобы не потерять «Ягуар» из вида.
– Придется вести себя агрессивно и напористо, – сказала Келси Гейбу, когда их машина пробиралась по забитым автомобилями улочкам Александрии. – Руни не отвечал на мои звонки.
– Мы будем очень агрессивными и напористыми, – пообещал Гейб.
– Ты считаешь, что я зря трачу время?
– Гораздо важнее, что ты считаешь. Если ты хочешь поговорить с ним – о'кей, мы поговорим.
Келси заерзала на сиденье. Ей одновременно хотелось и чтобы они ехали побыстрее, и чтобы они лавировали в транспортных пробках вечно.
– Мне нужно узнать, был ли мой отец причастен к расследованию, которое вел Руни, и если да – то насколько. Знал ли папа Алека Бредли лично или он просто слышал о нем. Или не слышал вовсе. Для меня это важно. Я не рассчитываю, что это что-то изменит, но мне хочется раз и навсегда во всем разобраться.
– Ты могла бы спросить об этом у своего отца.
– Рано или поздно спросить придется. Но пока я бы не хотела… – Она не договорила и, выпрямившись на сиденье, так и подалась вперед. Гейб поглядел на нее удивленно. Он как раз заворачивал на стоянку под зданием, где находилась контора Руни.
– В чем дело?
– Видишь эту машину? Ну, которая только что выехала?
Гейб бросил взгляд в зеркало заднего вида и успел заметить автомобиль, который повернул налево и затерялся в потоке транспорта.
– Светлый «Линкольн»?
– Да. Это моя бабушка. – Келси потерла неожиданно похолодевшие руки. – Это ее шофер за рулем. Я узнала его.
– В этом здании полно всяких офисов, Келси.
– …А жизнь полна самых странных совпадений, – закончила она. – Нет…
Келси покачала головой и осталась сидеть, глядя прямо перед собой, пока Гейб искал свободное место и парковал машину.
– Я не верю в совпадения, – проговорила она. – Я знаю, Милисент приезжала к Руни. И я намерена узнать – зачем.
По пути к лифтам Гейб взял ее за руку. Келси только что не дрожала от волнения и гнева.
– Если ты ворвешься в офис, паля из всех орудий, – предупредил он, – ты только спугнешь его.
– Плевать. – Келси шагнула в кабину лифта и ткнула пальцем в кнопку нужного этажа.
Можно подумать, что у нее в каждой кобуре по шестизарядному револьверу, решил Гейб, глядя, как Келси вступает в плюшевую приемную «Руни инвестигейшн».
– Передайте, пожалуйста, мистеру Руни, что его хотят видеть Келси Байден и Габриэл Слейтер.
Уже знакомая Келси секретарша за столом ответила ей приветливой профессиональной улыбкой.
– Вам назначено?
– Нет.
– Мне очень жаль, мисс Байден, но…
– Не надо извиняться. – Выражение лица Келси стало таким, что улыбка секретарши погасла. – Просто скажите ему, что мы здесь. Что мы никуда не уйдем, пока он нас не примет. И еще можете упомянуть, что я только что видела, как отсюда вышла моя бабушка – миссис Милисент Байден.
Это сработало. Не прошло и десяти минут, как их уже пригласили в кабинет. На сей раз Руни не поднялся навстречу посетителям и приветствовал обоих сухим кивком.
– Вы выбрали не слишком удачное время, – проскрипел он. – Боюсь, я не смогу уделить вам больше пяти минут.
– Мы смогли бы договориться о более подходящем времени, если бы вы дали себе труд ответить на мои телефонные звонки.
– Мисс Байден… – Пытаясь изобразить терпение, Руни сложил руки на столе, но стал похож на человека, который собрался о чем-то униженно просить. – Я только хотел сберечь ваше и свое время. Я ничем не могу вам помочь.
– Почему вы оказались на ферме той ночью? Как видите, я снова и снова возвращаюсь к этому вопросу. Возможно, все дело в том, что эти события очень давние, и только я способна рассматривать их с иной точки зрения – отличной от той, с какой видят их все те, кто находился непосредственно в эпицентре этой.., этой драмы. Почему все-таки вы выбрали именно эту ночь? Чем она отличалась от всех остальных?
– Я проводил обычное наблюдение и ничего специально не выбирал. С тем же успехом вы можете спросить у своей матери, почему она пригласила Бредли именно в эту ночь, а не в какую-нибудь другую.
– Я знаю ответ. – Келси выпрямилась. – Мне только интересно, знаете ли вы. Как много вы увидели, мистер Руни?
– Все, что я видел, подробно отражено в моих отчетах и показаниях. – Руни поднялся, давая понять, что аудиенция закончена. – Я действительно ничем не могу вам помочь.
– Какие полномочия дал вам мой отец? Как далеко он разрешил вам зайти в своем расследовании? Это он одобрил ваше решение пробраться на территорию частного владения и сделать компрометирующие снимки через окно спальни?
– Мне платят за то, чтобы я сам соображал, как лучше поступить в том или ином случае.
– За те недели, что вы следили за моей матерью, вы должны были узнать ее довольно хорошо. Не пришло ли вам в голову проследить заодно и за Алеком Бредли – узнать, с кем он встречается, с кем разговаривает, кто мог дать ему деньги?
Руни попытался откашляться, но не смог.
– Меня наняли, чтобы следить за вашей матерью.
– Но Бредли тоже был частью вашего расследования. Насколько хорошо мой отец знал его? Руни неприязненно посмотрел на Келси.
– Насколько мне известно, они даже не были знакомы.
Келси казалась совершенно спокойной. Она лишь слегка приподняла бровь.
– И его совсем не интересовал человек, с которым его бывшая жена завела интрижку?
– Бывшая жена, мисс Байден. Кроме того, в упомянутый вами период времени Филиппа Байдена интересовал только один человек – его трехлетняя дочь.
– Но когда вы отчитывались перед ним…
– Я отчитывался перед его адвокатами и не знаю, читал ли он копии моих докладов, которые они ему пересылали. Филипп Байден не хотел иметь к этому никакого отношения… – На лице Руни появилось подобие улыбки. – По-видимому, ему казалось, что, пользуясь услугами частного детектива, он может уронить себя в глазах общества и своих собственных глазах.
– И тем не менее он все-таки вас нанял?
– Возможно, он считал, что цель оправдывает средства. А теперь прошу извинить, у меня назначена встреча.
– Зачем моя бабушка приезжала к вам сегодня?
– На эту тему я не имею права распространяться.
– Она – ваш клиент?
– Ничем не могу вам помочь, – медленно, с расстановкой проговорил Руни, но его взгляд непроизвольно перескочил с Келси на Гейба, на мгновение задержался на нем, а затем ушел куда-то в сторону.
Оставшись один, Руни долго сидел за своим столом, пытаясь унять свое сердце. Он даже достал из кармана пилюлю и проглотил, в надежде устранить неприятное жжение в груди.
Как могло случиться, что после стольких лет эта история бумерангом вернулась к нему? На протяжении двадцати трех лет он старался действовать в соответствии со своей лицензией, следуя не только духу, но и каждой букве закона о частной детективной деятельности. И вот та единственная ночь снова вернулась, снова стала реальностью, и Руни опять почувствовал себя в когтях тигра, бросившегося на него из засады.
